XXI
Зима прошла, и не случилось ничего, достойного быть тут упомянутым.
Это было уже после зимнего солнцестояния, и солнце все сильнее пригревало. Днем с крыш капало. Бонды послали своих людей в лес рубить деревья. И однажды утром Гуннар тоже отправился на восток в лес, проверить, как идет работа.
В тот же день, когда Оса и Вигдис накрывали на стол к обеду, Оса посмотрела в раскрытую дверь и сказала:
— А вот и Гуннар возвращается домой. Только как-то странно он едет — сдается мне, что либо он пьян, либо болен.
И она вышла к нему навстречу. Вигдис сняла с огня котел с кашей и стала раскладывать на столе ложки. И тут она услышала крик Осы. И когда они вошли в дом, Вигдис увидела, что Скофте и еще один работник ведут Гуннара под руки. Оса отошла в сторону, и Вигдис заметила, что Гуннар очень бледен и что его седая борода, спускающаяся на грудь, вся в крови.
Руки у Вигдис разжались и все, что она держала, упало на пол. Она подбежала к отцу и спросила, что случилось.
Гуннар сделал знак, что они должны усадить его на скамью. Он посидел немного, прислонившись головой к стене, и сказал:
— Случилось так, что я поговорил с Эйульфом из Гримелюндара, и больше уж нам с ним говорить не придется.
Вигдис быстро спросила:
— Так ты убил Эйульфа?
— Нет, — ответил Гуннар, — но сдается мне, что смерть моя близка.
Оса и Вигдис сняли с Гуннара рубашку, осмотрели его рану и поняли, что он был прав. Вигдис тогда сказала:
— Теперь, отец, расскажи нам, как все было.
Гуннар ответил:
— Мы с Эйульфом встретились с лесу, и он заговорил со мной о тебе, Вигдис. И тебе понятно, что не стал я молча стоять и выслушивать его речи о моей обесчещенной дочери.
Вигдис промолчала. И они положили Гуннара на кровать. Гуннар приказал Скофте скакать на север, в лесную избушку, где сейчас жили его работники, и сказать им, чтобы они возвращались домой, потому что неизвестно, что решат теперь предпринять сыновья Арне, «и, — добавил он, — Эйульф сказал, что Вигдис вскоре станет его наложницей».
Оса осталась сидеть у кровати Гуннара, а Вигдис отвела в сторону Олава, работника, который ездил вместе с Гуннаром в лес, и спросила его:
— Как защищал ты своего хозяина, Олав?
— Как подобает настоящему воину, — отвечал ей работник, — да и сам Гуннар вел себя достойно. Мы каждый убили по одному из людей сыновей Арне, но их было шестеро. И когда Гуннару была нанесена тяжелая рана, я догнал того человека и расправился с ним. И он свалился с лошади, а остальные ускакали.
— А ты не знаешь, где находится их избушка в лесу? — спросила его Вигдис.
— Я знаю, что люди из Гримелюндара живут около озера, что в лесу Гаутестада, и называют то озеро Детским.
Вигдис немного помолчала, а потом сказала:
— Эйульф наверняка думает, что хорошее дело сделал сегодня. И сдается мне, что спит эта свинья, нажравшись помоев за обедом.
И с этими словами она вышла из дома и зашла в кладовую, достала из своего сундука жреческий нож, надела черный плащ и повязала голову темным платком. После этого она нашла свои лыжи и палки, и отправилась вдоль опушки леса на север по направлению к Гаутестаду. Она шла все время на север, вдоль гор позади усадьбы. В лесу все еще лежал плотный снег, и идти на лыжах было легко. И вскоре она уже увидела вдалеке озеро и избушку, в которой жили люди из Гримелюндара.
По следам вокруг было заметно, что много людей там жило и много бревен они срубили. Кругом валялись щепки и опилки. Но никого не было видно. Вигдис старалась держаться в тени деревьев, и ей удалось незаметно подобраться к избушке. Она сняла лыжи и заглянула внутрь.
У двери лежали секира и щит, которые, как она знала, принадлежали Эйульфу. Избушка была низенькой и очень маленькой. Вигдис вошла внутрь и увидела, что в избушке спят два человека. Один из них был Эйульф.
Вигдис сначала подошла к другому человеку, стащила с него одной рукой плащ и закутала его голову, а другой всадила ему нож в горло. Мужчина умер мгновенно. После этого она подошла к месту, где спал Эйульф.
Вигдис положила ему руку на грудь и разбудила его:
— Просыпайся, Эйульф, сейчас ты получишь то, за чем так долго гонялся. К тебе пришла Вигдис из Вадина.
Эйульф очнулся ото сна; в избушке было темно, и он никак не мог разглядеть ее. Вигдис тогда сказала:
— Это правда, что я обесчещена, если уж пришла к тебе в постель.
И в тот же миг она вонзила в него свой нож. И на этот раз она тоже не промахнулась, но Эйульф отпрянул назад, и из его горла ручьем хлынула кровь. Она еще два раза ударила его ножом, и в последний раз не стала вытаскивать нож, а оставила его в теле. Она посмотрела, умер ли Эйульф, и затем вымазала в его крови руки и вытерла их о его волосы. Эйульф испустил дух, и Вигдис вышла из дома, надела лыжи и пошла вниз к своей усадьбе.
Похолодало, и Вигдис легко скользила по склону, она сделала все, что хотела. Но изредка ей приходилось останавливаться, потому что руки у нее дрожали, и все время перед глазами у нее был мертвый Эйульф. И она отомстила не только убийце Гуннара, но и защитила свою честь. И она так была этим возбуждена, что с трудом разбирала дорогу и не очень понимала, куда направляется.
И так случилось, что неожиданно оказалась она на дороге, по которой возили спиленные деревья, и там ей повстречался Коль сын Арне со своими людьми. Они везли пустые сани и, заметив ее, стали кричать что-то ей вслед. Коль и еще один человек бросились за ней в погоню, но провалились в снег, а лыж у них с собой не было. Вигдис побежала к небольшой речке и перебралась на другой берег по льду, хотя он уже заметно потемнел и подтаял. И так ей удалось уйти от погони.
Она не останавливалась и не отдыхала, пока не добралась до своей усадьбы, и тут же отправилась в дом, где лежал ее отец. Он спал, а Оса сидела возле него. И Вигдис крикнула:
— Проснись, отец, ибо есть у меня новость, которая тебя сильно обрадует. Я отомстила за нас и убила Эйульфа сына Арне, что посмел позорить твой род.
Гуннар тут же проснулся и приказал помочь ему сесть и потребовал, чтобы Вигдис рассказала ему о своем поступке. И после ее рассказа, он попросил дочь наклониться, поцеловал ее и сказал:
— Ты показала себя взрослой и мужественной женщиной — я всегда знал, что такой ты и станешь. И не сержусь я больше на тебя за то, что дала ты себя обмануть исландцу. И я желаю тебе и твоему ребенку хорошей судьбы,
Затем Вигдис рассказала ему о встрече с Колем, и Гуннар спросил, узнал ли ее сын Арне.
