Взгляд синих глаз уперся в ее лицо.
Джини отхлебнула кофе. Зачем ему это нужно? — промелькнуло в ее голове.
— Я работаю в социальной службе.
Брови Сида вновь удивленно взлетели.
Она качнула головой.
— Нет, у нас другая специфика. В ведении нашего департамента находятся молодые одинокие матери.
— Вот оно что… Очень интересно. А чем конкретно ты занимаешься?
Джини невольно улыбнулась.
— Чем придется. Практически всем, что связано с детьми. От купания и пеленания до посещения врачей.
7
С минуту Сид сидел молча, переваривая информацию, затем пристально посмотрел на Джини.
— Ты настолько любишь детей?
Она слегка нахмурилась, так как не ожидала подобного вопроса.
— Люблю? Не знаю. Как-то не задумывалась.
— Но ты столько времени с ними проводишь! Пеленки, распашонки, крики, плач, капризы… На мой взгляд, это требует огромного терпения.
Джини кивнула.
— Верно. Только все это не так страшно, как тебе кажется. Просто тут требуются определенные навыки.
Сид как раз собирался отпить глоток кофе, но, услышав последнюю фразу, застыл с поднятой чашкой. Потом зачем-то скользнул взглядом по фигуре Джини, хотя с тех пор, как она появилась в его кабинете, успел сделать это не раз.
— Навыки? Хочешь сказать, ты ими обзавелась?
— А как же иначе? Без этого я не смогла бы работать с молодыми матерями. Ведь среди них встречаются шестнадцатилетние, сами еще почти дети.
Сид поставил чашку с недопитым кофе на столик и вновь пристально взглянул на Джини.
— Но у тебя-то самой откуда опыт обращения с младенцами? Неужели… — Умолкнув, он покосился куда-то в область талии Джини.
Та тоже машинально посмотрела на себя, потом устремила взгляд на Сида.
— Что?
— Ты… У тебя есть ребенок?
Глаза Джини удивленно расширились.
— У меня? С чего ты взял?
— Значит, нет?
Джини показалось, что Сид облегченно перевел дух. Удивленная сверх всякой меры, она произнесла:
— Конечно нет. Откуда ему взяться…
— Понятно. А я-то уж подумал…
Сид не договорил, и, о чем он подумал, Джини тогда не узнала. Но позже догадалась — после того как ей стало кое-что известно.
— Постой, но откуда же все-таки у тебя возник опыт обращения с детьми?
Джини слегка пожала плечами.
— Я окончила специальные курсы. Без этого меня не приняли бы на работу.
— Ну да… — задумчиво протянул Сид. — Понятно. То есть понятно все, кроме одного: почему ты всем этим занимаешься? Насколько я помню, три года назад ты отправилась в Голливуд на кинопробы.
Прикусив губу, Джини сделала вид, будто ее заинтересовало что-то на дне кофейной чашки. Тогда, три года назад, она соврала. Не рискнула сказать, что это отец Сида настаивает на ее отъезде из города. А так как нужно было назвать Сиду какой-нибудь удобоваримый повод, она использовала вариант с кинопробами. Сейчас для нее было удивительно услышать, что, оказывается, Сид до сих пор держит ту историю в памяти.
Самое интересное, что Джини пыталась звонить по номеру, указанному на визитке, которую вручил ей некто Джеффри Смит. Сначала результата никакого не было, потом на звонок все-таки ответили, причем именно Джеффри Смит, а не кто-либо иной. Но он не вспомнил Джини, хотя та и описала ситуацию, при которой ей была вручена визитка. Скорее всего, таких, как она, у Джеффри Смита было множество.
Строго говоря, Джини так и не узнала, действительно ли этот Джеффри Смит имел какое-то отношение к кинематографу.
Сейчас давняя ложь всплыла. Сид сидел и пристально смотрел на Джини, ожидая ответа.
— Да… э-э… я отправилась на кинопробы, но… они оказались неудачными, — сбивчиво пробормотала она.
— Почему? — нахмурился Сид. — У тебя неплохие данные.
Неужели он действительно так считает? — усмехнулась про себя Джини.
— Не знаю почему… Во всяком случае, мне было сказано именно так: пробы неудачные. И все. Без объяснений.
Губы Сида изогнулись в мрачной улыбке.
— Что же тебе твой приятель не помог? Ведь ты к нему поехала, не так ли? Уж извини за любопытство…
С того момента, как Джини увидела сегодня Сида, она все больше краснела от смущения, а тут вдруг слегка побледнела.
— Почему к нему? Не к нему, а… — Она умолкла, чувствуя, что запуталась.
— Как же не к нему? Ведь вы встретились? — Тон Сида приобрел некоторую вкрадчивость.
Джини машинально провела языком по пересохшим губам. Ей очень неуютно было под шквалом его вопросов. А их количество все возрастало.
Думая об этом, она вдруг заметила, что Сид смотрит на ее губы.
В следующую минуту ей показалось, что воздух в кабинете превратился в нечто густое и вязкое, дышать стало невозможно. Губы слегка занемели, будто Сид не смотрел на них, а касался пальцами. Дыхание Джини стало прерывистым, бюстгальтер словно стал меньше на размер, соски уплотнились и уперлись в кружевные чашечки. В довершение Джини с ужасом увидела, что чашка с кофе ходит в ее руке ходуном. Пришлось сомкнуть вокруг нее обе ладони.
Ох, только не это! — промчалось в мозгу Джини. Снова прежний кошмар? Нет, я этого не вынесу!
— Встретились? — настойчиво повторил Сид, оторвав наконец взгляд от губ Джини и посмотрев ей в глаза.
Кажется, он решил во что бы то ни стало добиться определенности, мрачно подумала Джини.
Она не встречалась с Джеффри Смитом, однако Сиду вовсе незачем было об этом знать. И потом, врать так уж врать…
— Да, но это была деловая встреча. Продолжалась она ровно столько, сколько потребовалось на улаживание формальностей. Потом мною занялись другие люди.
Сид по-прежнему смотрел прямо ей в глаза. Когда она умолкла, он выждал немного, затем произнес:
— Чего-то ты недоговариваешь.
Дьявол, как он все чувствует! — промелькнуло в мозгу Джини. Следом пришла мысль, показавшаяся удачной.
— Э-э… да, недоговариваю… Просто некоторые вещи не очень приятно вспоминать.
— Например? — Сид весь подобрался, напоминая в эту минуту хищника, готового к прыжку.
— Видишь ли, как оказалось, кинопробы включали также и съемку в обнаженном виде, — не поднимая глаз, произнесла Джини. Все это была чистая импровизация и конечно же ложь, поэтому она боялась, как бы Сид не прочел правду в ее взгляде. — Когда я узнала об этом, то сразу же отказалась.
