Но помповое ружье было явно не самым главным его оружием, потому что за спиной у «ниндзя» висел… арбалет!
«Сектант какой-то, что ли? Или с ролевки сбежал по „Властелину колец“? Умора, вообще…»
Впрочем, чуть присмотревшись к арбалету, я был вынужден признать, что конкретно этот образец, судя по ряду косвенных признаков, исключительно недешев и, вероятно, имеет завидную мощность.
Молодой арбалетчик представиться не удосужился. Поэтому и будет он Ниндзя до самого конца моего повествования.
Тем временем Борхес взял на себя функции главного переговорщика и попытался наладить коммуникацию. Без огонька, впрочем:
— Ну это… вы хоть скажите, в чем проблема?
«В чем проблема… Проблема в том, что кто-то думает, будто в наших контейнерах полно ценных артефактов, а в наших бумажниках — полно ценных бумажек. А за наши стволы можно выручить неплохие бабки, если толкнуть их с умом», — промолчал я.
Но я, как ни странно, ошибся.
— Ты стреляешь нормально, братка? — поинтересовался Коча, опуская автомат (вот уж чего я от него не ожидал!) и почесывая небритую скулу.
— Пока никто не жаловался, — буркнул наш проводник.
— А в рукопашной как? — не отставал Коча.
— В рукопашной не особо. Я считаю, если стреляешь нормально, это лишнее, — пояснил Борхес невозмутимым тоном.
Коча криво улыбнулся — ответ Борхеса, похоже, ему понравился — и, оставив нашего проводника за спиной, направился ко мне.
— А ты, братка, что?
— Я вижу третьим глазом аномалии, — соврал я, не краснея.
— Серьезно, что ли?
— Серьезно. Но только не все и не всегда, — без тени улыбки уточнил я.
— Ну а ты чем похвастаешься? — этот вопрос был адресован к Тополю (который, если судить по каменному выражению его и так не то чтобы мимически богатого лица, по-прежнему спал на ходу).
— А я могу двинуть в рыло так, что башка от позвоночника отлетит, — с каким-то особенно зловещим добродушием отвечал Костя. — Я — боксер-фристайлер!
Стоило Косте сообщить эту на сто процентов правдивую информацию о себе, как Джу-Джу тотчас навел на него «Абакан», а Жаба — РПД.
— Ты полегче, полегче, братка. — Коча отстранился от Тополя. Он, конечно, делал вид, что не воспринял слова Тополя всерьез. Но по тому, как ссутулились его плечи, я понял: воспринял.
— А чего «полегче»? Ты спросил — я ответил.
«Эх, всыпать бы этой несвятой четверице по первое число. В наших с Костей лучших традициях! Но с другой стороны, как же лень поутру махать руками и ногами!»
В общем, я вспомнил одного древнего китайца, который учил, что воистину велик тот, кто умеет ждать, и решил — что? Вот именно: подождать. Может, сейчас они обыщут нас, поймут, что взять нечего и отправятся своей дорожкой?
Но не тут-то было.
— Вот что, мужики. Мы не просто так к вам пристебались. Нам помощь нужна. Квалифицированная. Помощь таких дельных мужиков, как вы.
— Помощь? — как Борхес ни старался, чтобы его голос звучал бесстрастно, ему это не удалось. — И какая?
— Да старушечку одну через дорогу надо перевести. Мы-то сами не решаемся. Остается только вас попросить. А еще мы с братвой скворечник смастерили. К дереву его прибить сами, не можем, молотком пользоваться не умеем, — в свойственной бандосам манере взялся вдруг острить молчавший доселе Джу-Джу.
— Не та сейчас ситуация, чтобы шутки шутить, — неодобрительно отозвался Борхес. — Но поскольку мой ствол лежит на земле, а твой у тебя в руках, мне ничего не остается, как сделать вид, что твоя шутка смешная. Ха-ха.
Джу-Джу угрожающе глянул на Борхеса, но, к счастью, Коча не стал лезть в бутылку и не двинул нашего проводника прикладом (как в принципе мог быть наказан его «нечеткий базар»). Более того, Коча остановил Джу-Джу решительным жестом и ответил Борхесу вполне конструктивно:
— Если без шуток, нашего братана Отто кровососы побрали.
— Ваш братан Отто что, немец? — неприязненно осведомился Борхес.
С моей точки зрения, Борхес проявлял непозволительную в нашем положении болтливость. В Зоне никто не любит лишних вопросов, ну а бандиты в этом отношении абсолютные чемпионы. Однако и в этот раз его «нечеткий базар» встретил полное понимание Кочи.
— Не надо грязи. Отто — наш, русский. Просто он пять лет бундесов нелегально через Периметр водил. Вот и взял себе правильное погоняло, чтобы бундесы чувствовали, что пацан он ровный. Отто и на дойче нормально шпрехает.
— А что значит «кровососы побрали»? — не выдержал я (меня, в отличие от Борхеса, волновали вещи посущественней национальности Отто). — Ведь кровососы — не менты. Они протоколы не составляют и в обезьянник не сажают. Они сразу жрут. Высасывают. Насмерть.
— Типа мы кровососов никогда не видели. — Коча посмотрел на меня с усталой снисходительностью, как на ребенка. — В том-то и дело, братка, это не обычные кровососы были. А какие-то, ну… неместные, что ли. Рожи у них были розовые. И грабли розовые. А жвалы такие гнусные, типа малинового цвета.
— Может, тогда не кровососы? — предположил Борхес.
— Кровососы. Потому что такие же невидимки. Три твари было. Они схватили Отто, когда он «волчьи слезы» собирал. Мы, конечно, стреляли. Но не попали. А может, и попали… Но на планах кровососов это ни хрена не сказалось!
— И что? — наконец история стала интересна даже Тополю.
— Уволокли Отто! Мы проследили за тварями по сигналу его ПДА. Они его на земснаряд утащили. Он тут недалеко, километр двести метров всего.
— И что?
— А то, что вызволить его надо.
— Так вызволяйте, кто мешает?
— Нам одним не справиться. Нам еще народ нужен. Кровосос — это тебе не тушкан. Живучий, гад.
— Может, те кровососы, которые с розовыми лицами и розовыми руками, они не такие сильные? — предположил я на правах утешительной теории. — Ведь вашего друга Отто они заломать так и не сумели!
— Они сумели бы. Но они ни хрена не захотели. Разницу чуешь, братка?
— Ну, чую. — Я сделал кислую мину.
Как некстати все это было! Нам с Тополем была дорога каждая минута. И терять драгоценное время на какого-то Отто-бандюгана и наверняка отпетую сволочь — никому из нас не хотелось. Но…
— Ладно. Давайте, что ли, и правда сходим на этот земснаряд. Освободим парня. Если, конечно, он еще жив. Поддержим мужиков. Зона она, как-никак, на всех одна, — вдруг сказал Тополь прочувствованным голосом. — Вот если бы меня кровососы украли, вы бы за мной на земснаряд пошли? — Костя обвел всю компанию многозначительно-вопросительным взглядом.
— Спрашиваешь! — сказал я.
— А куда деваться? — вздохнул Борхес. — Деньги-то плачены!
