Голова Серафима разделилась на две половины, а из нее торчала двуручная секира, которую держал в руках мой Жорик.
Глава 5
Для меня осталось секретом, как такие слабые лапки удержали секиру. Оказывается, Жорик полон приятных неожиданностей.
Все же стоит почаще кормить его пушистое пузико. Он уже показал себя как супер полезный покемон. Лут таскает, врагов убивает, да и просто прикольный. При этом, мозг не выносит, и не бунтует. А еда это мелочь. Стоит мне только попасть домой, как сразу сдам его в нежные руки Полины, и начнется у него счастливая сытая жизнь.
Секирой Жорик больше не стал орудовать, и после своего удара отдал ее мне. Скорее всего, он просто решил повыпендриваться передо мной. Вот, что имела ввиду система, когда говорила, что фамильяр перенимает черты и умственные способности хозяина. Эх… Быть тебе глупеньким и самовлюблённым.
Убийство одного Серафима ничего не изменило. К сожалению, их здесь еще много. Людей тоже много, но только что стало на двоих меньше. Заметил, как они мчались к зданию, но не добежали, споткнулись и прилегли на травку после моих стрел.
Пока все Серафимы в округе меня не заметили, достал огненную стрелу и послал ее на крышу виллы, а за ней еще с десяток в окна. Теперь порядок, здание загорелось и его сейчас грызут три стихии. Огонь, лед и тьма.
— Жорик, твое задание состоит в том, чтобы собрать и принести мне экипировку поверженных противников, ты понял? — решил использовать его по полной.
— Угу… — кивнул он мне и умчался.
А это что такое? В небе кружил четырехрукий Серафим и громко ревел. Сколько же у них разных видов существует? Занятно, что все они имеют свои отличия и сразу видно, что не на заводе их штампуют. Возможно, это тоже магия призыва и они являются своеобразной расой. Пусть у него и четыре руки, зато одна голова и она взорвалась без проблем от моей разрывной стрелы.
Пока вилла догорала вместе с людьми внутри, я бегал и отстреливал всех, кто был на улице. Это было совершенно несложно с учетом того, что я невидим для простых людей. А Серафимов старался убивать быстрее, чем они меня заметят. Самый уникальный Серафим, которого я увидел, имел полностью черную бронь и грозный вид. Вот он заставил меня побегать. Практически, не отставал от меня и постоянно размахивал своим монструозным двуручным мечом, который был способен разрубить меня на две половинки, словно лягушку.
Его преследование не давало мне никаких шансов выстрелить. Но в один момент я психанул и развернулся к нему. Быстро усилил руку навыком и долбанул по нему молотом. Тот, конечно, принял его на блок мечом, да только явно не рассчитал силы и отлетел метров на десять. Вот там ему и пришел конец. Десяток стрел, одна за другой, вонзились в его тело. Взрывные, разрывные, и даже горячие, которые подпалили его тушку.
— Ням! — отвлек меня от созерцания поверженного врага Жорик.
В лапках он держал две булавы и короткий клинок.
— Моя ты лапочка, — похвалил своего добытчика. — Как только вернемся домой, сразу накормлю тебя вкусняшками.
Зверек засиял и радостно умчался дальше собирать предметы.
Ох, Жорик-Жорик… Ты даже не представляешь, какие у меня на тебя планы появились. Тебя ждет целый заснеженный город, в котором под снегом, ой, сколько всего приятного может лежать. Бедный мой покемон, как бы лапки не стерлись.
Он продолжал приносить, а я всех убивал, и как результат, на вилле совсем не осталось живых людей, как и ее самой.
Из интересного, он сумел распотрошить тела Серафимов и снять с них все доспехи. Я, конечно, не знаю, на кого смогу их напялить, так как они все огромных размеров, очень тяжелые и имеют прорези под крылья.
Броня Черного Серафима 3ур.
Проклятый меч Черного Серафима 2ур.
Наручи гордого Черного Серафима 4ур.
И такого добра было полно, но, как говорится, не оставлять же все. Вот и я так думаю. В хозяйстве Прапору все пригодится. Я ведь его, хоть и не главный, но самый крупный поставщик.
Он мне, кстати говорил, что откладывает для меня интересные и нужные вещи.
Группа мне уже показала свою полезность и состоятельность. Не зря я в нее вкладывал столько усилий и времени. Теперь они и без меня нормально справляются, но к этому я и стремился, давая им время на плавное развитие.
У меня еще есть полчаса времени в запасе, но противников больше не осталось. Я так сильно спешил и боялся не успеть, что преуспел, и теперь мне скучно.
Пока ждал отправки назад, успел перекусить, и это была моей ошибкой. Стоило Жорику увидеть еду, как сбор лута сразу прекратился. Зато дома можно его уже не кормить, и сразу ложиться спать.
Когда пришло время, я получил сообщение от системы.
Внимание! Вы успешно завершили испытание, и будете перенесены назад через 5…4…3…2…1…
Вместе с питомцем мы вернулись домой без проблем.
Вы получаете: Карта стрелы с фосфорным наконечником 3шт.
Вы получаете: Камень мастерства Цвара Иоана.
Вы получаете: Сочная нога африканского буйвола средней прожарки.
Оу… А это интересно, конечно все, кроме ноги. Система решила сделать подгон пушистику. И что-то мне кажется, что он уже знает о ней, вопросительно смотря на меня.
— Ну, ты же только что поел, может оставим на потом? — он не меньше десяти килограмм пищи принял и опять хочет.
— Дяй! — писклявым голосочком, не терпящим отказа, попросил он.
— Ну ты и обжора, держи, — отдал ему ногу, которая весила не меньше двадцати килограмм.
Стрелы с фосфорным наконечником безопасны, пока не попадут в цель. Только тогда защитная оболочка трескается, и они начинают действовать. Наконечник при соприкосновении с воздухом загорается, и его температуры даже хватит для поражения бронированной цели.
Примечание: Серафимы очень уязвимы к ним.
Неужели система так сильно обиделась на Ватикан, что прямым текстом подыгрывает мне. Если это так, то я совсем не против помочь ей в этом.
Эй, система, если что, я согласен хоть прямо сейчас отправиться на задание. Ты только плюшки не забывай мне отсыпать.
Если судить о том, что я знаю о фосфорных снарядах, то смешно становиться от такого примечания. Такими даже танк можно пробить, а не только Серафима.
Так, а что там по камню? Надеюсь, это супер плюшка.
Каменьмастерства Цвара Иоана.
Цвар Иоан был обычным кузнецом. Он занимался любимым делом до самой своей смерти, которая наступила в возрасте семидесяти пяти лет при нападении орды на его город, которая сравняла его с землей.
