— Довольно нелепое тряпичное воплощение котенка. Дэнни обожает его, и не дай Бог забыть положить его в кроватку к нему на ночь. Малыш никому не даст спать.
— Мне надо помнить об этом. Значит, «гаттино» это котенок по-итальянски. А мать Дэнни тоже итальянка?
— Угадала. Если ты закончила его вытирать, передай мне, я его одену.
Он произнес это не как просьбу, а как приказ, и Джейн оставалось только подчиниться, хотя ей очень не хотелось отдавать малыша. Ей понравилось держать на коленях нежное розовое после купания тельце ребенка, вдыхать его неповторимый запах. Передав ребенка на руки отцу, она вдруг остро ощутила щемящее чувство утраты.
— Ловко у тебя получается, — сказала Джейн, глядя, как Элджи быстро натянул на малыша, который и минуты не мог полежать спокойно, темно-синий костюмчик — ползунки и рубашечку. — Не каждый мужчина справился бы с таким маленьким ребенком.
Суровые черты лица Элджи снова заметно смягчились, в поднятых уголках губ притаилась улыбка.
— Мне давно хотелось иметь детей, правда не так безумно, как моим родителям внуков, они просто мечтали о них. В Дэнни они души не чают.
— Бабушки и дедушки всегда обожают внуков. Удивительно, что ты не отдал Дэнни на их попечение.
— Я хотел, чтобы он был здесь, со мной, — торопливо ответил Элджи, давая понять, что тема закрыта. Он поднял одетого Дэнни на руки и пошел к выходу. — Пора тебе спать, котик.
Уже после того, как они положили сонного ребенка в кроватку и вышли из детской, Джейн снова посетило странное мимолетное видение, вызвавшее озноб, как смутное воспоминание о чем-то неприятном и тревожном. Она остановилась в коридоре.
— Я была здесь когда-нибудь раньше? — вдруг спросила она срывающимся голосом.
Элджи, шедший впереди, обернулся и, прищурив глаза, пристально посмотрел на нее.
— Я не знаю, я не знаю, — как-то сердито и взволнованно повторял он под ее недоверчивым взглядом.
— А если бы и знал, то не сказал.
— И ты знаешь почему, — добавил он, уже удаляясь от нее и давая ей таким образом понять, что разговор окончен.
— Конечно, я понимаю… указания врача… указания врача! — кричала она ему вслед. — Ты все время твердишь мне это как попугай…
Слова замерли на ее губах, потому что Элджи повернул к ней разгневанное лицо. Глаза его угрожающе вспыхнули, губы сжались и превратились в одну тонкую линию.
— Да, указания врача! — крикнул он ей злым голосом. — И не смей обзывать меня попугаем. В данном случае я склонен доверять осторожной методике доктора Харви.
— Неужели?
Он покачал головой.
— Я уверен, что тебе же лучше будет, если ты наберешься терпения и подождешь. Надо дать время твоей памяти вернуть утраченные воспоминания. Полагаю, это быстро не происходит. Впрочем, это и не нужно. Ты все вспомнишь сама, когда будешь к этому готова, но не раньше! Для чего, по-твоему, ты находишься здесь?
Взглянув на него, Джейн поняла, что любая ее реплика сейчас приведет его в еще большую ярость. Она сжала рот, чтобы готовые вырваться наружу слова невзначай не слетели с губ, но, видимо, выражение лица или взгляд выдали ее, и она услышала, как он втягивает воздух сквозь зубы и, похоже, сдерживается из последних сил.
— Матерь Божья! Джейн! Почему, черт возьми, ты так уверена, что мое желание поселить тебя здесь продиктовано злыми намерениями?
— Потому что в противном случае это не имеет смысла! — взорвалась Джейн, доведенная до отчаяния. — Потому что так не бывает! Люди не подбирают на улице незнакомых женщин, не приводят их к себе в дом, не предлагают им кров и пищу, если только… если только…
— Если только?.. — повторил Элджи. Голос его звучал теперь тише, даже стал угрожающе нежным. — Итак, мы добрались до главного. Если только — что, моя красавица? Скажи, в чем ты меня конкретно подозреваешь? Может, ты думаешь, что я решил держать тебя как пленницу взаперти… а потом продать торговцам белыми рабами?
— Ну вот, теперь ты несешь чепуху! Ничего подобного мне в голову не приходило.
А почему бы нет? Она доверилась Элджи, приняла его предложение, но, в сущности, ничего о нем не знает. Черепно-мозговая травма влияла на ее умственные способности, и она согласилась.
— Меня больше волнует тот вред, который я могла бы причинить из-за того, что не помню событий последнего года моей жизни. Как, на пример, в случае с погибшим водителем и его родственниками. Если бы не ты, я могла бы оказаться в дурацком положении и невольно причинить боль людям.
Ее слова были встречены продолжительным глубокомысленным молчанием. В тишине сердце ее колотилось тяжело и неровно под пристальным взглядом Элджи. Он рассматривал ее словно лабораторный препарат под микроскопом, такое сравнение почему-то пришло в голову Джейн.
— Если это и вправду то, что тревожит тебя, — наконец произнес Элджи, — тогда я могу поручиться, что такого никогда не случится. Пока в моем доме, ты никому не причинишь зла вольно или невольно.
— Неужели правда? — Чтобы не выедать своих чувств, Джейн решительно подняла выше голову и заставила себя взглянуть ему в глаза. Он не знает, как ранила ее эта умозрительная оценка. — И ты можешь обещать мне это?
Она невольно вздрогнула и попятилась назад, когда он подошел к ней. Но длинная смуглая рука обвилась вокруг талии Джейн и без особых усилий взяла ее в плен.
— Могу поклясться на Библии, если это успокоит тебя, — сказал он с убийственной нежностью, которая подействовала на нее сильнее крика. Или именем своим и своего рода.
— Второе, подозреваю, значит для тебя гораздо больше, чем любая религия, — не удержалась от язвительного замечания Джейн. — Должно быть, ты и вправду уверен, что можешь поручиться за меня.
— Могу, не сомневайся, — растягивая лениво слова, сказал Элджи. — Если ты доверяешь мне, то беру на себя роль посредника между тобой и окружающим миром, а если наступит такой момент, когда я не смогу сдержать своего обещания, тогда я расскажу тебе все, что мне известно, и уйду… из твоей жизни навсегда.
— Вот это обещание! — Голос Джейн дрогнул, выдав ее волнение, настолько сильное впечатление произвела на нее та внутренняя сила, с которой он произнес свою клятву.
— Ты всерьез полагаешь, что сможешь так поступить?
— Я знаю, что смогу. — Он убрал ладони с ее талии и протянул руку для рукопожатия, дабы скрепить завершение переговоров этим традиционным, древним как мир, ритуалом. — Заключаем соглашение, синьорина Бретт?
«Если ты доверяешь мне…» Фраза вертелась в голове Джейн. Может ли она довериться ему? Собственно, есть только Элджи и больше никого, к кому она могла бы обратиться. Кого еще ей просить о помощи? Кто еще разделит с ней тяготы ее положения с частичной утратой памяти? Без Элджи она абсолютно одинока.
Горестно вздохнув, она заставила себя вложить свою руку в его ладонь.
