Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 26
Правду извратили (казалось бы, как можно извратить правду?).
Учитель.
За всем сказанным стоит огромный страх не оказаться на месте того, о ком идет речь. Он усвоил, что, осуждая другого, рано или поздно возьмешь на себя его груз и пройдешь его путь.
Он боится не того, что в себе самом обнаружит гнилую личину, а того, что, обнаружив, оправдает ее и продолжит с ней жить.
Он считает себя трусом и постоянно твердит об этом.
Любовница.
Твоя рука дрожала, но крепко держала мою руку, ты вел меня в сторону Гостиного двора и время от времени останавливал посреди потока людей и целовал в губы. Твое тело не переставало дрожать.
Ученик.
Любой человек, который научился тормозить на опасных поворотах, который усвоил правила езды по серпантину, может загнуть правду в такую позу, в которую ему нужно. И иметь ее так, как вздумается, ибо он умеет заниматься с ней сексом.
Учитель.
Он слишком много думает о правде. Он мог бы это время провести в объятиях прекрасной темноволосой женщины, которую он выбрал, утопая в нежных лепестках ее губ, тянущихся к нему, как к солнцу.
* * *
– Я хочу принять душ вместе с тобой, – сказал я своей любовнице. Мы много выпили шампанского, но не опьянели от него.
Я опьянел только тогда, когда мы стояли под струей горячей воды. Я мыл ее, нежно, но уверенно притрагиваясь к ее роднику. Мне хотелось просто мыть ее, мне нравилось, что она доверилась мне, что она принимала меня как мужчину, что она приняла решение повернуться ко мне спиной, расслабиться и подарить свое тело мне. В какой-то момент мой орган налился кровью, затвердел, и я, отдавшись полностью этому порыву, этому неконтролируемому желанию, взял ее за волосы и резко, без всяких прелюдий и ласк, вошел в нее, прижав к своей груди ее торчащие лопатки. Это было дико. Это было по-животному. Это было по-настоящему. Я хотел ее здесь и сейчас.
Она была тонка и драгоценна для меня, как слоновая кость. Я мог запросто взять ее на руки и отнести в спальню. Но в этот момент мне хотелось быть в ней, брать ее грубо, без всяких нежностей и ласк. Мне хотелось обладать ею, ее хрупким, тоненьким тельцем. Я получал удовольствие от того, что трахал ее так, будто не видел женщин много лет, находясь в заточении.
В конце я повернул ее лицом к себе и посмотрел на нее. Она глубоко дышала, ее веки были закрыты, я посмотрел на ее губы, а затем впился в них. Снова посмотрел в ее глаза – теперь они были открыты, она начала дышать спокойнее. Ее глаза смотрели на меня так, будто говорили: «Кто ты и что ты со мной сделал сейчас?» Мне нравился этот взгляд, он был настоящим.
Я выключил воду, взял ее на руки, осторожно, чтобы не поскользнуться на скользкой плитке, отнес в спальню и аккуратно, насколько мог, бросил на кровать.
Какое-то странное удовольствие было в том, чтобы именно бросить ее на кровать, а не положить.
* * *
Учитель.
Он много думает, ему стоило бы научиться быть в женщине, будучи с женщиной.
Любовница молчит и смотрит в потолок.
Ученик.
О чем ты думаешь?
Целует в губы любовницу и смотрит ей в глаза.
Любовница.
Ни о чем. Просто смотрю.
Целует ее губы снова, затем целует нос и ложится возле нее на спину.
Учитель.
У него неплохо получается.
Ученик.
Согласно определению Даля…
Учитель.
О, нет!
Устав смотреть на звезды, он задумчиво переводит взгляд на девушку, сидящую на подоконнике.
Учитель.
Бела как снег. Нема как статуя.
Любовница.
Я хотела опоздать ровно на одну сигарету. Но пришла раньше на целых пять.
Ученик.
Я знал. Я пришел раньше на три. И стоял с другой стороны, спрятавшись за мостом, чтобы увидеть, когда ты подойдешь к третьему копыту второго коня. А затем подойти сзади и обнять тебя. Я люблю контролировать ситуацию.
Учитель.
Он любит контролировать непривычную для него ситуацию. Это придает ему уверенности и дает ощущение спокойствия и безопасности.
Любовница.
У меня начали дрожать руки еще за сутки до нашей встречи, как только узнала, что ты прилетаешь.
Ученик.
Мое тело начало дрожать, когда я вышел из самолета и осознал, что до встречи осталось всего несколько часов.
Эта дрожь овладела всем моим телом, я не мог этого контролировать.
Учитель.
Он – живой. Его тело не умеет скрывать эмоции. Ему не стоит стыдиться этого.
Любовница.
Я знаю, что не мог. Твои руки дрожали даже тогда, когда мы зашли в номер, и ты снял с меня куртку.
Ученик.
Согласно определению Даля, правда есть «истина на деле, истина во образе, во благе; правосудие, справедливость»; правдивость – «полное согласие слова и дела». В итоге истина оказывается подчиненной правде.
Истина сделана из глины, и каждый может лепить из нее то, что нужно ему. Истину пишут те, кто умеет писать. Истиной распоряжаются те, кто не умеет писать. Я теперь верю в то, что есть кое-что интереснее многоликой правды – это символ. Тверже истины – сердце, которое вынимается из любого творения, созданного человеком, природой и тем, во что искренне верят люди, чтобы отыскать в нем символ и выпить его с таким же желанием, с каким Саломея хотела поцеловать рот Иоканаана.
Учитель.
Это похоже на бунт. Но как же прекрасен этот призрак. Он молчалив, как бронзовый ангел Монферрана, стоящий на вершине Александровской колонны с крестом.
Любовница.
Твои руки дрожат до сих пор, когда ты гладишь меня. Мои руки перестали дрожать после прогулки у Михайловского дворца.
В номер входит Аида, садится на подоконник напротив призрака. Равнодушно глядит на немую белую фигуру, затем отрешенно смотрит на небо.
Ученик.
Я знаю людей, которые много читают, но ничего не выносят из книг. Они приобретают сокровища (знания, которыми можно распоряжаться во благо себе, во благо своему окружению – это большое дело), платят за них своим временем, деньгами, но никак не пытаются стать богаче. Они не применяют свои знания, они их накапливают подобно человеку, накапливающему золотые слитки, бережно складывая в мешок. И эти забитые мешки стоят без дела. Души этих накопителей страдают от бедности, потому что распорядиться богатствами – это значит совершить действие.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 26
