он заснул вполне здоровым сном. Экливена была удовлетворена его состоянием. Она тихо, чтобы не потревожить натренированный, всегда чуткий сон телохранителя, принялась делать своему мужу сюрприз.
Ножницы еле отделили намеченные чернилами выкройки от ненужных кусков, игла тяжело проходила через толстую материю, стежки получались широкими и неаккуратными, но Ливи это не волновало – надо было только скрепить это всё вместе, а с остальным справится её чудесный дар. Но и делая наспех, она понимала, что это занятие заставит её надолго не вылезать из-за стола.
В этот момент она жалела, что из неё воспитали благородную леди. Таким, как она, запрещалось демонстрировать какой-либо труд, а также его последствия. Руки её никогда не держали толстой иглы и портновских ножниц, хотя Экливена любила всегда мечтала создавать наряды. Её вдохновляли королевские модистки, она могла часами пропадать в мастерских. От уныния спасал лишь дар, который магистр Ренделиан старался всячески развивать. Если бы не его интерес к способностям принцессы, её бы силы давно заблокировали. Ведь использовать магию для леди дурной тон: это считалось грязной работой, как уборка.
Но Экливена, вспоминая всё, нарушала все заветы, данные матерью и гувернёрами. Она колола пальцы до крови, натирала мозоли. Терять ей было уже нечего. Всё ради защитника-мужа.
Парень проснулся перед обедом, получил порцию лекарства и еды. Экливена обедала рядом с ним. Он заметил, что его супруга ела как-то быстро, словно спеша приняться за какое-то дело, отложенное на время обеда. Также от внимания бывшего телохранителя не ускользнул тот факт, что письменный стол и кровать Ливи были завалены шкурами и кожей. Он удивился этому, но на его вопрос бывшая принцесса отвечала загадочным «Потом узнаешь».
***
Рано утром Брайдс проснулся в самом лучшем расположении духа. От болезни не осталось и следа. Его жена, он помнил, весь вечер не тушила свечу на столе и, похоже, работала даже когда он уснул. Но сон подкосил и её, и Ливи заснула, пристроив голову на меховом капюшоне. Парень не стал будить её: девушка явно утомилась, трудясь над шитьём весь день и полночи. А само шитьё посмотреть не удалось. Экливена разложила его так, что увидеть, не разбудив её, не представлялось возможным.
Брайдс пожал плечами и спустился вниз, в трактир. Он очень хотел есть, но заказывать еду в комнату не стал: слишком много шума будет.
На золотой, выуженный из кошелька его жены, парень заказал рис и варёную рыбу. Не стоило так сразу нагружать организм чем-то более тяжёлым. Он сел за столик недалеко от лестницы наверх. Там было много народа, и имелась возможность услышать последние новости. Брайдса больше всего интересовала тема подъездов к городку. Трактир, заполненный слухами от многих посетителей, полностью удовлетворял его пожеланиям.
У прилавка столпилось особенно много народа. В центре этой толпы, грустно вздыхая и вытирая слёзы, что-то говорила пожилая женщина, одетая чуть побогаче некоторых из окружавших её слушателей. Парень навострил уши:
– Он… он так и не вернулся…. Поехал в город и… не вернулся, – причитала, всхлипывая, несчастная.
– А может, загулял? – вдруг выкрикнул один из мужиков, отрываясь от кружки пива.
– Нет, – женщина залилась горькими слезами, – у меня… всё утро болело плечо, а сейчас…
Она скинула телогрейку и обнажила правое плечо. Её знак брачного союза был чёрным. Это означало, что его обладательница – вдова…
– Это всё тот монстр! – из-за одного из столов встал мужик, явно уже подвыпивший, судя по его визжащему, слишком эмоциональному для нормального человека голосу. – Вон, Маллен рассказывал, он чуть не растерзал его, а ногу оторвал!
– Это ещё что, а вот на днях…
Со всей харчевни понесись выкрики, каждый захотел поделиться своей утратой, нанесённой чудовищем. Девушки, в небольшом количестве находившиеся здесь, всплакнули. И тут Брайдс решил обратить внимание на свою персону.
Монстр был не так страшен, если идти на него толпой. Хоть он и был выведен явно магическим путём, следов магии в нём почему-то не оказалось. Это-то и сгубило королевского кучера. Всем его способностям мала была цена, когда чудовище напало неожиданно. Но сейчас не будет неожиданности! Есть толпа, разгневанная бедствием. Она боится. Но стоит её разжечь, как пощады от неё будет ждать не от кого! И Брайдс имел все основания полагать, что у него хватит сил повести её.
Он громко ударил ложкой по тарелке. Как ни странно, но в этом шуме его услышали. Все обернулись на него с почтительным вниманием. Этот смуглый накаченный бугай сыскал уважение, ещё когда его без сознания занесла его жена.
Парень встал и подошёл в самый центр толпы, сопровождаемый изумлёнными взглядами.
– Я вижу, многие пострадали от этой твари! – громко произнёс во внимательно слушающую его тишину Брайдс. – Я сам встретился с ним, и он чуть не лишил мою супругу семейного счастья! Мы едва смогли оторваться от него! Доколе мы будем терпеть?! Доколе!
Публика молчала, заворожено глядя на оратора.
– Я – воин, и не намерен больше ждать! Сегодня, в двенадцать, на центральной площади пусть соберутся все, кто хочет покончить с беспределом монстра!
Он ударил кулаком по прилавку и прошёл по лестнице наверх сквозь беспрекословно расступившуюся толпу.
Он знал, что они соберутся. Их ответ не прозвучал из-за шока. Но кто-то поверит, кто придёт от скуки или из-за любопытства. Но равнодушных не останется.
К этому времени Ливи уже проснулась и убиралась на столе и своей кровати. Она докончила работу, которую не успела сделать за вчерашний день, и теперь удовлетворённо поглаживала произведение своего труда.
– Доброе утро, милая! – бодро воскликнул парень, входя в комнату.
Экливена вздрогнула и обернулась.
– А, это ты… – она приветливо улыбнулась и наигранно заботливо стала теребить своего мужа вопросиками типа «Как себя чувствуешь?» «Настойки выпил?», «Что это за шум в трактире был? Из-за тебя?»
– Успокойся! – засмеялся парень. – Всё в порядке!
Он обнял жену. Она положила свою голову ему на широкое плечо и упёрлась макушкой в небритую щёку. Он не удержался. Любовь – не любовь, но она его жена, он может…
– Спасибо тебе, – тихо произнёс он. – Думал, ты бросишь меня у дороги.
– О нет, я не могла так поступить, – замотала головой Экливена. – Это было бы слишком жестоко с моей стороны. А ты всё-таки защищал меня.
– Я всегда буду защищать тебя. Прости меня, за всё.
– И ты меня прости, за мою спесь и злобу. Ты не такой уж и плохой, хоть я ждала другого.
– Все мы получаем не то, чего ждём, – усмехнулся парень. От неожиданного признания кровь притекла в голову. Он
