Эмили вздохнула и посмотрела в окно. Лондон мелькал перед глазами, уносясь вдаль оранжевыми огоньками. Мистер Уолдри сидел напротив и пристально смотрел на нее. Одна его рука была в кармане, а другой он придерживал трость. Царило молчание. Вдруг Эмили заметила, что карета повернула налево, в лес. В то же время ей, Эмили, нужно было направо, вдоль аллеи и прямиком к пансиону миссис Шарп, что находился неподалеку от старинной часовни.
– Мистер Уолдри, нам лучше вернуться. Я живу поблизости от…– Эмили старалась сохранять спокойствие. Но теперь явственно чувствовала, что все идет неправильно. И, возможно, ей грозит опасность. Что может быть у него в кармане?..
– Так будет короче…– зловеще прозвучал голос мистера Уолдри в такт завывающему на улице ветру.
– Мистер Уолдри, давайте все-таки поедем путем, который мне знаком. Я, знаете ли…– Эмили занервничала. Впоследствии она не могла объяснить, в какой момент родилось у нее чувство непреходящей тревоги, но, возможно, именно в этот.
Эмили не успела договорить. Подняв глаза на попутчика, она в ужасе отшатнулась, ударившись головой о спинку сиденья: перед ней была искаженная нечеловеческой ненавистью гримаса демона, восставшего из самого сердца преисподней. Выпученные глаза сумасшедшего глядели на нее, полные безумия. От испуга ей стало казаться, что эти страшные очи рдеют пламенем, а вся карета залита багровым заревом. Мистер Уолдри метнулся к ней, в его ладони была какая-то тряпка. Он замахнулся свободной рукой, чтобы ударить Эмили, но она увернулась, на ходу открывая дверь экипажа. Карета мчалась с адской скоростью. Но сейчас это обстоятельство волновало Эмили меньше всего. Лучше сломать себе кости при падении, чем оказаться в лапах маньяка.
Чудовищный господин схватил Эмили за волосы и дернул к себе, одновременно пытаясь прижать к ее лицу тряпку. На Эмили волной нахлынула паника. Эмили отчаянно отбивалась, вспомнив наконец про небольшой ножик для заточки карандашей, который она всегда лихо носила при себе в голенище сапожка. Она и не предполагала, что ей представится случай воспользоваться им не по назначению. Ножик был хлипкий и сошел бы разве что для разделки селедки. Но в столь критической ситуации и он был кстати. Эмили, как могла, замахнулась и ударила им мистера Уолдри куда-то в область плеча. К несчастью, атака не возымела ожидаемого действия: лезвие отлетело под лавку, со звоном ударившись об пол.
Эмили завизжала, пытаясь оттолкнуть попутчика и все-таки покинуть дьявольскую карету. Случайно задев мистера Уолдри ребром ладони, она попала ему куда-то в шею, видимо, в кадык. Агрессор стал задыхаться. А Эмили, не мешкая, дернулась из кареты.
Ударившись о землю, Эмили вскочила на ноги. Не чувствуя боли, побежала в противоположную сторону от направления, куда двигалась карета. Ветки царапали лицо Эмили, цеплялись за ее волосы. Она спотыкалась о ямы и сучья, падала, поднималась и бежала снова. В лесу было темно и тихо. И лишь бледная Луна, задыхающаяся в тяжелых серых облаках, скупо освещала ей дорогу.
Совсем выбившись из сил, со жгучей болью в груди Эмили упала на холодную землю, укрытую сырыми осенними листьями. Силясь перевести дух, Эмили прислушалась – погони не было. Или была…Звуки ночного леса пугали ее. Казалось, что вот-вот из-за куста покажется мистер Уолдри. Тревожно всматриваясь в темноту, Эмили поняла, что все это ей лишь мерещится, поскольку экипаж не замедлил хода, когда она выпрыгнула из него. Но страх застилал покрывалом ужаса убедительные доводы разума. Передохнув всего пару минут, Эмили снова припустилась в сторону города. И наконец достигла окраины Лондона.
Теперь все здесь ей казалось подозрительным и угрожающим. Кто-то из случайных прохожих окликнул ее, вопрошая, не требуется ли ей помощь. Но она ничего не ответила, а только боязливо ускорила шаг, заворачивая в первый же переулок. Догадавшись, что заблудилась, Эмили почувствовала изнеможение. Она была готова упасть прямо на том самом месте, где ее застигло это новое отчаяние. Но повернув голову, узнала вдалеке ту самую часовенку, рядом с которой находился пансион миссис Шарп.
Стрелой влетев в свою комнатку, Эмили с грохотом захлопнула дверь. Судорожно зашторивая окно и все еще дрожа, Эмили в ужасе отшатнулась от подоконника – из-за стекла на нее смотрели два огненных глаза господина Уолдри. Его ужасные глаза! Эмили взвизгнула, но уже через секунду поняла, что испугалась напрасно: это были всего лишь огоньки фонарей где-то вдалеке.
И не было ничего удивительного в том, что этой ночью сон совсем не шел к ней. Ворочаясь на подушке, Эмили наконец решила чем-нибудь заняться, а не мучить себя бесплодными попытками уснуть.
Помимо созданных ею картин, с господином Уолдри умчался весь ее художественный арсенал. Эмили осталась без средств к творчеству. Однако она все же обнаружила в своем чемодане несколько баночек с красками. Цвета имелись только темные, но в этом конкретном случае они подходили к настроению как нельзя кстати. Найдя какую-то поредевшую старую кисточку и кусок холста, Эмили принялась творить, позволяя своей душе излить на полотно сдавливающий ее крик. Она рисовала порывисто, яркими мазками. Запивая свои искания в новом жанре бокалом красного вина с медом, выменянного у миссис Шарп в полночь на завалявшуюся среди прочего мусора картину, повествующую о природе Англии. В том то и дело, что раньше Эмили рисовала лишь пейзажи и натюрморты. Ничего мистического, ничего потустороннего. Но сегодня ей захотелось писать в стиле horror, выпустить наружу всю жуть узких лондонских переулков, низость зажиточных господ и их роскошных экипажей. Эмили творила всю ночь: ночь отчаяния, вина и табака. На рассвете картина была завершена.
Эмили отодвинула занавеску, заслоняющую окно. В комнату проскользнули первые лучи рассветного солнца. Настал момент взглянуть на свое детище в законченном виде.
С холста разило сыростью и холодом промозглой осенней лондонской ночи. Извилистая лесная дорога, пропадающая в зловещей синеве тумана. По дороге удаляется вдаль одинокая черная карета, мрачная, как тысяча саркофагов. Из окна экипажа безжизненно повисла женская рука с тонкими пальцами, с которых каплями стекает алая кровь. Вокруг ни души. Только Луна – молчаливый свидетель жестоких преступлений ночи – равнодушно смотрит с темных небес…
Завершив труды, Эмили наконец почувствовала себя усталой. Она легла в кровать, укрылась тонким пледом, затем шерстяным лоскутом, и уснула. В эти два часа ее сон был крепок и безмятежен, вопреки пережитому накануне.
Когда вскоре к ней в комнату постучала миссис Шарп, Эмили открыла глаза и огляделась. Взгляд пал на новую картину. Эмили сразу вспомнила вчерашний вечер, который уже начал казаться далеким и нереальным. Может быть, даже сном. Но картина подтверждала, что весь тот ужас ей не приснился.
Глава 6. Он вернулся
Придя на рынок, Эмили расположилась на своем обычном месте. Ничто здесь не изменилось, кроме нее самой. Она окинула привычную обстановку новым взором. Взором, видавшим ужас неизбежности, о котором даже и не помышляют простые обыватели. И от этой мысли ей стало одиноко. Эмили была ненастна, как октябрьское утро. Руки ее, теперь одетые в черные перчатки без пальчиков, как у всех торговцев, держали горячую чашку с кофе и неизменную папиросу, дым от которой медленно и меланхолично поднимался ввысь. Лицо Эмили ничего не выражало, потому казалось еще мрачнее. И сегодня у нее была всего одна картина – та, которую она изобразила этой бессонной ночью.
