Три года назад, когда в нашей семье родилась Наташа, в доме появилась и радионяня. Периодически оккупируя папин кабинет, как детскую, мама оставляла сестрёнку в манеже вместе с радионяней. Если мне не изменяет память, то вторая половина прибора до сих пор там. Включила и начала слушать.
- Макс, это для вас обоих, как ты не поймёшь? — ругался папа.
- Я понимаю все не хуже тебя, но в тоже время я прекрасно понимаю и свои чувства. Пока я в состоянии контролировать зверя, буду приезжать столько, сколько захочу. Когда пойму, что готов сорваться, сам не приеду, чтобы Алька могла доучиться спокойно, — рыкнул истинный, а я никак не могла сообразить, о чем говорят эти взрослые.
- Да кто знает, когда ты потеряешь стабильность. Ты можешь сейчас прекрасно себя контролировать, тебе может казаться, приехав в следующий раз — сдержишься, а по факту, пересечёшь порог дома и все, — тушите свет. Ты себя со стороны сегодня не видел. Когда зашёл к нам, как в стену врезался и начал принюхиваться. Да, всего пара секунд, но ты уже потерял самообладание.
Папа был непреклонен и говорил страшные для меня вещи. Это ведь мой Максим, он сможет себя сдержать. Вопрос тут в другом: сколько я смогу сдерживаться? Сейчас я не чувствую в себе бушевание гормонов. Бабуля и тётя Поля говорят, что я стану другой после полного обращения, когда от самки начнёт исходить половозрелый запах. До этого момента волноваться не стоит, как женщина я не буду привлекать пару в должной мере. Зачем нас ограничивать? Он и так приезжает раз в месяц. Разве это часто?
- Егор, она ещё не обращалась полноценно, ее запах пока меня трогает лишь в том плане, чтобы поставить метку и все. Я не воспринимаю ее как полноценную женщину, готовую…
На этих словах он прервался, видимо не желая это обсуждать с ними дальше.
- Макс, Егор, — тут вступила мама. Пожалуйста, убеди их мирно разойтись, забыв о разговоре. — Я не знаю чью позицию занять, кого поддержать, а кого нет. Ты был у нас месяц назад, но за это время слишком много всего произошло. Я вижу, как меняется мой ребёнок. Она только и делала, что щебетала о твоём приезде, готовилась к сегодняшнему дню. Мне страшно, что ты можешь спровоцировать ее взросление куда раньше, чем запланировала природа.
Я никогда не слышала от мамы такого подавленного голоса. Что вообще происходит в нашем доме? Все что-то решают, но об одном забывают. О моем мнении! Я уже совершеннолетняя. Да, по волчьим меркам я ещё вообще крошка, но все же обидно, что они обсуждают не только судьбу Макса, но и мою, не пригласив меня поучаствовать в разговоре.
- Ань, ты, о чём? Как можно спровоцировать то, что закладывается генетически ещё в утробе матери?
- В том-то и дело, — выкрикнула мама, явно сдерживая слезы. — В том и дело, что… — уже тише продолжила.
- Сестрёнка, говори уже яснее, пожалуйста.
- Ты был рядом с первых дней моей беременности. Она чувствовала тебя, тянулась к тебе. И сейчас, мы уже несколько месяцев видим, что после твоего ухода, волчица в ней начинает обиженно поскуливать. И запах на мгновения меняется.
Хм, не замечала такого. Может они ошиблись? То, что мы с золотой тяжело переносим его отъезд в последнее время — да, но не запах.
- Макс, мы боимся, что чем больше вы видитесь, тем меньше шансов, что вы продержитесь до двадцати лет. Нам есть с чем сравнивать. Взять Лизу и Антона, — пытается объяснить отец. — Парочка видится тоже раз в месяц, и ее родители не замечают в ней никаких изменений. Волчица и запах мирно спят, даже лениво не потягиваясь, чтобы поприветствовать своего волка. А вы? Вы часами бегаете по лесу, дурачитесь, причём не всегда в человеческой ипостаси.
В кабинете воцарилась гнетущая тишина. Что они там делают? Просто стоят и смотрят друг на друга, или мысленно ругаются? Тишина убивает, бьёт по оголённым нервам, доводя до ручки. Волчица хочет вырваться на волю, прийти на помощь паре.
Стоп.
Это ведь то, что они и имеют в виду. Мы с мохнатой спешим к нему, все ускоряется…
От осознания простой истины резко сажусь на кровать. Если это так, то нам действительно стоит реже встречаться. Когда полноценно обернусь, уже будет не до учёбы. Только пара.
- Но с чего вы взяли, что редкие встречи помогут отсрочить оборот? Что если все меры окажут противоположный эффект. Алька, как и ее волчица, будут скучать, ещё напридумают себе невесть что и постараются удержать меня рядом с собой всеми возможными способами. Такое ведь тоже не исключено.
- Мы думали об этом, но пока не попробуем, не узнаем.
Сил слушать дальше их разговор не было. Отключила радионяню и, уткнувшись в подушку, горько заплакала, потому что не знаю, что делать в сложившейся ситуации. Я хочу быть с парой, общаться, проводить время, но и не хочу бросать учёбу, которая ещё по сути даже не началась.
И что делать?
— - — -
Да уж, вот вам и все меры безопасности. Сколько не старались, все напрасно. Хотя. Тут как посмотреть. Мне уже немного за двадцать, учусь на третьем курсе института. Все условные сроки мы выдержали. Если родители начнут вдруг ругаться, припомню им это. А пока наслаждаюсь своей близостью с парой.
— Сильно устала? — спрашивает любимый, перебирая спутанные пряди моих волос.
— Есть немного. Спать уже хочется, но страшно, — смотрю ему в глаза, подложив кулачок под подбородок.
— Почему?
— А вдруг это все сон? — шёпот в тишине показался слишком громким. — Вдруг просто игра воображения? Мне просто захотелось, чтобы ты был рядом и все происходящее, лишь моя фантазия и стоит открыть глаза, как я окажусь снова в коридоре университета.
— Такого точно не будет. Закрывай глазки и спи. Завтра долгий день. Все выходные будут нашими.
— Это хорошо. Я по тебе сильно соскучилась.
Глава 6
Макс
Смотрю на спящую Альку под боком и не могу поверить собственному счастью. Сегодняшний день получился сумбурным, спонтанным. Утром я и предположить не мог, что все так круто изменится. Теперь ничего не будет как прежде ни для одного из нас.
А ведь я хотел всего лишь посмотреть на малышку со стороны, слушая родной голос. После совершеннолетия Альки ее запах стал резко меняться. Аня и Егор оказались правы. Может быть из-за того, что первые месяцы беременности я был рядом, может быть стресс от подслушанной информации сделали своё дело — не знаю. Но факт оставался фактом — запах начал едва уловимо меняться.
Если до девятнадцати я ещё ездил относительно часто к ней, то последний год вообще придумывал кучу отговорок. Слишком велик был шанс сорваться. Взять хоть Антона, он до сих пор не чувствует изменений в Лизе, пока как самка она его не привлекает в должной мере, поэтому он даёт девочке спокойно доучиться. Я же чувствую, что Алена уже готова быть моей, быть со мной. Но я не уверен в целостности ее психики.
