Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– Ты знаешь, я даже не посмотрела, что привезли. Ну, ладно, думаю, и в этот раз она не промахнулась. Вот только как я все это буду перевозить?
– Перевозить? Куда? Разве ты уезжаешь? – Моя спутница развернулась так резко, что гондола даже покачнулась.
– Просто я переезжаю из отеля в арендованный дом.
– До-о-ом? Это хорошо. Ну-ка, рассказывай! – Франческа ухватила меня за полу плаща и подергала.
Я рассмеялась:
– Тебе понравится. Ка’Виченте, окнами на Гранд-канал. С меня взяли немыслимо маленькую сумму, но дело даже не в этом.
– Дом пришелся тебе по душе, так? Эти старые casa так умеют влезать в душу, и захочешь – не уйдешь. Ка’Виченте… вроде никаких страшных историй про него не рассказывают, разве что зеркала… Но это тебя не должно коснуться.
– А что не так с зеркалами?
Но тут наша лодка мягко коснулась причала, и гондольер семьи Контарини-Боволо накинул канат на причальный столбик. Мурано.
Мы пропустили обязательный туристический аттракцион с выдуванием из комка стекла прямо на глазах публики лошадки или вазы. Все-таки Франческа приехала по делу, встречал ее лично главный мастер фабрики, маэстро Сильвано Синьоретти, так что и на меня упал отблеск величия фамилии Контарини.
Маэстро провел меня в музей фабрики, представил сопровождающее лицо, мастера Антонио Вельди, и вместе с Франческой отбыл в свой кабинет обсуждать деловые вопросы. А мастер Вельди показал мне удивительные, чудесные, совершенно потрясающие вещи, созданные здесь, на этой самой фабрике, за последние девять сотен лет. Яркие цвета, невероятные их сочетания в одном изделии, странные и фантастические узоры – да такое даже нарисовать не всякому придет в голову, а здешние мастера выдували фигурки и посуду, люстры и зеркала в стеклянных рамах…
Разумеется, после музея меня провели в магазин, и вот тут я немного зависла. Поначалу все было просто: я купила замечательное зеркало в раме из желтых роз с зелеными листьями для моей секретарши Альмы Хендерсон, набор бокалов для шампанского маме в ее нью-амстердамскую квартиру, совершенно потрясающую чайную чашку из ярко-зеленого стекла с отделкой мелкими незабудками для Лили, племянницы. Нацелилась на настольную лампу себе в кабинет, но вовремя притормозила: вернуться к работе я пока не готова, ни к чему собирать никому не нужные коробки в клинике. Один из прилавков все время притягивал мой взгляд, я подошла к нему раз и второй: нет, ни одна из многочисленных, выставленных в витрине вещей не манила. Подвески, серьги, браслеты и кулоны были хороши, очень хороши, но оставляли равнодушными. Так почему же я снова возвращаюсь сюда?
Мастер Вельди, отходивший в сторонку, чтобы ответить на звонок коммуникатора, поинтересовался:
– Вам что-то понравилось из этой витрины, синьора?
– Все прекрасно, маэстро, но это не мои вещи. И тем не менее что-то меня тянет именно сюда.
– А я, кажется, догадываюсь! Минутку подождите…
Он сбегал куда-то за ключами, отпер дверцу под витриной, снял запирающее заклинание и достал плоскую квадратную коробку, обитую синим бархатом. Увидев, что в ней лежит, я тихо охнула. Браслет из рубинового стекла сиял в солнечном луче нестерпимо.
– Примерьте, синьора, – шепнул мастер Вельди.
– Боюсь, – так же шепотом ответила я. – Боюсь разбить.
– Ха! – мастер достал браслет из коробки, поднял на уровень плеча над мраморной поверхностью стола и отпустил. Я задохнулась, а алый круг тихонько звякнул и остался лежать на мраморе совершенно целый. – Особая закалка стекла, синьора. Конечно, его можно разбить, если стучать изо всех сил камнем, но и это не так просто. Примерьте.
Словно зачарованная, я протянула руку и взяла браслет. Он оказался довольно тяжелым, тяжелее, чем я ожидала. В ярком свете я разглядела внутри рубинового тела сплетающиеся тройной спиралью тонкие нити золота.
– Это последняя работа маэстро Донато Баровьера. Закончив эту вещь, он исчез, и до сих пор неизвестно, жив ли он, умер или путешествует…
– Здесь присутствует какая-то магия, – сказала я, поглаживая кончиками пальцев левой руки браслет, плотно охвативший мое правое запястье.
– Он искал свою хозяйку. Для всех остальных это всего лишь произведение искусства, для вас, возможно, что-то большее.
Конечно, браслет оказался самой дорогой из всех моих покупок в Венеции, дороже любого из костюмов, аренды дома, безделушек. Но я все равно не могла с ним расстаться ни на мгновение, и уж вовсе было невозможно оставить его вновь лежать годами в темном запертом ящике.
– Хорошо, маэстро. Я беру его. Все остальные покупки, – я кивнула в сторону отложенных подарков, – пожалуйста, отправьте по адресам.
– Да, синьора, я лично прослежу за упаковкой.
На лестнице зазвенел голос Франчески, что-то договаривавшей маэстро Синьоретти, и я пошла ей навстречу.
– Ой, – сказала она, войдя в зал, – минутку, кажется, вызов коммуникатора! Да, я слушаю. Pronto!
Вот тут я воочию увидела, как человек бледнеет просто смертельно. Кажется, все краски мгновенно сбежали с ее лица, Франческа пошатнулась и села бы на пол, если бы Синьоретти не подхватил ее. Мастер Вельди подставил стул, и женщина села.
– Что случилось? – я присела на корточки, глядя ей в лицо.
– Мария… младшая… сказали, умирает… Надо домой, скорее!
Не глядя, я расписалась в чеке и следом за Франческой побежала к гондоле.
– Синьоры, возьмите мой катер, – догнал нас директор фабрики. – Он гораздо быстрее!
Катер, оснащенный новейшим мотором на воздушных элементалях, действительно летел как ветер. Возле Ка’Контарини-Боволо мы оказались минут через десять.
– Что?.. – Франческа трясла за плечи сухопарую даму в сером платье, видимо гувернантку. – Где она?
– В своей комнате, синьора! – шелестела гувернантка на бегу. – Все было нормально, мы позанимались, попили чаю, и Мария села читать. А минут через двадцать…
Следом за ними я взлетела по лестнице. Высокая белая дверь в комнату была распахнута настежь. Столпившиеся возле нее женщины в форменных платьях заглядывали внутрь, но войти ни одна не решалась. А из комнаты доносились весьма неприятные звуки: кто-то дышал тяжело, со всхлипами, которые вдруг прервались рвотой.
– Вам что, заняться нечем? – гувернантка полоснула взглядом по стайке горничных, и те брызнули к лестнице.
Девочка лет восьми сгибалась над тазом, который держал перед нею молодой мужчина. В следующий миг девочка потеряла сознание и осела на постель. Я сбросила плащ и полумаску и шагнула вперед.
– Франческа, мне нужна вода, как можно больше теплой воды. Пусть приготовят и держат теплым отвар ромашки с добавлением лимона и… розоцветник двулистный найдется в доме? Если нет – немедленно кого-нибудь за ним пошлите в аптеку. Вы Витторе?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
