— Каждый должен заниматься тем, что ему нравится, — сказал Александр.
Мистер Чилуэлл искоса посмотрел на него.
— Вы полагаете, молодой человек, — сказал он, — что ж, быть может, я немного старомоден, но я непременно вернусь к нашей дискуссии за ужином. А сейчас прошу, прошу в дом, господа.
Торжественная часть закончилась, и все направились в дом.
Загородный дом Чилуэллов представлял собой довольно типовую постройку для этих мест. Он, как и большинство здешних домов, выстроен из белого камня и для экономии места высился вверх на четыре этажа. Обстановка внутри дома мало отличалась от той, которая запомнилась Анастасии во время её последнего посещения этого места. Небольшое, тускло освещенное помещение использовалось как прихожая. Там стояла разная обувь — от цивильных ботинок до садовых резиновых сапог. Однако обувь была до блеска начищенная и аккуратно расставлена вдоль побеленной стены, на которой висели фарфоровые тарелочки. Чилуэллы коллекционировали фарфор. У них были тысячи тарелок, чашек, чайников разных эпох. От глубокого восемнадцатого века, когда только-только стали производить английский фарфор, до современных образцов, которые уже не отличались той изысканностью, которая была в восемнадцатых — девятнадцатых веках. Чилуэллстарший даже подарил часть из своей коллекции местному музею фарфора.
Надо сказать, что семейство Чилуэллов, несмотря на свои древние корни, никогда не пользовалось слугами. Они привыкли делать всё сами, без посторонней помощи. В конце коридора чугунная лестница вела на остальные этажи дома. Весь второй этаж занимала огромная библиотека. По всем четырем стенам были расположены гигантские книжные стеллажи, на которых стояли книги разных веков, разного содержания. Всё, что собирали предки Чилуэллов.
Сам род Чилуэллов насчитывал без малого уже четыреста лет. Том говорил Анастасии, что их предки были награждены дворянством, за помощь в реставрации монархии в Англии. И именно за это король Карл II подарил им угодья в окрестностях Корнуолла, на которых и был воздвигнут замок. Без малого триста лет род Чилуэллов проживал в этом замке, пока в 1940 году немецкая авиация его не разбомбила. Теперь от замка остались одни руины, а сами Чилуэллы переселились в Швейцарию.
Третий этаж занимали спальня хозяев дома и кабинет мистера Чилуэлла. Анастасия не особенно любила туда заходить, так как там было очень пыльно из-за стопок дел из судебных архивов кантонального суда. Мистер Чилуэлл был управляющим партнером в англо-швейцарской юридической фирме.
На последнем четвертом этаже была комната Тома и гостевые спальни.
Анастасия зашла в свою комнату и не раздеваясь плюхнулась на постель. Эти выходные обещали быть чудесными и ничего не должно было их испортить. Девушка достала из сумки компьютер и стала писать впечатления о сегодняшнем дне. Вскоре позвали ужинать. Переодевшись в домашнюю одежду, она спустилась в столовую. Там уже сидели остальные и готовились к еде. Анастасия вежливо улыбнулась и села справа от Тома. Надо сказать, что её план удался. Том смотрел на Шурочку и Светлану гораздо больше, чем на неё саму.
И девушку это обстоятельство устраивало. Не то чтобы ей совсем было не нужно мужское внимание, просто то, как вел себя Том, её раздражало. Он мог часами сидеть рядом с ней. Смотреть на неё и ничего не делать и не говорить. Нет уж, пусть смотрит на кого-нибудь ещё.
Для того чтобы отвлечься от мыслей о Томе, Анастасия повернула голову в сторону, где сидели мистер Чилуэлл и Александр. Они о чём-то оживлённо спорили, и любопытная Анастасия подсела поближе.
— А какую, по-вашему, нужно строить систему?
— Нам нужна такая система, при которой политики не сидели бы и обсуждали проблемы, — сказал Верховский, — не соглашались бы, что хорошо, а что нет для народов, а просто выполняли бы это.
По его лицу было ясно, что для него самого все было предельно логично и просто. И даже непонятно, почему никому другому не пришла в голову столь элементарная схема.
— Но это и делает парламент, — сказал мистер Чилуэлл, — мы собираемся и решаем проблемы населения.
— Трудность в отсутствии единства друг с другом, — пояснил Александр, — поэтому система и не работает, а если что-то не работает, значит, надо заставить это работать.
Анастасия открыла рот, закрыла. Подумала. Опять открыла. Она была заворожена Александром, его речью. И даже не тем, что он говорил, а как он это говорил.
— Как? — спросила она неожиданно для самой себя. — Как заставить систему работать, по-твоему?
— Не знаю, — честно ответил Александр, обращая свой взор на девушку. — Но думаю, что следует создать такую систему, при которой не нужен ни парламент, ни чиновники, ни министры. Люди должны сами решать свои проблемы, как им хочется.
Мистер Чилуэлл оценивающе посмотрел на молодого человека.
— Это уже напоминает анархию, — сказал он с видом человека, который без малого сорок лет работал в парламенте и знал все хитросплетения политики.
— Вы на Западе, — сказал Александр, — сразу бросаетесь в крайности. Я говорю не об анархии, а о прогрессивном правительстве, которое будет заботиться о благе населения, а не о своем собственном. Ведь какая бы к власти ни пришла сила, она использует свою идеологию только для оправдания своих дел, которые никак не связаны с благом народа.
Мистер Чилуэлл вытер рот салфеткой.
— Очень удобная позиция, чтобы скрывать свои анархистские взгляды.
Александр окаменел от изумления.
— Вы обвиняете меня в анархизме, мистер Чилуэлл?
— А вы им так и пышете, Александр, — сказал мистер Чилуэлл. — Ваши неформализм, несдержанность и открытый нигилизм ко всему тому, что создавалось и укреплялось веками. А ваша открытая ненависть к политикам делает ваш анархизм ещё более очевидным.
Верховский посмотрел на хозяина дома.
— Там, откуда я родом… — начал он. Мистер Чилуэлл прервал его:
— Там, откуда вы родом, построено посткоммунистическое коррупционное сообщество, иначе именуемое полицейским государством. Вы наследник той эпохи, которая держала в страхе весь мир, и я вижу, что вы распространяете здесь те идеи, которые господствовали в вашей стране без малого семьдесят лет.
— Хватит, прекратите, пожалуйста, — Шурочка подняла руку. — Бросьте давить на одно и то же. Я что-то не заметила вашей помощи белому офицерству, которое боролось против большевизма, так что не будем опускаться до исторических разногласий.
Глаза мистера Чилуэлла сверкнули.
— О как заботливо напомнить нам о нашем месте, — сказал он, — тем более что ваша власть это делает ежедневно.
Александр встал. Он производил весьма презентабельное впечатление. Светлые волосы, голубые глаза. Анастасия была заворожена его манерой говорить и отстаивать свое мнение.
— Видите ли, мистер Чилуэлл, — начал молодой человек, — в моих жилах течет дворянская кровь, и я весьма чувствителен к проявлению любого большевизма. Мой прадед воевал в белой гвардии и погиб при штурме Ольвии. У меня не было привилегированного детства, как у вас, и своим местом здесь я обязан только тому, что меня выбрали и послали на стажировку.
