только один человек из этой партии нарушил алфавит, его фамилия начиналась с буквы «К» – Копейкин. Вот как раз этот Копейкин и был старшим группы, у него и находился пакет с документами.
В г.В.Уфалей мы прибыли ночью. Весь вокзал был забит военными, больше всего офицерским составом. А из них не менее половины составляли морские офицеры. Можно подумать, что где-то здесь рядом находится военно-морской порт. У нас были с собой продовольственные талоны, и мы хотели пообедать в столовой тут же на вокзале, но ничего не получилось. Пустая затея. Тут была такая очередь, что и до утра не дождаться. Копейкин насилу добился до военного коменданта, и нам дали сопровождающего -старшего лейтенанта с небольшими черными усиками. Идем по темным и грязным улицам города, сверху моросит небольшой дождик. Новенькое обмундирование, полученное в училище, основательно промокло и перепачкалось в грязи. Шли, наверное, целый час, если только не более. Остановились на одной из улиц. Лейтенант начал нас распределять по квартирам. В этот дом трое, в этот – четверо, в этот – двое… Моментально всех распределил. Действовал он настойчиво, сразу видать, что не впервые приходится заниматься этим делом. Правда, некоторые хозяева не совсем охотно открывали ворота. Например, тот дом, который предназначался для Алаева, Арапетова, Ахбулатова и меня. Хозяева долго не открывали ворота, тогда лейтенант так начал стучать в окно, что если бы на этот раз не открыли, наверно, посыпались бы стекла. Из ворот вышел старик высокого роста и начал матерно ругаться. Порядочные, мол, люди воюют на фронте, а вы шляетесь ночами по городу и беспокоите стариков. Замолчал старик, сказал ему лейтенант, что не твое дело, где нам находиться. Сейчас же предоставь жилье для четверых военных. «Никого не пущу. Я хозяин дома.» Но лейтенант вежливо оттолкнул старика от ворот, и мы вместе с ним вошли в дом. Дом был большой, состоял из двух просторных комнат и кухни. Мы заняли одну из комнат. Долго еще ругался старик, но мы уже сильно не обращали внимания на его ругань. Ночь на исходе, а мы еще не отдыхали, надо хоть немного поспать.
Утром мы собрались в сан. отделе корпуса. Здесь нас распределили по бригадам. Алаева, Арапетова, Ахбулатова, Артюхова, Баландина, Копекина и меня направили в 55 бригаду. Пошли разыскивать штаб бригады. В штабе бригады как раз находился начальник медицинской службы бригады морской врач Глущенко. Здесь же распределили по подразделениям бригады. Алаева, Артюхова и Баландина направили в батальон, Ахбулатова в мин-бат, Арапетова, кажется, в артдивизион. А меня направили в развед-роту. Какое все же совпадение. В армию я ушел из геолого-разведочной партии и вот опять угадал в разведку. Конечно, эта разведка нейдет ни в какое сравнение с той разведкой, в которой я работал.
А сейчас коротко расскажу и о самой развед-роте. Командиром развед-роты был лейтенант Степанов. Кадровик. Степанов побывал уже на фронте и был ранен в ногу. Долго лежал в госпитале, но так полностью и не долечился. Рана до сих пор на ноге открытая, и ходит он немного, чуть-чуть, прихрамывая. И как он только умудрился выписаться из госпиталя, похоже на то, что он просто убег оттуда. Или сумел уговорить врачей, и они пошли ему навстречу. Степанову лет 26-27, но не более, а может и даже менее. Ошибиться не должен. Комиссар развед-роты, морской офицер, лейтенант Рябцев Александр. На лицо он красивый, роста небольшого. Возраст его такой же, как и у Степанова. Пом. по тех. роты ст.лейтенант Воробьев. Он же и парторг роты. Этому лет за тридцать. Ну а взводные командиры – это младшие лейтенанты: Максимовских, Арапов, Андреев и Быков. Правда, Быков – командир взвода бронемашин, а те трое остальные – командиры взводов автоматчиков. Все они были уже не особенно молодые, особенно Андреев. Максимовских и Быков – эти много моложе. Быков сильно быстро говорил, ну как из пулемета строчил. Иной раз трудно разобрать, что он говорит. Старшина роты из моряков, высокого роста, а вот фамилия у него странная какая-то – Махиня.
Личный состав роты состоял из моряков Тихоокеанского флота. Конечно, не полностью из моряков, были и солдаты, и немного даже молодых ребят, лет так по восемнадцати. Моряки были не только в развед-роте. Больше половины всего личного состава корпуса составляли моряки. Вот это действительно будет грозная сила для врага, когда корпус прибудет на фронт!
Здесь я немного забежал вперед. В тот день, когда нас распределили по подразделениям, вечером мы собрались на квартире. Наши вещевые мешки с личными вещами были выброшены на улицу. Повыбрасывал их хозяин дома – старик. Взяв вещевые мешки, мы вошли в дом. Хозяин сидел за столом. Когда мы хотели пройти в комнату, он выскочил из-за стола и встал в дверь. Не пущу, говорит. Ну что ты с ним будешь делать? Какой все же противный старик! Да его и стариком-то назвать нельзя. Отрастил большую бороду, вот и похож на старика. Лет пятьдесят ему, не более. В комнату мы все же прошли, оттолкнули его от дверей. Тогда он ворвался к нам, начал матерно ругаться. Алаева пнул ногой, кулаком ударил Ахбулатова, немного попало и мне. Арапов не смог себя сдержать и так ему съездил по волосатой роже, что он вылетел из комнаты и растянулся в кухне на полу. Мы сначала даже перепугались, думали, что старик убился насмерть. Но ничего с ним не сделалось. Отлежался, а вот зуба одного не досчитался. После этого настал мир. Старик начал с нами жить дружно. Не обижался. Понял, что сам виноват. А вот жена старика была исключительно хорошая женщина.
Всех моряков, которые входили в состав корпуса, переодели в солдатскую форму. Но не так-то было просто заставить моряка сменить бушлат на серую шинель и надеть обмотки. Пришлось побеседовать не один раз с некоторыми. В конце концов уговорили и самых упрямых. У нас в развед-роте тоже не все сразу переоделись. Но когда командир Рябцев снял свою морскую форму и надел защитную общевойсковую форму, тогда уже переоделись все остальные. Им так и сказали, что это временно. Закончим войну, и снова наденете морскую форму. При себе разрешили оставить тельняшки и ремни, а все остальное должны сдать на хранение старшине.
На городской площади была выстроена вся бригада, тут же находились тысячи жителей города. Здесь на трибуне представители горисполкома и горкомитета ВКП(б), вручали нашей бригаде знамя. Знамя принял командир нашей бригады, сухонький старик небольшого роста полковник Пашков. За глаза его
