Книга Роман по-испански - Мария Чепурина

На концерт Наташа с Ритой договорились идти вдвоём. Когда Коробкова вышла из вагона метро, подруга уже стояла на условленном месте.

– До сих пор не могу поверить, что мы действительно идём на их концерт! Кажется, что всё это сон! – выпалила она вместо приветствия. – Кстати, ты поспала?

– Прикорнула маленько, – сказала Наташа.

До дому она добралась только в девять утра и спала с десяти до двух дня. Сейчас на часах было семь. Время с четырнадцати (пробуждения) до восемнадцати (выход из дома) часов Коробкова провела за приготовлениями. Проще говоря, она прихорашивалась. Впервые в жизни прихорашивалась так долго и так тщательно!

Поднимаясь на эскалаторе, девчонки пытались угадать, в каких костюмах будут артисты, с какой песни начнут, какой закончат, и не окажется ли так, что они, Наташа с Ритой, явятся раньше всех, ведь до начала остался ещё почти час.

Оказалось, нет, они не первые. На пути к клубу, где должен было состояться концерт, девчонок кто-то окликнул. Оглядевшись по сторонам, они обнаружили Асю, Марину и Люду за столиком летней террасы кафе.

– Подождите нас!

– Сейчас расплатимся!

– Вы выспались?

В итоге к клубу подходили уже впятером. Неформалка, мексиканка и гостья из Владивостока, как выяснилось, тусовались в кафе уже целый час. Но и они не были первыми. Зайдя в клуб и предъявив билеты, девушки узнали, что в зал ещё не пускают; решив скоротать время в баре, пятёрка фанаток обнаружила там Олю с Шурой.

– Они приехали, они реально приехали!!! – твердила раскрасневшаяся Александра, сжимая в трясущейся руке сигарету. – Я не могу!!! Я умру!!! Вы подумайте, правда приехали!!! Блин, они здесь!!! Я не выдержу!!! Мамочки!!!

У Оли, как всегда, была одна тема для разговоров:

– Я только что говорила с одной девочкой, которая говорила с парнем, у подруги которого есть сестра, которая пять минут назад видела Лало! Представляете?! Лало!!! Вот тут вот, на лестнице!!! Как он мне нравится!..

– Давно здесь сидите? – поинтересовалась Маргарита.

– Уже почти час! – ответила Оля.

– Уже почти два! – ответила Шура и застонала. – Господи, мне становится плохо с сердцем, как только подумаю, что они здесь и скоро я их увижу!

– ПА-А-А-НЧО-О-О! – заорал хор девичьих голосов в другом конце бара.

Все фанатки, не сговариваясь, кинулись на звук, рассчитывая увидеть обаятельного гармониста Франсиско. Разумеется, никто никого не увидел, зато получилась замечательная толкучка, которая не могла рассосаться в течение следующих пяти минут, на разные голоса повторяя «Панчо... Панченька!.. Я его видела!.. Он был вон там!.. Нет, вон там!.. Нет, вот здесь!.. Он такой симпати-и-и-ичный!». Кончилось тем, что явился охранник и сказал, что тех, кто не успокоится и не перестанет визжать и пихаться, выкинут на улицу.

– Если уже сейчас творится такое, что же будет, когда начнётся концерт? – спросила Наташа, выразив общие мысли.

Оглядевшись по сторонам, она поняла, что потеряла в толпе Риту.

Когда охранники наконец разрешили заходить в зал, до Коробковой это дошло не сразу, поэтому она не смогла пробиться близко к сцене: все лучшие места на танцполе были уже заняты. Впрочем, хорошо уже то, что она не оказалась позади всех: в центре народу было уже слишком много, а вот по левому краю Наташе удалось пристроиться таким образом, что между ней и сценой были лишь две девочки – и обе из фан-клуба. Ещё вчера у Марины они сидели в обнимку, а сегодня уже ругались между собой.

– Мне за тобой вообще ничего не видно! – возмущалась одна из них, очень маленького роста. – Как тебе не стыдно?! Неужели так трудно подвинуться?! Я что, пришла смотреть на твою спину?! А?

– Не знаю я, зачем ты пришла! – отвечала вторая, высокая. – Могла бы и вообще не приходить! Надоело уже пропускать вас везде, малышей! В садике – впереди, в школе – впереди, на всех фотографиях – впереди! Иди найди себе другое место, ясно? Всё! Кто первый встал, того и тапки! У меня зрение минус шесть, доктор на первый ряд прописал!

– Очки носи!

– Сама носи, раз умная такая!

– Умная, вот именно! А ты не только каланча, ты ещё и жирдяйка! Тебя, блин, ни с какой стороны не обойдёшь, весь свет загородила, толстозадая! Думаешь, раз выперлась вперёд, так Лало на тебя внимание обратит? Три ха-ха!

– От такой же слышу!..

Кончилось дело тем, что ещё две мелкие девчонки пробились к себе подобной. Все вместе они всё-таки выжили длинную с её места. Впрочем, расчёт Коробковой продвинуться благодаря этому хоть немного вперёд не оправдался: малявки оттеснили и её тоже.

После этого пришлось ещё двадцать минут ждать: сначала на расположенном за сценой экране крутили рекламу будущих концертов, потом какие-то парни ходили туда-сюда, видимо, налаживая аппаратуру, затем просто ничего не было – артисты то ли прихорашивались, то ли выжидали, когда публике станет невмоготу. Всё это время знакомые и незнакомые девчонки вокруг Наташи обсуждали репертуар Лало, диапазон Лало, костюм Лало, причёску Лало, фигуру Лало, глаза Лало, нос Лало, рот Лало и наглое поведение тех, кто позволяет себе бесцеременно говорить обо всём этом.

Наконец, заиграла музыка... и на сцене в клубах дискотечного дыма появились три фигуры.

Зал огласился аплодисментами и бешеным визгом. «Это ОНИ! Настоящие ОНИ!» – пронеслось в голове у Наташи, и она завопила от счастья. Завопила как могла громко, но в общем гуле не услышала собственного голоса.

«Гимн Колумбии!» – сказал кто-то в толпе, когда и визг, и фонограмма стихли. В ту же секунду оглушительный шум вернулся с новой силой: музыканты заиграли на гитаре, барабанах и бандонеоне, а на сцену выбежал объект мечтаний всего зала. «ИИИиииыыы!!!» – кажется, никогда в жизни Наташа не кричала с такой силой и никогда не испытывала такого дикого восторга!

Он выбежал и запел – в белых джинсах и белой, размера на два меньше нужного, рубашечке, в забавных ботинках на каблуках, с торчащими по-хулигански волосами и дьявольским выражением на ангельском лице – настоящий, живой Лало Редондо! Он прыгал, приплясывал, протягивал руки к залу, манил и дразнил, заигрывал и красовался. Он прекрасно знал, чего от него ждут, чего хотят. Он был такой же классный, как по телевизору... нет, ещё круче! Он был лучший, он был настоящий, он был живой... и в каких-то пяти метрах от Наташи!

– Хеллоу, Москоу! – выкрикнул Лало, допев первую песню, и зал заорал с новой силой.

– Айлавью!!! – пискнул кто-то сзади голосом, очень похожим на Танин, но этот возглас потонул в аккордах второй песни.

За ней пошли третья, четвёртая, пятая... После пятой у Коробковой уже болели ладоши, но не хлопать было невозможно. Время от времени возбуждённые девчонки начинали напирать сзади, пытаясь приблизиться к кумиру, но Наташа стойко их отпихивала: она и не думала, что может быть такой сильной. И что будет так беситься, орать, толкаться на концерте, тянуть руки в попытке дотронуться до артиста – тоже не могла предположить.