Меня выпустили из захвата. Я встала, прошлась до котла, развела воду в ковше и, вернувшись, стала обмывать пах мужа. Годвин только дёрнулся, но не сдвинулся с места, внимательно следя за мной, как хищник за добычей. Думаю, что я выглядела соблазнительно. Белая рубаха до середины бедра, что, намокнув, не оставляла места фантазии. Растрёпанные волосы, тяжёлой волной спускающиеся до поясницы. Горящие глаза и опухшие губы. Соблазнительная картинка.
Тонкие ноздри мужчины хищно раздувались. Учуял запах зверь.
Под пристальным взглядом обмылась сама, быстро удаляя красные дорожки.
— Кровь? — меня обняли сзади. — Фаина тебя посмотрит.
— Не надо. Это нормально. Даже хорошо, что всё это из меня вылилось. Быстрее заживёт, — ответила я. Руки напряглись. Разорвет на фиг на куски. — Но мне её помощь не помешает. Попрошу настойку или отвар.
— Ты изменилась, — развернул он меня к себе. Прошёлся пальцами по мокрой щеке, шее и ключицам, собирая капли воды. Я не успела ещё вытереться.
Нежный поцелуй в губы был неожиданным.
— Ты ничего мне не хочешь рассказать? — спросил он, прижимаясь колючей щекой к моей. Горячий воздух в ухо заставил вздрогнуть.
— Может со временем. Но не сейчас. Я не готова, — еле выдавила из себя. Низ живота скрутило. Но я не позволила себе издать ни звука.
— Хорошо. Я подожду. Но до того момента больше не прикасайся ко мне, — похолодел его голос. Он отодвинулся. Я облегчённо вздохнула.
— Отлично. Но вот что я тебе скажу, дорогой муженёк. Если я узнаю, что ты спишь с кем-то — забудь обо мне. Раз и навсегда. Я брезгливая. Сегодня отмывала тебя для себя.
— Ты угрожаешь мне? — тряхнул он меня, как тряпичную куклу.
— Предупреждаю, — не позволила себе отвести твёрдый взгляд. — И не стоит меня недооценивать. То, что удалось сотворить со мной в первый раз, во второй раз не прокатит. Я уже не та глупая девочка-одуванчик. У меня было достаточно времени, чтобы пропустить через себя всё ваше дерьмо.
— Замолчи! Не выводи меня из себя, — зарычал лэрд.
— Мне ребёнка кормить надо, — сказала я и надавила на сосок. Белая струйка брызнула на грудь мужчины и потекла вниз.
Моё лицо горело огнем, но я была спокойна, как сытый удав.
Когда он собрал пальцем и слизал языком молоко, тело пронзила сладостная боль, стрельнувшая из лона и зажегшая огнём тело. Лёгкий вздох — и глубокий жадный поцелуй. Мне показалось, что он меня проглотит. Но длилось это всего несколько секунд.
Мужчина отвернулся и стал быстро одеваться. Рубаха, килт, гетры и низкие, мехом наружу, сапоги. Через минуту я осталась одна.
Силва ждала меня наверху, укачивая разоравшегося малыша.
К обеду я не стала спускаться. Не было желания провоцировать мужчину ещё больше. Я выбила его из колеи. Он-то не знал, что я другой человек. Конечно, я кардинально отличалась от его тихой, безмолвной жены. Ещё большой вопрос: что она была за человеком? Как себя вела?
Я примерно представляла себе здешнюю жизнь. Какое воспитание могла Мелинда получить, умела ли она читать, писать? Вышивать я, например, не умею. Рисую тоже не ахти. Знаний у меня много, слишком много, даже для средневекового учёного средней руки. Но кому они нужны? Смогу ли я свободно применять свои навыки, не навлеку ли я на себя беду?
Голова у меня гудела, как чугунный колокол.
Надо было с чего-то начинать, чтобы освоиться. Узнать быт, людей, что будут жить рядом. Поискать библиотеку. Хотя, здесь она вряд ли будет. Но мысли о тамплиерах не давали мне покоя. Ковры, изящные предметы мебели, медная ванна. Может, что ещё найду, всё это не отсюда. Это награбленное в крестовых походах. Я не лохушка-жена средневекового мужчины — "ой, даже не дышите в мою сторону, а то испарюсь". Я современная женщина. Любопытная, неглупая, страстная натура. Так что впереди меня ждут приключения. Главное — не переиграть саму себя.
Одна радость: горная Шотландия славилась гордыми, мужественными и независимыми людьми. И все примочки Европы их миновали.
Глава 11. Ожидание
Солнце почти скрылось за горной грядой, ярко слепя глаза и поливая червонным золотом водную гладь. Затем темнота опустилась разом, как будто накинули полог. Время, когда тонкая грань между днём и ночью разливается густыми серыми сумерками, кажется волшебным. Густой туман волнами, лениво вихрясь бурунами, когда его кто-то тревожит, устилает овраги, выемки и озерную гладь. Деревья утопали в серой дымке, а кусты горбились, став похожими на застывших фантастических зверей.
Я старалась без необходимости не выходить на улицу в такое время. Это не город и не наш поселок, где всё родное и знакомое. А здесь страшилась скрытых ловушек. Когда смотришь вниз с высоты своего роста, то кажется, что ты летишь над облаками, а ноги нащупывают земную твердь. Вот-вот тебя схватит за пятки призрачное чудовище или ты провалишься в бездонную дыру и тебя никто не найдёт.
Я стояла на крыше крепости, ставшей моим любимым местом, и неотрывно смотрела в сторону петляющей дороги, которая пока ещё светилась белесой лентой.
Сегодня должен был вернуться Годвин.
Прошло больше месяца с тех пор, как мы расстались в купальне. Больше шанса на то, чтобы мы остались вдвоём, он мне не дал. Он почти не появлялся дома. Постоянные вылазки, длящиеся по несколько дней. Долгие разговоры с Кевином и редкими гостями, что у нас появлялись и исчезали так же бесшумно. Ясное дело, что мужчина занят очень важными делами. Что неспокойно вокруг. Однажды отряд вернулся с раненными и с одним убитым.
Я старалась не лезть в мужские дела. Держалась поодаль. Но не пряталась. Выслеживала, высматривала, слушала. Старалась не упускать ничего из вида, даже мелочи.
Тело моё пришло в форму. Тем более, что некоторые упражнения помогали уж совсем не распуститься.
Мне нравилось своё нынешнее тело. Женственное, с выпуклостями и изгибами в нужных местах. Грудь стала немного больше, чем вначале, как и бёдра, что чуть раздались, подчёркивая тонкую талию и округлый животик. Результаты хорошего питания. Стройные ноги, тонкие руки с узкими кистями с длинными пальцами, с очень аккуратными овальными ногтями. Даже регулярный маникюр в прошлой жизни у профессионала не давал такого результата.
Главным украшением Мелинды бесспорно были шикарные волосы цвета меди. Длинные, волнистые, блестящие на солнце золотыми искорками, они выгодно оттеняли тонкую белоснежную кожу. Примечательны были и большие миндалевидные глаза жёлто-зелёного цвета. Иногда они становились янтарными. Портрет дополняли расходящиеся изящными дугами тёмно-каштановые брови, высокий чистый лоб, пухлые, цвета земляники губы с красивым изгибом и прямой носик. Просто красотка. Я и в прежнем теле была красавицей, но сейчас саму себя прежнюю я не воспринимала, как своё, родное. Это пугало, если быть честной с собой.
