де Шамбор, Генрих V. Но в момент рождения с легкой руки известного французского писателя Виктора Гюго его стали называть «дитя чуда». Неужели он и, правда, был такой чудесный или может произошло какое-то чудо, что он стал его дитем?
«Дитя чуда»
Этот ребенок действительно мог не родиться, поэтому радость от его появления превзошла все мыслимые и немыслимые реакции. Мальчик родился 29 сентября 1820 года. Это произошло в уже несуществующем дворце Тюильри в Париже. Рядом, как было принято при королевском дворе, сразу оказались самые высшие сановники государства. Прибыли во дворец и наследник трона граф д'Артуа. Все были рядом, в том числе сам король Людовик XVIII. Только рядом с новорожденным была не вся родня, ведь его мать герцогиня Беррийская Мария Каролина, урожденная принцесса Неаполитанская уже как восемь месяцев (!) являлась вдовой.
Неудивительно поэтому, почему Виктор Гюго, которому к тому моменту шел только 19-й год, написал хвалебную оду в честь рождения еще одного Бурбона:
О радость! О торжество! О чудо!
Он родился, знаменитый Ребенок,
Ангел, которого обещал земле мученик,
Удалившийся на небеса!
Окутанное покрывалом будущее открывается:
Да здравствует новое пламя,
Оживляющее старый факел!
Слава твоей первой заре,
О юный цветок лилии,
Только что распустившийся нежный цветок,
Взошедший на могиле![66]
Что же случилось с его отцом? О втором сыне Карла Х часто забывают, пусть и незаслуженно. Он был на три года младше герцога Ангулемского и родился 23/24 января 1778 года в Версале. Новорожденный Шарль-Фердинанд получил титул герцога Беррийского, который носил всю свою жизнь. Оба брата были крещены одновременно и вообще кажется, что их судьбы во многом похожи. По крайней мере, оба они были близки и кажется судьба у них одна на двоих.
Как отец и старший брат, он служил в армии Принца Конде в самом начале войны за трон в Европе. Как и его брат, он проживал вместе с королевской семьей в России, и даже одно время служил в русской армии. Вместе со всеми он отравился в Великобританию в 1801 году.
Но в отличие от своего брата, роль которого в будущей Франции рассматривалась весьма значительнее, ведь он претендовал на то, чтобы однажды стать королем, герцог Беррийский был меньше обеспокоен вопросами своей будущей «карьеры». Поэтому в годы проживания в Великобритании он имел несколько любовных связей, от которых родилось трое детей. На одной из своих любовниц он в 1806 году женился. Звали избранницу французского принца Эми Браун, она происходила из Кента (юго-восточная Англия). За несколько лет брака она родила от принца двух дочерей (и предположительно двух сыновей), которые в годы Реставрации переехали вместе с отцом во Францию.
В первые годы Реставрации положение Бурбонов не было прочным. Поэтому сразу после того, как Наполеон высадился со своими людьми на южном побережье и начались его «Сто дней», герцог Беррийский также стал участником этого конфликта. Правда военного опыта у него не было, хотя некоторые исследователи утверждают, что он принимал участие в битвах при Эммендингене (1795) и Шлингене (1796), поэтому Людовик XVIII принимает решение назначить его главнокомандующим парижского гарнизона и столичных войск. Несмотря на старания, даже с этой задачей герцог Беррийский справится не смог, а солдаты восторженно встречали возвращавшегося императора. После этой неудачи он переехал во фландрский Гент (ныне Бельгия), где и встретил окончание войны.
Брак с Эми Браун не признавали ни французские законы, ни королевская семья. Причин тому две – во-первых, англичанка была протестанткой, а, во-вторых, она происходила из низшего сословия. Все это делало Эми Браун лишь любовницей принца, как с точки зрения закона, так и по мнению семьи. Поскольку брак был морганатический, это автоматически лишало дочерей принца прав на французскую корону. Но, вероятно, это заботило королевского кутилу меньше, чем возможность обеспечить их будущее.
Обе дочери получили графские титулы – старшая Шарлотта стала графиней Иссудун, а младшая Луиза стала графией де Вьерзон. Их личная жизнь сложилась вполне удачно. Старшая дочь вышла замуж за принца Люсинского де Фосиньи Люсинга, а младшая стала женой барона де ла Контри. Но и это еще не все. Они не только удачно вышли замуж, но и оставили потомков, которые в будущем стали далеко не последними людьми во Франции. Прямым потомком Шарлотты является супруга бывшего президента Пятой Республики Анна-Аймон Жискар д'Эстен, а один из министров иностранных дел при Жаке Шираке был Эрве де Шаретт, являвшийся прямым потомком младшей дочери принца.
И все же поведение младшего сына не могло не беспокоить ни графа д'Артуа, ни Людовика XVIII. Французское правительство при активном участии ряда дипломатов начинает поиск достойных претенденток на роль супруги принца из европейских принцесс. Один из дипломатов – граф Блак (будущий герцог), находящийся в то время в качестве посла в Неаполе (Королевство Обеих Сицилий), вступает в переговоры с сицилийским двором. Он наиболее близок и Франции, и даже Испании, ведь в этом королевстве тоже правят прямые потомки французских королей. Здесь граф Блак находит в качестве претендентки на роль французской принцессы молодую Марию Каролину. Людовик XVIII и граф д'Артуа одобряют этот выбор. 17 июля 1816 года герцог Беррийский и неаполитанская принцесса становятся мужем и женой. Но, поскольку брак был вынужденным и, по сути, требовал от французского принца вступить на путь правильной размеренной семенной жизни с законной супругой, то он против этого активно протестовать.
За неполные четыре года брака с сицилийской принцессой он жил на несколько семей, от каждой из которых имел детей. В браке с Марией Каролиной родилась дочь Луиза Мария, но одновременно от французских любовниц он за эти же годы продолжил свой род, по меньшей мере, 6-ю детьми. Однако в отличие от детей от первого брака, которым он пытался обеспечить будущее за счет дарования титулов и привилегий, в отношении родившихся «бастардов» он так уже поступать не мог.
И супруга, и король, и общественность знали о похождениях принца. Не смотря на это, парижанам нравилась королевская пара. Трудно сказать, что принц активно занимался политическими делами. Однако, в качестве наследника трона он рассматривался. Его старший брат Луи Антуан к этому времени так и не обзавелся собственными детьми, поэтому он мог стать следующим наследником трона. В качестве одного из проектов по постепенному введению герцога Беррийского в политический свет Людовик XVIII даже подготовил проект назначения его Великим магистром старейшей французской масонской ложи
