Руки Малика скользнули вдоль спины Зары. Шелк ее одежды манил, притягивал как магнитом подушечки пальцев. О, как ему не терпится сбросить с нее одежду и насладиться телом этой женщины, прижаться к ее сердцу, погрузиться целиком в ее смех. Малику хотелось всецело обладать ею.
Но нет, почти сразу отстраняясь, вспомнили мужчина, сейчас он не может позволить себе этого.
Он обещал не прикасаться к ней три дня, и сумеет сдержать свое слово, выдержит посланное ему испытание.
Зара прижала пальцы к губам, приходя в себя.
— И это все?
— Да, — ответил он.
— Я уже почувствовала, что вы на этом вряд ли остановитесь.
— Я тоже. Но ведь обещание было дано, и следует его сдержать.
— Обещание… — Она задумалась о чем-то.
— Ты сомневаешься во мне?
— Дело не в вас… Вы… Я трепетала, ожидая увидеть совсем другого мужчину.
— Ты хочешь сказать, что увиденное не совпадает с услышанным обо мне. А все, что ты слышала, пугало тебя. Верно?
— Да.
— Кажется мне, положение у тебя незавидное. — Малику не хотелось помогать Заре искать выход из создавшейся ситуации. Она сама должна будет принять какое-то решение. Он так и сказал ей: — Тебе придется самой решать, чему верить: историям, которые ты обо мне слышала, или твоим собственным впечатлениям.
— Но что же делать, если я не в состоянии судить о человеке?
Малик подался резко вперед и очень удивился, когда Зара не отпрянула от него. Наоборот, она прильнула к его груди, будто желая, чтобы Малик прошептал ей на ухо ответ.
— В таком случае у тебя появилась не просто проблема, а очень серьезная проблема.
Не дожидаясь ее ответа, Малик повернулся и пошел по коридору. Он не сделал и двух шагов, как Зара окликнула его:
— Малик, подожди!
Скрыв улыбку в уголках губ и глаз, он взглянул через плечо.
— В чем дело?
— Ты забыл…
— О чем?
Зара приподняла юбку и выставила ногу.
— У меня нет туфель.
Малик не сказал ни слова, он только протянул вперед широко раскрытые руки. Зара порхнула вперед, и мужчина подхватил ее на руки, высоко подняв. Оба рассмеялись. До чего же приятно снова смеяться, подумал Малик. До появления Зары смех в его жизни был довольно редким явлением. Всего лишь один день, проведенный рядом с этой девушкой, возродил в Малике способность смеяться и радоваться.
Похоже, она начала дарить свои подарки-сюрпризы.
— Насколько я понимаю, миссис Паркер, мне; придется вторгнуться в ваши владения, поэтому-то и хочу прежде посоветоваться. — Зара прощупывала возможную реакцию экономки но та тщательно скрывала свои эмоции и ничего не ответила. — Вы не будете возражать, если я проведу один день рядом с вами на кухне?
— Зачем это вам? — с подозрением спросила экономка.
— Я готовлю подарок Малику на день его рождения, — ответила Зара.
— Но ведь день рождения только в пятницу, а сегодня среда.
— Я это знаю. Но на каждый день до праздника у меня для Малика припасен сюрприз. Чтобы приготовить первый, мне нужна кухня.
Миссис Паркер покачала головой.
— Я знаю, что у вас хорошие намерения, но, боюсь, хозяину они не понравятся. Он не любит праздновать свой день рождения.
— Не любит праздновать? Почему?
— Не могу объяснить. В этом сентябре исполнится девять лет, как я у него работаю. И за все это время он ни разу не отмечал свой день рождения. — Она попробовала из ложки суп, который варила, и добавила в кастрюлю немного соли и перца. — Мы не должны превращать этот день в какой-то особенный. Правда, есть человек, который регулярно игнорирует подобное поведение мистера Хайдара. Это его двоюродный брат.
О Боже! Упоминание о Хакиме не предвещало ничего хорошего.
— Ну что же… — произнесла Зара. — Меня и прислал тот самый двоюродный брат, значит, у меня тоже есть особое мнение по поводу празднования дня рождения мистера Хайдара.
— Как хотите, — ответила миссис Паркер, хотя на самом деле девушка ее не переубедила. — Думаю, он и сам не прочь отметить свой день рождения с такой красавицей, как вы, но только в пятницу. Сомневаюсь, что он согласится праздновать три дня подряд.
— По-вашему, это чересчур?
— Поживем, увидим. Так, значит, вы собираетесь вертеться здесь, на кухне, вместе со мной?
— Только с вашего позволения.
— Я соглашусь, но при одном условии.
— Каком же?
— Признайтесь-ка, почему вы плакали вчера вечером?
Зара затаила дыхание. Откуда это стало известно миссис Паркер?
— Я плакала? Почему вы так подумали?
— А кто же полночи проводит в душе? Только женщина, которая хочет выплакаться. Я и мистеру Хайдару то же самое объяснила.
— Вы… вы сказали Малику, что я плакала?
— Стоило мне только заикнуться об этом, как он тут же помчался к вам наверх. Вероятно, ему удалось вас успокоить, раз уж спустился он вниз с такой драгоценной ношей на руках. Если хотите знать мое мнение, вы с ним были похожи на молодоженов.
— А все дело-то было только в том, что у меня попросту не оказалось туфель. Вот почему Малик нес меня на руках.
— Хотите упрекнуть меня, что начищенные полы не пригодны для ваших нежных ножек? Да они такие чистые, что…
—… с этих полов можно есть.
Экономка улыбнулась.
— Знаете эту присказку, да?
— Слышала пару раз, — ответила Зара, опустилась на стул и провела пальцем по столу. — Значит, вы хотите услышать всю правду?
— Не возражала бы.
— Я плакала, потому что испугалась, впервые в жизни покинув дом. До приезда сюда я не была знакома с Маликом и не знала, чего от него можно ожидать. А вдруг бы он оказался чудовищем? Что бы я тогда делала?
— Вы не были знакомы с мистером Хайдаром? — удивилась миссис Паркер. — Как же вы оказались в его доме?
— Меня прислали в качестве подарка на день рождения, и сделал это король Рахмана — двоюродный брат Малика.
— Что-то эта история мне не очень нравится. Король какой-то неизвестной страны, о которой я никогда и не слышала, дарит совсем молоденькую неопытную женщину холостому мужчине. Нет, это совсем плохо, совсем. Что же ваша мать думает на сей счет?
— Моя мама умерла год назад.
— А как считаете, что она сказала бы, будь жива? Мне кажется, стоит об этом задуматься, чтобы понять, хорошо с вами поступили или плохо.
Зара опустила глаза.
