Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
Коснувшись лба чародея и убедившись, что у него нет температуры, она ушла в башню. Лежа в горячей ванной и осторожно промывая порез на плече, Оталия поздравила саму себя с первым боевым шрамом.
***
В сильную вьюгу, когда за окном невозможно было разглядеть даже близстоящие деревья, Оталия ждала возвращения Скальда. С утра он сказал, что будет к ужину, и чтобы она приготовила что-нибудь праздничное. Девушка с недоумением листала поваренную книгу и раздумывала. Надежда закралась в ее душу в предвкушении приятного сюрприза. Судя по календарю, сейчас была именно та неделя, когда жители Валентора готовились отмечать праздник зимы Йоль. Старожилы поговаривали, что вечер и ночь праздника необходимо проводить с близкими, семьей. Но у Оталии, кроме Скальда, никого не было. Их королевский маг отчего-то до дрожи боялся этого празднества. Он говорил, что если встречаешь Йоль один, то быть беде, и темные силы украдут твою душу, поработят тело. Принцесса воспринимала это как страх мага перед одиночеством и не придавала значения.
Стрелка часов подбиралась к девяти, ужин остывал, а чародея все не было. По случаю праздника Оталия принарядилась в старинное платье. Она ушила его по фигуре и сделала легче, убрав несколько слоев юбок и кружевные оборки. По полуобнаженным плечам, открыв заживший шрам, рассыпались рыжие волосы. На шее висел кулон матери, а на пальце сверкало кольцо. Она водрузила на голову сплетенный из остролиста венок и зажгла свечи в начищенных до блеска канделябрах. Гул и легкий перезвон часов заставили ее вздрогнуть, в доме с грохотом распахнулась дверь.
В коридор с порывом ветра ступил Скальд, за собой он тащил огромную пушистую елку.
Захлопнув дверь и сняв капюшон, чародей осмотрелся. Каким-то чудом Оталия умудрилась найти на чердаке заброшенные игрушки и гирлянды, да и сама принарядилась. Скользнув по убранству дома быстрым взглядом и лишь на секунду остановив его на порезе Оталии, чародей строго сказал:
— Принеси кадку с водой, а я пока затащу елку в столовую.
Принцесса поспешила исполнить приказ, и через несколько минут они стояли перед деревом, вдыхая его хвойный аромат.
— Пришлось с ней повозиться, — проворчал Скальд, состроив недовольную гримасу.
Ужин был отменным, выше всяких похвал. Лучше, чем в деревенской таверне, где подавали еду не из самых свежих продуктов, вино всегда было кислым, столы грязные и липкие, а хозяин жаден до невозможного. Но чародей и не подумал отблагодарить принцессу за стряпню. По ее глазам было видно, что она и без того счастлива, глядя на елку.
Убрав со стола посуду, Ота принялась украшать дерево, а Скальд приманил к себе из башни лютню. Наверху хлопнула дверь, и в столовую, гудя струнами, вплыл инструмент.
Чародей стал наигрывать немного грустную мелодию и спокойно, едва слышно напевать:
«Тёмный, мрачный коридор,
Я на цыпочках, как вор,
Пробираюсь, чуть дыша,
Чтобы не спугнуть
Тех, кто спит уже давно,
Тех, кому не всё равно».
Его пальцы плавно перебирали струны, взгляд был устремлен на пламя в камине. В черных глазах отражались огненные всполохи.
«В чью я комнату тайком
Желаю заглянуть, чтобы увидеть...
Как бессонница в час ночной
Меняет, нелюдимая, облик твой,
Чьих невольница ты идей?
Много книжек я читал,
Много фокусов видал,
Свою тайну от меня
Не пытайся скрыть! Я это видел!»
Оталия замерла со стеклянным шариком в руке, не смея обернуться к чародею. Ее сердце гулко билось в груди. Душу и разум заполнило странное чувство, словно позади сидел не Скальд, а кто-то другой. Ее тянуло к этому человеку, так проникновенно он пел и играл. Горло сдавило болезненным спазмом, а глаза увлажнились. Треск поленьев в камине заставил вздрогнуть, она едва не уронила елочное украшение. Дрожащими пальцами повесила игрушку на ветку и подошла к подоконнику. Вьюга прекратилась, и теперь на землю медленно падали хлопья снега, умиротворяя принцессу своим видом.
«Как бессонница в час ночной
Очень жаль, что ты тогда
Мне поверить не смогла,
В то, что новый твой приятель
Не такой, как все! Ты осталась с ним вдвоём,
Не зная ничего о нём. Что для всех опасен он,
Наплевать тебе! И ты попала! К настоящему колдуну,
Он загубил таких, как ты, не одну! [1] »
Скальд замолчал и отложил инструмент. Встав с кресла, он подошел к девушке и убрал волну рыжих волос, обнажив ее шею. Оталия повернулась к нему, ее щеки зарумянились, а глаза ярко сверкали.
— Надеюсь, моя скромная игра пришлась принцессе по душе, — он взял ее за руку и, не отрывая взгляда от серых глаз, поцеловал нежные пальцы.
— Это было восхитительно, — прошептала она, покоренная его талантом.
Чародей улыбнулся.
— От чего же вы так покраснели? — он погладил ее по щеке, обвел большим пальцем чуть пухлую нижнюю губу.
Принцесса ошеломленно захлопала глазами.
— Я… ничего… — пролепетала она.
Скальд хищно улыбнулся и резко притянул ее к себе за талию:
— Дам тебе простой ответ, — Скальд вдохнул исходящий от нее аромат ванильного масла и мяты. — Мой голос и игра запали тебе в душу, ты не видела меня в роли музыканта. Но стоит любому другому оказаться на моем месте, и ты, как последняя дуреха, купишься на его игру. Разомлеешь, зарумянишься, потеряешь бдительность и вновь превратишься в наивную гусыню, — он видел шок, а затем гнев и наполнившиеся слезами глаза. — Ты такая же, как и твоя легковерная сестрица, вздумавшая переспать с бедным поэтом и забеременеть от него.
Оталия ошиблась, Скальд ничуть не изменился. Это была лишь маска, очередная, болезненная. Он вновь вывел ее из равновесия и сделал это так тонко и умело, как никто. Его слова кололи больнее, чем иглы шиповника, но упоминание о сестре заставило слезы высохнуть. Чародей по-прежнему прижимал ее к груди, сдерживая сердце принцессы от того, чтобы выпрыгнуть.
Она усмехнулась и покачала головой:
— Вы все также циничны, но довольно! Причем здесь моя сестра?
Скальд отпустил ее и вернулся к камину, продолжая бренчать, но уже без прежнего энтузиазма.
Но Оталия не сдалась, встав перед ним и впившись руками в подлокотники, почти касаясь его носа своим, она процедила:
— Вы, ты… что-то знаешь и недоговариваешь.
Скальд улыбнулся. Он проболтался, отвлекшись на собственные ощущения тонкой женской талии, мягкой округлой груди, которую не скрывали ни нижняя сорочка, ни платье. Биение ее сердца и нежный одурманивающий аромат. «Почему бы мне не рассказать ей? Ведь сестрица давно за морем, живет с поэтом и, должно быть, скоро разрешиться от бремени», — и он решился, поведав всю правду без утайки и прикрас о лицемерной сестрице Одетт, которую Оталия все это время любила и считала практически святой. Под конец он видел ее помертвевшие губы, которые ему захотелось согреть поцелуем, но Скальд одернул себя. Принцесса ушла, а он еще долго смотрел на закрытую дверь.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
