ушибленное место.
— Совсем уже мозги подрастеряли старые!? К душегубам меня причислили? — Орал он на вжавшихся комочком старушек.
Но в чём-то они были правы, оставлять их как свидетелей было нельзя. Если аборигены узнают, что он может разрушать сферы, не прожить ему после этого и дня. Убивать старух, и брать грех на душу тоже не хотелось. Да, он вовсе не паинька, но и не преступник же он, в самом деле. Морду набить кому либо, так это запросто, а вот убивать совсем другое.
Пройдя ещё пару километров он, скорее не увидел, а почувствовал. В метрах двухстах, его внимание привлекли какие-то странные заросли. Вроде ни чего особенного, но росли они как то странно, образовав, что т на подобие купала, высотой метра два и пять в диаметре. Разгребая заросли, он обнаружил, воткнутый в землю, маленький электрический фонарь, именуемый здесь сферой. Только цвет его был не прозрачный, как в поселениях, а какой-то мутно белый. Димка выдернул её из земли, разглядывая с интересом.
— Угасающая сфера, — констатировали бабки. — Но нам хватит для двоих, ты милок, раз можешь их брать, то отнеси её вон к той пещерке, чтоб хоть какая та крыша над головой была. Там и будем свой век доживать, — и указали на небольшой грот неподалёку.
Неформал понимал, что лучшего варианта разрешить данную ситуацию ему не представиться. Да и у самого тело ныло от усталости. Ещё бы, больше суток на ногах прошагать под сотню километров, да ещё такие стрессы.
Отнеся сферу к пещерке, они устроились на ночлег.
К немалому Димкиному неудовольствию, здесь ему пришлось провести ещё дня три, сил идти дальше просто не было. Но за то, за это время, они заготовили еды, да натаскали дров для костра. На первое время от голода и холода бабки не здохнут, ну а дальше уже не его забота. Весь мир ему не спасти. К тому же, он предоставил им превосходное средство самообороны. Вокруг в изобилии росло странное растение, какая та дикая смесь берёзы, кактуса, и немецкой гранаты калатушки, времён великой отечественной, с удлинённой ручкой и острейшими тонкими шипами на верхушке, сантиметров двадцать длинной и капельками, толи кислоты, толи яда на конце. Вот пару таких штук он им и вручил.
Спустя неделю, измученный неформал возвращался в Седьмую Лесную.
Возле дома он увидел Микстуру, тащившего на верёвки двухмесячного волчонка. Петля верёвки плотно сдавила тому шею и он, уже не сопротивляясь, тащился по земле, лишь изредка подёргивая лапами.
— Ты зачем животинку мучаешь? — Спросил он, нахмурившись Микстуру.
— А я их логово нашла, вон за той речкой, — указала она в направлении, где они недавно устраивали пикник. — Там их было двое, этот попался, а другой убежал, но он больше не вернётся, я ему ухо оторвала.
— Как оторвала, — не сразу понял Димка.
— Да вот так, — микстура вытащила откуда-то куклу, изображавшую волка и, наглядно продемонстрировав, весьма эффектно оторвала ей ухо.
— Да нельзя, же так животных мучить, — возмутился неформал, он любил зверюшек, возможно даже больше чем людей, и такое живодёрское обращение с волчонком, ему сильно не понравилось. — Давай ему лучше домик сделаем, и он будет с нами жить, — сказал он воспитывающим тоном, и, видя насупившуюся Микстуру, добавил, — Как кукла.
Микстуре эта идея пришлась по душе.
— Тогда я пойду, дождусь его папу и маму и тоже приведу сюда, и они у меня тоже будут работать куклами, — и упорхнула выполнять свою задумку.
Не успевший ничего предпринять неформал подумал, что своим подарком, он очень сильно сократил ребёнку как детство, так и жизнь.
Найдя, напоминающее будку сооружение, он сунул туда волчонка и вошёл в дом.
В доме царил хаос. Посреди зала, со свечкой в руках, сидел Грамыка. По дому шлялись аборигены, предлагая ему, за небольшую плату, узнать или спросить что то, у их умерших бабушек и дедушек. Всех перекрикивала Анка, поясняя, что не стоит тратить деньги на шарлатана, и купить лучше что-то реальное, то есть её тело. Между людьми сновала племянница новоиспечённого гуру, предлагая всем желающим, так же за небольшую плату, брагу и какие-то закуски.
Пинками и посохом разогнав стихийно образовавшийся вертеп, неформал, уселся на деревянный сундук, в раздумьях, что делать дальше.
— Первое, что нужно был сделать, это купить лошадь, с телегой, ЗА ДЕНЬГИ! — Тратить драгоценное зелье, он больше не желал, мало ли как судьба повернётся, а то кончится оно, и зависнет он здесь навечно. Новое взять негде. Пчёл то сдох.
Домочадцы, чувствуя свою вину, мышками шуршали по дому, наводя порядок.
— Во-вторых, нужно было поговорить со старостой, как его там, — Димка вспомнил, что так и не узнал его имени, как и племянницы Грамыки. Стало немного неудобно.
С началом следующего дня, он направился к старосте.
— Что за чудные времена настали, — выслушав неформала, ухмыльнулся Айбекнифр, так звали старосту. — С каких это пор волхвы стали, с простым народом, свои маршруты согласовывать. Видать крепко тебе в Двадцать пятой досталось, караваны туда несколько веков не ходили, вот народ и одичал. Бабки, хоть живы?
— Живы, — ни сколько не соврал неформал, опустив многозначительное, — Пока.
Потратив некоторое время, Димка со старостой, спланировали девять караванов на месяц. Староста, ради такого случая, поделился с волхвом запасом Медового вина. С помощью которого, они просмотрели селения, в которые надо было идти. А вот с лошадью сговорились не сразу, Айбекнифр запросил за лошадь с повозкой, целых двадцать пять золотых, у Дмитрия всего то, их было двадцать два. Кое-как сторговались на двадцати, неформал решил всё же оставить Воронежский ломбард без наживы, в угоду ногам. Прощаясь со старостой, он с удовольствием отметил его, немного подпаленную бороду, видать, что-то уже успел не поделить с Микстурой, но так ему и надо, Жадине.
Микстура ни в прошлый, не в этот день так и не появилась, и неформал стал уже серьёзно беспокоиться, ребёнок всё-таки как-никак, хоть и из другого мира. Появилась она только на третий день. В изодранной одежде, с порванным ухом, видать мама волчиха в отместку за сыночка постаралась. Девчонке сильно досталось. Всё тело было исцарапано, пару раз её кто-то хорошенько цапнул, на руке и ноге виднелись следы приличных укусов. Видать звери небыли согласны с её гостеприимными намереньями.
Девчонка держалась молодцом. От объяснений Микстура категорически отказалась и стойко сносила все медицинские процедуры, проводимые с ней домочадцами, не проронив не звука.
Неформал собой гордился. Он всегда придерживался мнения, что лучше дать ребёнку испытать всё на своей шкуре, чем опускаться до долгого воспитательного
