в стеклянных банках, а не во всяких там РосГосАгроСтрой и иже с ними. Так оно надежнее: закопаешь в вечной мерзлоте, и никто не обманет, не украдет. Вот они, миленькие! Вы уж сами, родимые, сосчитайте…»
В глазах хозяина офиса сверкнул мрачный огонек, и он с интересом придвинулся к наивной женщине. А та на глазах у изумленных мужчин вытряхнула содержимое своего рюкзака на огромный офисный диван. Это был настоящий дождь из долларовых купюр разного достоинства в различных комбинациях – по старой русской традиции перетянутых резинкой и на американский манер скрученных в трубочки. Были даже нераспечатанные банковские пачки. Две сумки, принесенные дамой, постигла та же участь.
Разобравшись с багажом, женщина облегченно вздохнула и задумалась. Вдруг она что-то вспомнила и, косясь на присутствующих, правой рукой стыдливо полезла в левую часть бюстгальтера; резко выхватила оттуда две увесистые банковские пачки долларов и величаво уложила их на диван. Затем, выдохнув, проделала те же манипуляции другой рукой с правой половиной бюстгальтера. Немного передохнув и не дожидаясь, пока мужчины придут в себя, женщина застенчиво приподняла подол длинной юбки и извлекла из ее недр еще три скрученные в трубочки и перетянутые резинкой пачки.
Проделав все это, она медленно с облегчением произнесла: «Ну, вот! Это все. Ничего не пропало, слава Богу…»
Лица присутствующих вытянулись от изумления. Прямо как в русской классике: «Не ждали!», – и немая сцена.
Андрей Альтшулер опомнился первым, подошел к дивану и деловито принялся задавать женщине уточняющие вопросы, стараясь иметь при этом самый солидный и представительный вид. Та сбивчиво отвечала. Каждая ее реплика все более вызывала к ней и к ее деньгам неприязненное чувство. Делалось ясно, что доходы эти темны и, скорее всего, криминальны. Трудно было заподозрить в этой даме хотя бы долю сочувствия и любви к ближнему. Эмоциональный и малопонятный разговор тем временем продолжался, и смысл его сводился к одному – давайте скорее заключать договор.
Боб просто онемел от увиденного. В голове иностранца один за другим вихрем проносились вопросы: откуда у бедных русских из Сибири столько американских долларов? Почему женщина прячет валюту в таких неожиданных местах? Что это за традиция – рассчитываться за будущую квартиру не через банк или с помощью кредитной карточки, а наличкой и на диване? Почему договоры заключаются с сомнительной компанией и без нотариуса?
Тем временем голос бизнесмена набирал все больше уверенности, а пожилая сибирячка завороженно слушала своего собеседника, наивно кивая в такт его словам.
Виктор Антонович, улучив момент, схватил Боба за руку, и они спешно покинули кабинет.
По пути в офис компании Виктора Антоновича англичанин попытался выяснить, что за странная гостья посетила офис партнеров и что все это представление, в конце концов, означало.
Как это объяснить иностранцу? Не хотелось разъяснять, что более наивные жулики попали в лапы к наивным менее. Даже русский человек, который родился и вырос в этой стране, и то иногда теряет дар речи от непосредственности и простодушия одних своих сограждан («А для подруг можно?») и наглости («Наша компания лучшая в городе – покупайте у нас!») других. Что уж говорить о заморском госте! Разумеется, вопросы остались без ответов. Сам же Виктор Антонович после этой встречи прекратил всякие отношения с Альтшулером и Ко.
Есть тут одна мыслишка, Сергеич…
События, описанные в этом рассказе, происходили сразу после развала Советского Союза.
Два закадычных друга, возраст которых был за сорок, – Валерий Иванович Петров и Аркадий Сергеевич Смирнов – сидели в затрапезном кафе. Для такого рода заведений вид у них был довольно странный: оба – в старых, но некогда дорогих костюмах и белых рубашках не первой свежести. У каждого на шее красовался черный галстук-бабочка, а на манжетах – позолоченные запонки, которые привлекали недоумевающие взгляды остальных посетителей заведения, пришедших сюда просто выпить-закусить.
– Наверное, артисты, – высказал свое мнение мужчина средних лет в джинсах.
– Да жулики это! – ответил его собутыльник, поглощая салат. – Нарядятся как интеллигенты и дурят народ.
Не обращая никакого внимания на окружающих, Петров и Смирнов заказали водки-закуски и увлеченно беседовали.
– Ну что, Иваныч, какие мысли имеются? Думаю, надо менять нам поле деятельности, никакого навара от этих «миссек» все равно нет.
– Да уж, да уж, – мрачно произнес Валерий Иванович. – Провели мы этот конкурс и что имеем?! На хороший коньяк не наскрести. Нет, надо придумать что-то посолидней.
Следует отметить, что до «перестройки» оба приятеля работали в райкоме комсомола в качестве организаторов различных мероприятий. Иных навыков не имели и ничего полезного делать не могли, поэтому теперь пытались найти применение своим скромным способностям, проводя различные презентации и конкурсы. Народ на эти мероприятия, конечно же, приходил, – уж очень привлекали бесплатная выпивка, закуска и разные зрелища, – но денег не платил. Да и заказчики по отношению к организаторам не проявляли особой щедрости. Вот и последнее мероприятие – «Мисс Красносельского района» – дохода не принесло. Этот так называемый конкурс друзья провели по собственной инициативе, с надеждой, что придут богатые посетители и за общение с красивыми «миссками» заплатят хорошие деньги.
Посетители, в том числе богатые, действительно пришли, но сразу же после выступления разобрали приглянувшихся «миссек» и удалились, оставив бедных организаторов ни с чем. И теперь Петров и Смирнов обсуждали планы на будущее в дешевой забегаловке, в то время как им ужасно хотелось сидеть в шикарном ресторане и попивать пятизвездочный коньяк.
– Давай, Иваныч, думай, а то завтра нам и на водку не хватит.
– Есть тут у меня одна мыслишка, Сергеич, – таинственно произнес Петров. – А что, если нам организовать награждение богатых бизнесменов орденами и медалями. Можно и звания какие-нибудь почетные присваивать. Например, академик Международной академии неестественных наук. Звучит очень даже солидно: МАНЕЕН – не хуже, чем РАН (Российская академия наук). И орден обязательно. К примеру, орден Славы Международной академии неестественных наук. Ну а очень богатым можно и «героя» придумать: герой МАНЕЕН. И разные дипломы там, удостоверения, грамоты. Это же Клондайк! Не то что какие-то «мисски»…
– Ну, дорогой Иваныч, ты задвинул! Где же мы с тобой такую академию найдем? А ордена, медали? Откуда?
– Да проще нет! Сегодня любую компанию можно зарегистрировать за три дня. Почему же нам с тобой не создать академию? Я буду президентом, ты – ученый секретарь. Для солидности возьмем секретаршу с машинкой. А орденов и медалей на заводе наделают, они сегодня без заказов сидят, за полцены быстро наштампуют.
Сказано – сделано. Через неделю на
