– Нет, – быстро ответила Оливия, – нет, все хорошо. Ты иди. Со мной все в порядке.
– Ты уверена? Оливия кивнула.
– Уверена, – сказала она, пытаясь улыбнуться. – Я сейчас поднимусь наверх, надену халат и приготовлю себе омлет, потом приму горячий душ и заберусь в постель с хорошей книгой.
Это был неплохой рецепт. Но последовать ему она была не в силах. Вместо этого она неподвижно стояла в середине комнаты, прислушиваясь к стуку каблуков Дольчи по ступеням лестницы, затем к глухому удару захлопнувшейся двери, и тогда только подошла к письменному столу и опустилась на стул.
О, Господи! Что же это! Сначала Эдвард Арчер, теперь Дольчи. Как она могла подумать? Неважно. Оливия сможет это пережить, по крайней мере до тех пор, пока не появится Риа, и тогда она сможет рассказать Дольчи правду.
Оливия разложила газету на столе. Ее лишила покоя и эта статья, полная двусмысленных намеков, и фото. Газетенки вроде «Чаттербокса» гордятся своей чертовской настырностью, с которой они отыскивают историйки – чем грязнее, тем лучше. Что, если репортер газеты появится у ее двери?
Что, если?..
Резкий звук звонка нарушил ее сосредоточенность. Оливия встрепенулась, ее сердце заколотилось. Репортер? Нет, не может быть. Никто не смог бы, даже связав одно с другим, узнать ее имя. Во всяком случае, так быстро.
«Дольчи», – подумала Оливия, спускаясь по лестнице; с нее станет вернуться, несмотря на все уверения Оливии, что с ней все в порядке. Ну, что ж, она предложит девушке войти и выпить чашку чая или бокал вина, а затем отошлет ее. И Оливия отперла дверь.
– Заходи, дорогая, – сказала она, открывая дверь. – Ты такая милая и очень настойчивая…
Слова застряли у нее в горле. В слабом свете уличных фонарей стояла не Дольчи. Это был Эдвард Арчер.
Обеими руками она уперлась в дверь и попыталась ее захлопнуть. Но он был проворнее и сильнее и протиснул плечо в дверной проем.
– Откройте дверь, мисс Харрис.
– Убирайтесь отсюда! – Оливия, сжав зубы, уперлась бедром в стену. Ее ноги заскользили по полу, когда она всей тяжестью тела навалилась на дверь.
– Вы – слышите – меня? – задыхаясь, проговорила она. – Уходите, не то я, я…
– Что вы? Вызовете полицию? – Он издал звук, похожий на смешок. – Мы оба знаем, что вы не сделаете этого. – Он еще нажал на дверь, и Оливия почувствовала, как та подалась.
– Откройте дверь, а то я ее выломаю. «Он способен на это», – подумала она с озлоблением. Он был сильным и действовал решительно.
Он был из тех мужчин, которые ни перед чем не останавливаются на своем пути.
Как только она отступила, он проник в темноту магазина. Дверь захлопнулась за ним. Оливия попыталась пройти мимо него, чтобы включить свет, но он схватил ее за запястье.
– Кого вы поджидаете? – спросил он холодным, приглушенным голосом. Сердце Оливии сжалось.
– Отойдите.
– Мужчину, – сказал он решительно, отвечая на свой вопрос.
Он еще сильнее сжал ее руку и приблизился к ней вплотную. Она почувствовала запах ночного воздуха, смешанный с особенным запахом мужчины.
– Еще один любовник, Оливия. Мне кажется, прошло достаточно времени, чтобы свыкнуться с трагической утратой.
Чего он пытается добиться? Запугать ее? Не хочет ли он заставить ее выйти из себя, чтобы она попыталась вырваться из его рук, а он при этом еще раз смог бы доказать то, что они оба, в общем-то, хорошо понимали: он без особого усилия может взять верх над ней.
Ну, что ж, пусть она будет проклята, если позволит ему получить такое удовольствие.
– Я сказала, отпустите меня. – Ее голос звучал уверенно, хотя сердце бешено колотилось. Казалось, в молчании прошла вечность, но наконец его хватка ослабла и он отпустил ее. Все еще прерывисто дыша, она включила свет и посмотрела в его холодное, неподвижное лицо.
– Хорошо, – сказала она, – так что же вам нужно?
Его губы раздвинулись в подобие улыбки, обнажая зубы.
– Что за манеры, дорогая! Разве мне не предложат выпить или по крайней мере сесть? У меня был трудный день.
Он стоял очень близко от нее, и ей не нравилось, что приходилось запрокидывать голову, чтобы увидеть его лицо. Не нравилось ей и то, как они стояли: она – спиной к стене, он – с ухмылочкой на лице, которая говорила, что…
Она прошла на середину комнаты для посетителей, где обычно сидели клиенты и обсуждали выбор ткани и отделок, миновала пару красивых кресел с высокими спинками, стоящих возле круглого стола со стеклянной крышкой, и направилась к изящным, низким, покрытым замшей креслам, расположенным друг против друга по обе стороны низкого столика с крышкой из черного мрамора. Этот уголок она специально устроила для клиентов-женщин. Но Эдварду Арчеру здесь будет неудобно. Кресла были слишком мягкие и низкие, он утонет в подушках сиденья, и у него не останется другого выбора, как задрать колени до подбородка или согнуть ноги под неимоверным углом и засунуть их под столик. Как бы там ни было, ему будет ужасно неудобно. А ей только того и надо. До сих пор, каждый раз, как они сталкивались, он был в выигрышном положении, потому что играл свою игру, по своим правилам, хотя в этой игре, она знала, не будет победителей до тех пор, пока она не поговорит с Риа. Но сейчас преимущество на ее стороне. Она будет спокойной, выдержанной. Она воспользуется всем, чтобы поставить его в дурацкое положение. Например, этими креслами, столь удобными для женщин, но никак не для мужчин. Эта мысль доставила ей удовольствие, и она улыбнулась почти вежливо, когда обернулась к нему.
– Я так понимаю, мистер Арчер, что вы здесь не для того, чтобы заказать нам отделку вашей квартиры?
Его зубы сверкнули в широкой улыбке.
– Нет, отнюдь.
Оливия опустилась в одно из кресел, закинула ногу за ногу и положила руки на колени.
– Тогда зачем вы сюда явились?
На кресло, в которое она намеревалась его усадить, он даже не взглянул. Просто подошел к нему со стороны спинки, положил на нее руки и наклонился в сторону Оливии. Эта поза была случайна, но он чувствовал себя свободно. И при этом широкая линия плеч стала еще явственнее. Испытывая раздражение, она поняла, что вынуждена опять откинуться назад, чтобы смотреть на него, то есть снова принять то положение, которого она хотела избежать, стоя у двери.
– Я ожидал увидеть ваши пальчики в чернилах.
Оливия нахмурила брови.
– Что?
Легкая улыбка пробежала по его губам.
– Только не говорите мне, что никто не просил вас оставить свой след на страницах сегодняшнего номера «Чаттербокса», дорогая. Я было подумал, что у вас от непрерывного писания к вечеру пальцы свело.
Значит, он видел эту чертову статью. Ее пульс участился, но ответ прозвучал холодно, – на этот раз ее не запугаешь.
