— Я ничего не знаю о ее личной жизни.
— Однако, если вы были близки...
Келли заметила, что Филипп начинает злиться не на шутку.
— Дождись ты меня тогда с рентгена, я все бы тебе рассказал!
— Расскажи сейчас, — она прерывисто вздохнула и присела на край кровати.
Он положил ребенка на плечо и стал укачивать.
— После катания на лыжах я уезжал в Ношатель. В дороге мы с приятелем узнали, что в горах произошел несчастный случай с лыжниками. Среди них оказалась Иветти. Когда я вытащил ее из-под снежного завала, она была настолько испугана, что умоляла отправиться вместе с ней в клинику на вертолете. Доктор осмотрел ее и сказал, что все в порядке. Ей нужно было всего лишь успокоиться и согреться. Я проводил ее в отель и заказал ужин. А когда собрался уходить, она начала умолять меня остаться. Иветти была привлекательной тридцатидвухлетней женщиной, которая только что избежала смерти. Я чувствовал, что должен успокоить ее. Поблагодарив меня несчетное количество раз, Иветти уснула. Я хотел уехать, но тоже был измотан, поэтому остался. В ту ночь мне показалось, что я вижу сон: я обнимаю женщину, целую ее, и она отвечает на мои ласки, отдается мне... Боже, до чего же мне было потом противно! Я всегда презирал мужчин, которые вот так пользовались слабостью женщины. Я извинился перед Иветти и уехал. После этого случая у меня до встречи с тобой не было ни одной женщины. Иветти я больше не видел до того злополучного дня.
Правда оказалась тяжелой, но Келли теперь можно было не бояться, что Филипп испытывал к Иветти какие-либо чувства.
— Она была одна в той поездке?
— Да. Вероятно, намеревалась подцепить кого-нибудь.
— Анэлиза сказала, что у Иветти было много мужчин. Она встречалась с каким-то ветеринаром до того, как поехала кататься на лыжах. Возможно, именно он отец ребенка.
— Она рассказала тебе, что этот человек осведомлялся о Иветти на похоронах?
Келли поднялась на ноги.
— Нет. Анэлиза сказала, что Иветти не заводила серьезных отношений с мужчинами до тех пор, пока не встретила тебя.
Он покачал головой.
— Неудивительно, что она так сильно ненавидела меня.
— Анэлиза больше не испытывает к тебе ненависти, иначе не привезла бы сюда Жана-Люка. Дорогой... он заснул, давай я положу его в люльку.
Филипп, должно быть, не слышал ее, ибо продолжал держать ребенка на руках.
— Я не отдам его до тех пор, пока не станут известны результаты теста ДНК. Если он мой сын, я уделю ему все свое внимание.
— Знаю, что уже поздно, но ты можешь позвонить адвокату, — сказала девушка, и он последовал ее совету. Келли взяла ребенка, но не положила его в люльку, а отнесла в гостиную, положила на расстеленное одеяло и прилегла рядом.
Келли провела пальцем по его губкам, и ребенок вытянул их. Она тихо рассмеялась.
Неудивительно, что Анэлиза вспоминала маленькую Иветти всякий раз, глядя на внука. Она, наверное, очень скучает по нему сегодня ночью.
Келли принялась разговаривать с ребенком и целовать его личико, мечтая о том, как они могли бы дружно жить одной семьей.
— Келли!
В гостиную вошел Филипп. Она и не заметила его.
Прижав к себе ребенка, девушка поднялась на ноги.
— Ты дозвонился до адвоката?
Он прищурился:
— Мы поговорили.
— Что не так?
— Он считает, что я совершил серьезную ошибку, позволив Анэлизе привезти ребенка. Следовало разговаривать с ней через посредников.
— Почему? — выпалила Келли. — Разве нельзя все решить мирно?
— Он уверен, Иветти и ее мать с самого начала знали, что я не прихожусь отцом ребенку. Я богат, и они решили воспользоваться этим.
Келли покачала головой.
— Он ошибается, дорогой.
— Я так не думаю. Все сходится. Выждав время, Иветти пришла ко мне, прекрасно зная, что, даже не будучи отцом, я не брошу ребенка на произвол судьбы. — Филипп сжал руку в кулак. — Мой адвокат не исключает, что Анэлиза теперь исчезнет, а ребенок останется со мной. Начнется судебное разбирательство и тогда... Адвокат хочет, чтобы я вернул ребенка сегодня же.
— Филипп... — начала она.
— Отвези меня к ней! — отрезал он.
— Я принесу его люльку.
Келли быстро прошла мимо Филиппа, держа все еще бодрствующего ребенка на руках. Войдя в спальню, она уложила его в люльку, поменяла ему подгузник и вставила в рот соску.
Поцеловав ребенка в лобик, она направилась в гостиную. Филипп как раз шел ей навстречу.
Их взгляды встретились.
— Прежде чем мы что-либо сделаем, давай поговорим, — решительно сказала девушка. — Но не здесь. Пойдем туда, где мы не сможем потревожить Жана-Люка.
— Адвокат сказал мне, чтобы я не тратил времени зря.
— Ты должен кое-что знать.
— Что именно?! — рявкнул Филипп.
— Пойдем в другую комнату и поговорим.
Во взгляде Филиппа появилось странное выражение.
— Давай. А то ты сегодня подозрительно долго ходила по магазинам.
Неужели Филипп обо всем догадался?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Филипп язвительно усмехнулся.
— Может быть, расскажешь, что ты пообещала Анэлизе за ее благосклонность?
— Счастье, — Келли стало тяжело дышать.
В следующую секунду Филипп с силой швырнул свою трость в стену и, шагнув вперед, схватил Келли за плечи.
— Объясни! — потребовал он.
Келли было больно, но она решила не обращать на это внимания.
— Я сказала ей, что тебе нужен твой сын... дав тебе шанс, она сделает своего внука счастливейшим из детей. Я пообещала ей, что она поймет, почему Иветти полюбила тебя... почему я полюбила тебя. Я люблю тебя больше всего на свете! — крикнула она, потом обняла мужа за шею и прильнула к его губам.
Филипп не ответил на ее поцелуй, а только лишь оттолкнул ее от себя.
Никогда прежде он не отвергал ее.
— Прости меня, — прошептала она. — Этого больше не произойдет.
Он угрожающе посмотрел на нее.
— Ты верно сделаешь, если поступишь именно так.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
Он рассеянно потер свою грудь.
— Я думаю, ты достаточно погостила. Завтра утром можешь уезжать из Ношателя.
Келли запаниковала.
— Я нужна тебе, чтобы ты мог получить опеку над Жаном-Люком.
