космической пустоте, без ориентиров, оказалось невозможно. Но то, что такой луч при попадании наделает им проблем, Роджер смекнул быстро.
Напарница снова с усилием потянула рули управления на себя, смещая кораблик в ту сторону, где только что сверкнула игла разряда. Роджера вдавило в кресло:
– Держись дорогой! Сейчас мы совершим манёвр под названием «брошенный камушек»!
– Что… ещё… за «брошенный камушек»? – говорить оказалось тяжело.
– Да просто название такое. По аналогии. – по женщине незаметно было, чтоб она страдала от перегрузки. Тоже тренированная, что ли? – Правда вот, никто из нас, в двенадцатом поколении живших не на земле, никогда этого не видел. Ни открытой воды, ни камушков. А так, они там, в учебниках, пишут, что если плоский камень бросить под небольшим углом к этой самой открытой воде, он отскочит, и будет прыгать, словно попрыгунчик, пока не затормозится. – его пилотша теперь быстро и уверенно щёлкала какими-то тумблерами над головой, и нажимала клавиши на пульте перед собой, но основное её внимание было сосредоточено на рулях и педали газа.
Роджер подумал, что для человека, первый раз угнавшего незнакомое транспортное средство, она, возможно, забывшись, как-то уж слишком… Уверенно действует – даже не смотрит на надписи у тумблеров! Но свои сомнения он попридержал – именно от навыков и инстинктов его напарницы сейчас и зависит их жизнь! Она, кинув на него краткий взор, и убедившись, что он слушает, продолжила:
– Так вот. Если войти в атмосферу планеты слишком быстро и под неправильным углом – нас просто отбросит от неё. Вот примерно так!
Роджера вдавило в кресло ещё сильней, в ушах застучала прилившая кровь, затем произошло обратное – жуткая сила попыталась выбросить его из кресла, и если б не крестообразно застёгнутые ремни, он точно врезался бы головой в огромный обзорный экран, полукругом изгибавшийся перед ними.
– Ага. Сработало. Нас отбросило. – казалось, что его тоже чуть задохнувшаяся напарница вполне довольна тем, что вход в атмосферу и посадка не получились.
Роджер, ощущавший себя так, словно желудок придавил сердце, старался продышаться. Но вот спустя десяток секунд всё вернулось на место, и ему больше не кажется, что он стоит на голове. Он смог выдавить:
– Ты, вроде, собиралась приземляться.
– Конечно! Но не здесь же?!
– Почему?
– Как – почему?! А-а, ну да. Откуда же тебе знать. Короче: мы сделали вид, что собираемся войти в атмосферу планеты здесь. Телескопы и датчики на Станции это чётко зафиксируют. Поэтому нас начнут искать на этой стороне – той, что обращена к Станции. А мы просто облетим планету, и войдём с той, теневой сейчас, стороны. Найти-то они нас, конечно, всё равно найдут. Хотя бы металлодетектором. Но мы получим некоторую фору. Думаю, примерно с месяц. Максимум – два. И сможем успеть привыкнуть, обжиться, и отойти от бота достаточно далеко.
– Мысль понятна. Но… Там же везде, вроде, снега и льды? Ну, на поверхности. И мы так и так будем заметны, как слоны среди кур.
– Хе-хе, мой плохо информированный будущий любовник, муж, и господин – хе-хе! Похоже, эту незатейливую сказочку тебе навесила неподражаемая Диана?
– Ну… да. А что – дело обстоит не так?
– Лучше назовём это – не совсем так. Большая часть поверхности у полюсов и в средних широтах, действительно – снежно-ледяная пустыня. И океан свободен от чёртовых айсбергов только до примерно сороковых широт. Но в области экватора на континентах уже есть огромные – нет, правда: огромные! – проплешины оттаявшей земли. В-принципе, думаю, там земледелие уже возможно. – напарница уверенной рукой ввела корабль в зону тени. И вот они пересекли терминатор: словно кто-то выключил свет!
Вокруг мгновенно наступила кромешная тьма, словно они оказались в заднице у сотни афроамериканцев! Лишь призрачное мерцание лампочек светодиодов кое-где на пульте, экран с точечками звёзд, да подсветка нескольких рычагов и кнопок перед его напарницей не давали совсем уж погрузиться в чёрное «ничто».
Роджер поразился: какие они, оказывается, яркие! Звёзды.
Женщина, которая не то – страдала от клаустрофобии, не то – её просто раздражали пронзительно светившие огоньки на лобовом экране, включила внутреннее освещение рубки. С видимым облегчением вздохнула:
– Ну вот, вроде, смылись. Большому радару и пушкам мы теперь недоступны, а зонды летают куда медленней – догнать точно не смогут. А нам теперь нужно добраться до экваториальной области Америки. Там-то нас точно искать будут в последнюю очередь. Наверняка подумают, что мы захотим расположиться в Африке: там полно мест, где можно спрятаться в джунглях, и уже почти тепло: всего минус два ночью, и до плюс пятнадцати днём! И радиационный фон уже почти вернулся к норме.
Конечно, подумал Роджер, фон там должен вернуться к норме. Потому что какому идиоту пришло бы в голову бомбить – Африку?! Сроду там не было ни ракетных баз, ни промышленности…
– А что – там… В Америке?
– Нормально. Пусть немного попрохладней, да и фон пока выше довоенной нормы раза в три, но тоже есть джунгли. И прогалины. И – самое главное! – я кое-что нашла, когда просматривала материалы с зондов. Карстовые провалы. С пещерами. И густыми зарослями на плоском (Ну, сравнительно!) дне. Где мы сможем спрятать наш бот, и какое-то время скрываться и сами. Потому что на поверхности, ты прав, нас будут искать в первую очередь. И тепловизорами, и сканнерами движения, и детекторами запахов, и прочим арсеналом, ещё не сдохшим от старости на нашей милой Станции. Нет, ты не думай: у них сохранились и квадрокоптеры, и зонды во вполне рабочем состоянии! Уж я-то, как отвечающая за техническое обеспечение, знаю не понаслышке – сама поспособствовала!
Роджер глянул на неё вопросительно. Женщина покачала головой:
– Нет. Испортить или вывести из строя не было времени. Потому что если б я задержалась с твоим спасением ещё хоть на полчаса – утилизировали бы тебя как миленького, мужчина моей мечты!
– Ну спасибо! – Роджер и сам покачал головой, – Уж постараюсь тебя не разочаровать, о моя юная и отчаянная возлюбленная!
Женщина хихикнула. Потом снова глянула на него – уже совсем с другим выражением:
– Смотри-ка! А ты, оказывается, с юмором. Ну повезло нам. С твоим юмором и моей задницей у нас точно получится. Возродить человечество!
Внезапно рубку наполнили странный шелест, и треск. Затем прорезался и чей-то голос – женский, разумеется! – с командными интонациями и ощутимым раздражением:
– Внимание! Внимание! Спасательный бот ноль три дробь четырнадцать. Предлагаю лицам, незаконно похитившим данное транспортное средство немедленно вернуться на Станцию и добровольно сдаться представителям СВБ. В этом случае наказание будет минимальным: разжалование до
