Укол заставил ее вздрогнуть, но скорее от неожиданности. К боли она была почти нечувствительна и уж точно не собиралась давать слабину перед Валерой.
– Сейчас подействует, – подмигнул он, и Айя бодро расправила единственное рабочее плечо.
Изначально она не планировала лезть в историю с целительством. Только подогнать клиентов Мише. По своим знакомым вышла на медсестру Гульнару, та была рада на любую прибавку к зарплате, к тому же, ее не тяготили избыточные моральные принципы. Айя любила прямолинейных людей, готовых честно признаться в том, что остальные трусливо прячут за масками такта и любезности. Работа пошла, массаж стал приносить доход… И как-то Миша за вечерней бутылкой пива рассказал Айе про народную медицину.
– Ты не представляешь, во что они верят! – вещал он. – Какие-то грибы, волшебные притирки, а одна еще и заговоры делает… На полном серьезе!
И в этот момент в изобретательном мозгу Айи звякнуло уведомление: «Большой бизнес отметил вас в своей истории». И закрутилось, завертелось… Да, именно так, как сейчас.
– У тебя голова не кружится? – Валера заботливо заглянул ей в глаза.
– Не… Фигня…
– Смотри, можем подождать.
– Я что, сопляк из «Зенита», чтобы валяться по полу с каждой царапиной?
Валера довольно хохотнул.
– Окей. Вдохни поглубже, будем вправлять.
Она взглянула на него с той смесью скепсиса и снисхождения, с которой обычно армейские дедушки смотрят на наивных новобранцев. Вдохи-выдохи, лютики-ромашки… Делай уже свою работу, мужик, и нечего церемониться. Вслух она этого не произнесла, потому что с теми, кто помогает, надо быть нежнее. И все же молча откинула голову набок, чтобы ему было удобнее работать.
– Готова?
– Давай…
Не успела она договорить, как мир вокруг взорвался ядерным реактором. Тысячеградусная боль ударила в плечо, воздух зазвенел, глаза заволокло кровавой гущей. Будто издалека донесся влажный хруст, и Айе показалось, что она будто на поезде удаляется от платформы, на которой остался и тесная смотровая, и Валера, и ее собственное угловатое тело.
Ее несло все быстрее, мелькали стены, кафель, настольная лампа с красно-белым магнитом «Спартака», пока, наконец, в пляску осколочных картинок не впрыснуло новые цвета. Вдруг появилась зелень, мелкие желтые пятна и большое коричневое, ржавое. Айя хотела крикнуть, позвать Валеру, но ее укачало так сильно, что, казалось, стоит только приоткрыть рот, как рвоту будет не остановить. Глаза жгло от сухости: как она ни силилась, не могла моргнуть. Будто кто-то заставлял ее смотреть.
Внезапно тошнотворный калейдоскоп прекратился. Все пошатнулось и встало, и Айя оказалась на загородной платформе. Люди плыли мимо смазанными пятнами, словно снятые на камеру дешевого телефона. Их лиц Айя разглядеть не могла, зато пейзаж был четким. Рельсы, тропинка между кустарников с мохнатыми желтыми цветами. И низкий домик – то ли станционный, то ли магазин… Но вряд ли жилой: ни забора, ни занавесок, ни горшка с геранью. И крыша, устланная ржавыми железными листами.
Решив, что от боли или наркоза словила глюк, Айя неторопливо осмотрелась. Во всем этом безумии был один плюс, – боли она больше не чувствовала. Внутри вдруг стало легко-легко, хотелось улыбнуться, зажмуриться от солнечного света и, соскочив на шпалы, бежать к траве, улечься на сочный склон…
И тут внимание привлекла знакомая фигура. Валера! Он торопился куда-то, шел, беспрестанно оглядываясь, но Айю не видел. Голос отказывал ей, а хаотичное махание руками не увенчалось успехом. Она как будто попала в его сон и за происходящим наблюдала, как за рыбками в аквариуме.
Между тем, Валера сошел с платформы, двинулся по тропинке к домику, и Айя последовала за ним. Уж если это его сон или побочка наркоза, ей не улыбалось оставаться в этом бреду одной.
Валера ускорил шаг: его взгляд то и дело возвращался к хрупкой женской фигурке в цветастом платье. Айя не могла видеть лицо девушки, да и на месте прически видела рыжеватый туман, но по Валере было понятно: он преследует красотку. Украдкой сложил ладони лодочкой, понюхал собственное дыхание, расправил плечи мясника. И Айя уже хотела вдоволь поржать над незадачливым жеребцом, но около домика Валера поравнялся с незнакомкой.
– Эй, постой-ка! – гаркнул он, и даже у бесстрашной Айи желудок свело судорогой.
– Я тороплюсь… – проблеяла та, ускоряя шаг, но Валера перехватил ее запястье. – Послушайте, мне правда некогда! У меня есть парень, он…
– Думаешь, ты лучше меня? – угрожающе прорычал Валера. – Думаешь, найдешь кого побогаче?
– Ничего такого! – в ее голосе звенела паника. – Мне надо домой…
– Зачем ты мне писала? Подразнить?!
– Валера прекрати сейчас же! – не выдержала Айя и попыталась схватить его за локоть, но пальцы провалились в его тело, как в голограмму. – Стой!
Он не слышал. Его глаза были чужими, лицо злобно искривилось. Ни следа добродушного мужика, который столько раз выручал Айю жильем и деньгами. Он потащил девушку за собой, за угол домика, туда, где безнаказанно кустилась старая, нестриженная сирень. Фигурка в цветастом платье упиралась, старалась воткнуть в землю каблуки и удержаться, как альпинист своими крючками, но толку не было. Айя засуетилась: в глубине души она понимала, что все вокруг – просто галлюцинация, но ее не покидала тревога. Ведь если есть хоть мизерный шанс, – один на тысячу, – что это правда, и ничего сделать…
– Айя! – голос Валеры вдруг зазвучал в ее черепе, словно его ввернули туда зубной дрелью. – Айя, ты слышишь меня? А-йя!!!
И снова понеслось. Снова калейдоскоп, карусель, мазня… Исчез домик с ржавой крышей, цветастое платье, платформа, и только на мгновение отпечаталась в глазах надпись из больших белых букв: «Малые Вяземы».
– Айя! Черт… Ира! Поди сюда!
– Чего ты орешь? – Айя зажмурилась, поморгала и сфокусировала взгляд на мясистой физиономии травматолога.
– Я же спросил, с тобой все нормально? – его брови соединились в длинную гусеницу, крупные поры превращали нос в клубнику. – Голова не кружится? Тошнота, нарушение зрения? Можешь сфокусировать взгляд?.. Сколько пальцев?
– Работаешь в больнице, научись дозировать наркоту, – пробормотала она, прижала здоровую руку ко лбу и попыталась выпрямиться: кабинет опасно качнулся.
– Сиди уже! Наркоту… Предупреждать надо было, на чем сидишь! То-то я думаю: надо же, какой высокий болевой порог…
– Ни на чем я не сижу! Это ты мне вколол, не пойми что…
– Будет она рассказывать! – Валера мотнул головой. – А слабо мне в стаканчик сейчас пописать?
– Да хоть на пол… Что ты мне пытаешься навешать?
– Я не помню за свою практику таких зрачков… – он вздохнул и сел рядом на кушетку. – А ведь к нам наркоманов привозят постоянно. Но что бы это ни было, ты бы завязывала! В следующий раз меня рядом не будет, кто знает, как тебя накроет. Хочешь, дам номер одного мужика из наркологии?
