– Сэра Лироя, как я погляжу, этот вопрос не слишком заботит, – ехидно заметил Реймир.
– У каждого из нас есть свои обязанности, знаете ли, – холодно ответила Лидия Костел. – На мой взгляд, всем нам ничего не мешает проявить толику рвения и заняться делами. Даже если кого-то не хватает. Разве нет?
Она устало стянула с себя миниатюрные очки и, протерев стекла шелковым платочком, вернула их на точеное личико. Высокая и худощавая, советница являла собой полную противоположность Мелону во всех отношениях. Ее строгое, идеально сидящее платье бежевых тонов не осквернял ни один кричащий узор. Тщательно расчесанные волосы скреплял серебряный ободок, а на шее красовалась одна лишь тоненькая цепочка. Эталонная осанка, острые черты лица и вечно хмурый взгляд рисовали образ жесткой, властной и чрезвычайно требовательной особы. И образ этот мало чем отличался от реальности.
– О каких делах идет речь? – Реймир скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
– Прежде всего, о казни, – равнодушно пояснила Лидия. – После повешения перед публикой должен выступить глашатай со словом лорда. Однако, учитывая ваше внезапное возвращение, самым верным решением, несомненно, будет непосредственное обращение вашей милости к народу.
– В городе зреет смута, – подхватил Роланд Колем.
Он – единственный из присутствующих, кто предпочитал практичность моде, стилю или дороговизне. Такие, как у него, кожаная куртка и простые штаны невнятного кроя продавались в лавках половины купцов Торгового квартала. Был он строен, подтянут и всегда носил меч на поясе, будто хотел подчеркнуть таким образом свою должность.
– Сброду нужно кинуть подачку, дать надежду на завтра, пообещать помощь, – продолжил он. – Называйте как хотите. Мы теряем контроль над ситуацией. Все силы гарнизона уходят на поддержание порядка. Случись что-то серьезное, и мы окажемся в скверной ситуации.
– Если позволите, – вплелся в разговор елейный голос Мелона, – мы все еще считаем, что вы слишком уж быстро затянули петлю. Торговля «звездным шепотом» почти остановлена, большинство… эм… непристойных мест прикрыто. С одной стороны, это, конечно же, неплохо. Совсем неплохо… Но вы, мой лорд, как нам видится… как бы это сказать… не учли нужды черни. Часть Тихого Города и почти весь Улей кормились этим промыслом.
– А чернь – это сила, – перехватил эстафету Колем и с решительным видом оперся на столешницу. – Никто из них ничего не умеет, кроме как травить себя порошком, продавать этот самый порошок, воровать, грабить и убивать. И все они не высовывались без крайней нужды. А что теперь? На улицах стало опасно, банды плодятся, как крысы. Нападения на крестьян – уже обычное дело.
– Мы неоднократно предупреждали вас о последствиях, – все тем же задумчиво-небрежным тоном заговорила леди Костел. – Почти любое отступление от сложившегося порядка выбивает у простого люда почву из-под ног. Даже если перемены, в конечном счете, способны привести к светлому будущему. Так что волнения вполне объяснимы. Сколько вам лет, сэр Трамм? Двадцать пять? Двадцать шесть? Ваше юношеское рвение вполне объяснимо, но, быть может, пора пересмотреть стратегию?
– Странно слышать подобное от ровесницы, – скривился лорд.
– Какая разница, из чьих уст исходит правда?
– Чего вы все от меня хотите?! – взвился Реймир. – Если на улицах стало опасно – это вина гарнизона. Вы же у нас, Роланд, отвечаете за это? Усильте патрули, ужесточите наказания, смените десятников! Не мне вас учить, как делать свое дело. Я не собираюсь отступать только потому, что кто-то забыл о своих обязанностях! И с какой стати мне нужно выступать перед публикой? Сами знаете, оратор из меня тот еще.
На самом деле, Реймир понятия не имел, что ему предпринять. Особенно когда дела покатились под откос. Он искренне надеялся быстро покончить с самыми очевидными проблемами и под оглушительные овации королевского двора вернуться домой – до того как последствия его решений дадут о себе знать. К сожалению, ни один из советников не одобрил его безрассудное рвение. Неприязнь между ними и Реймиром возникла быстрее, чем вырастают грибы после дождя. В какой-то момент лорд и вовсе едва не распустил Совет, решив заменить всех их Беленом – невероятно толковым стариканом, прибывшим в Денпорт вместе с его супругой. Впрочем, именно Белен отговорил Реймира идти на столь радикальные меры. В конце концов, все советники имели в распоряжении то, что людям Реймира еще предстояло приобрести – опыт и доверие местных.
– Ваша милость, – Мелон откашлялся, – при всем уважении… я бы посоветовал вам не торопиться с выводами. Все мы в одной лодке и как… эм… ваши верноподданные примем любое ваше решение, однако же просим еще немного поразмыслить на этот счет.
– Мы, несомненно, вернемся к этому вопросу, – Лидия наклонилась вперед и протянула лорду исписанный пергамент. – А пока я прошу вас ознакомиться с речью.
5.
– …а кроме того, в нарушении закона о торговле и распространении губительных для здоровья веществ. Учитывая положение обвиняемых, их заслуги перед короной в целом и Денпортом в частности…
Монотонный голос магистрата навевал уныние как на лорда, так и на собравшуюся толпу позади него. Тихие шепотки людей сливались в непрерывный шелест, в котором нет-нет да и проступали недовольные нотки. Лорд чувствовал шевеление живой массы у себя за спиной, и это его нервировало. Даже частокол крепких воинов личной гвардии не мог успокоить до конца. Предвечернее солнце – и то, будто опасаясь чего-то, решило укрыться за рваным покрывалом серых туч.
Помост висельников, который соорудили на Базарной площади, возвышался над лордом, словно сцена мерзкого театра марионеток. Марионеток, которым совсем скоро обрежут все их веревочки. «Актеров» на этот раз было трое. Перед казнью тюремщики вволю повеселились с бедолагами, превратив их лица в сплошной распухший кровоподтек. Слабо представляя, что творится вокруг, приговоренные отрешенно замерли на месте, изо всех сил пытаясь сохранить равновесие и не повиснуть на петле раньше времени.
Реймир не испытывал жалости к ним. Если бы потребовалось перевешать половину города для достижения цели, он сделал бы это не задумываясь. Впрочем, смерть нескольких разбойников не могла приблизить лорда к желаемому, и пока в его голове не созрел новый план, оставалось делать хоть что-то и, по возможности, сохранять уверенный вид.
– … и за все ваши преступления суд Денпорта приговаривает вас к смерти через повешение. Осужденным дозволяется сказать последнее слово.
Марионетки не шелохнулись. Изредка моргая, они продолжали тупо пялиться на кривые половицы сквозь красные щелочки заплывших глаз. Магистрат выждал положенные минуты и, не увидев никакой реакции, повернулся к палачу. Короткий кивок ознаменовал начало конца. Здоровенный мужик в черной маске вышел вперед. Грубо, едва не сломав шеи преступникам раньше времени, он проверил веревки и затянул узлы до предела.
Беспокойный шепот наконец стих. Люди замерли в томительном ожидании, боясь пропустить даже малую толику зрелища. С удивлением Реймир заметил, что и сам неосознанно напрягся в ожидании кульминации. В полной тишине по площади разнесся топот тяжелых сапог палача. Тот положил могучую руку на рычаг, сжал пальцы. Его круглые, ничего не выражающие глаза посмотрели на людей через прорези в ткани. Лязгнул механизм.
