Название компании показалось Еве смутно знакомым.
— Кто владеет зданием?
— Вообще-то, владелец — «Рорк Индастриз», и…
— Ладно, неважно, — поспешно прервала ее Ева, услышав, как Пибоди прыснула у нее за спиной, — я сама об этом позабочусь. Кто убирает в квартире?
— Доктор Айкон не держал прислуги в квартире — живой или механической. Он пользовался услугами, которые предоставляет администрация дома, в частности механического уборщика. Пользовался им ежедневно. Он предпочитал механическую уборку.
— Хорошо. Нам нужно осмотреть квартиру. Родственники дали свое согласие.
— Да, проходите. Не буду вам мешать.
— Это прекрасный дом, — заметила Пибоди, когда дверь за консьержкой закрылась. — Знаете, вам стоило бы заставить Рорка сделать для вас карту своих владений, чтоб вы знали заранее и не спрашивали.
— Да, только карты мне и не хватает. Он покупает или продает все это добро каждые десять минут с неприличной выгодой для себя. И попрошу — никаких смешков при свидетелях!
— Извините.
«Места много, — отметила Ева. — Кажется, это называется модульной планировкой». Гостиная, столовая, рекреационная зона — и все в одной большой комнате. Никаких дверей, если не считать единственной, как она предположила, двери в ванную. Наверху был еще один уровень: спальня, комната для гостей и кабинет. При желании стены можно было выдвинуть из пазух в стенах.
Почему-то при мысли об этом Еве стало не по себе.
— Давай все осмотрим. Первый уровень, потом второй, — решила она. — Проверь телефоны на входящие и исходящие за последние трое суток. Просмотри электронную и голосовую почту. Потом, если потребуется, попросим мальчиков из ОЭС копнуть глубже.
«Пространство, — думала Ева, принимаясь за работу, — и высота. Похоже, богатые ценят и то и другое». Лично ей не понравилось бы работать на шестьдесят пятом этаже, где окна заменяла стеклянная стена, за которой далеко-далеко внизу сновали машины, передвигались люди, кипела жизнь. Ощущение, наверное, такое, словно висишь в воздухе высоко над землей.
Она повернулась спиной к окнам и стала осматривать гардероб, пока Пибоди выдвигала ящики комода. Три дорогих пальто, несколько курток, шесть шарфов — шелковых и кашемировых, три черных зонта и четыре пары перчаток — две пары черных, одна бежевая и одна серая.
На телефонном аппарате нижнего уровня обнаружился записанный разговор с внучкой, собиравшей деньги по подписке на спасение бездомного щенка, а затем и разговор с невесткой.
На верхнем уровне Ева нашла на месте гостевой комнаты просторную гардеробную, отделенную от хозяйской спальни раздвижной стенкой матового стекла.
— Господи! — Вместе с Пибоди она стояла и оглядывала огромное помещение, разделенное на полки открытые и выдвижные, штанги и круглые вращающиеся стойки с вешалками. — Не меньше, чем у Рорка.
— Это сексуальный эвфемизм? — осведомилась Пибоди, и на этот раз Ева прыснула со смеху. — Старик любил приодеться. Держу пари, тут не меньше сотни костюмов.
— Ты посмотри, как тут все подобрано. Цвет, материал, стиль. Держу пари, наш психолог Мира была бы в восторге, попадись ей экземпляр, настолько зацикленный на одежде.
«Пожалуй, и вправду следует посоветоваться с доктором Мирой, запросить психологический портрет, — подумала Ева. — Поймешь жертву, поймаешь убийцу».
Повернувшись, она увидела, что в стеклянную стену, зеркальную изнутри, вмонтирован туалетный стол, оборудованный множеством приспособлений для ухода за лицом и телом.
— Внешность, — сказала она. — Для него это главное. В личном и профессиональном плане. Взять хотя бы его дом. Все на своих местах, идеальный порядок. Все подобрано по цвету.
— Его жилое пространство оформлено прекрасно. Безупречный вкус во всем. Первоклассное городское жилье. Высшая степень комфорта.
— Да, красота и безупречность во всем: таков этот старик.
Ева вернулась в спальню и выдвинула ящик тумбочки возле кровати. Она нашла плеер и три аудиокниги, несколько неиспользованных мемокубиков. Вторая тумбочка, с другой стороны кровати, была пуста.
— Сексуальных игрушек нет, — прокомментировала она.
— Ну а вы что хотели? — Пибоди даже слегка смутилась.
— Здоровый, привлекательный мужчина, мог прожить лет до ста, даже больше.
Ева прошла в хозяйскую ванную. Здесь была ванна джакузи, просторная душевая кабина, облицованная целомудренно-белой плиткой, отдельная сушильная кабина, темно-серые прилавки, на одном из которых красовался целый маленький садик ярких цветов в блестящих черных горшках.
Кроме того, здесь стояли две статуэтки — обнаженные женские фигуры, высокие и стройные, с прекрасными лицами.
Целая стена была занята зеркалами.
— Старику нравилось любоваться собой, проверять, все ли в порядке. Все должно было быть безупречно. — Ева просмотрела содержимое выдвижных ящиков и шкафчика на стене.
— Шикарный парфюм, лосьоны, притирания, обычные медикаменты и патентованные средства для продления молодости. Он заботился о своей внешности. Можно даже сказать, что он был помешан на этом.
— Это уж ясно, — заметила Пибоди. — Вы считаете одержимым всякого, кто прихорашивается перед зеркалом больше пяти минут.
— Тут ключевое слово «прихорашивается». Оно все объясняет. Как бы то ни было, мы скажем, что он был чрезвычайно внимателен к своему здоровью и внешности. И ему нравилось видеть вокруг себя обнаженных женщин… хотя бы в виде произведений искусства. Но сексуального подтекста здесь нет, во всяком случае, в последнее время. Ни сексуальных игрушек, ни порнофильмов или журналов. Все чисто.
— Многие люди отодвигают секс на заднюю конфорку по достижении определенного возраста.
— Тем хуже для них.
Ева вернулась из ванной в спальню. Другая стена спальни отделяла ее от прекрасно оборудованного домашнего спортзала, рядом был кабинет. Ева попробовала включить компьютер.
— Тут нужен код доступа. Логично. Пусть ОЭС с ним поиграет. А мы заберем в управление все диски для просмотра. И опять все на своих местах, — пробормотала она себе под нос. — Все разложено по полочкам. Все чисто, разумно, аккуратно, стильно. Похоже на голографию.
— Да, в дизайнерских конторах посетителям предлагают поиграть в такие мульки с голограммами. Это называется «Создай дом своей мечты». — Пибоди покосилась на Еву. — Ну, я иногда в них играю. Вам-то хорошо, вы просто живете в доме своей мечты.
— Смотри сюда. — Ева подошла к «шведской стенке». — Вот смотри, как он жил. По утрам вставал… я думаю, рано. Полчаса на тренажерах — хотел быть в хорошей форме. Потом под душ. Потом массаж, разные там лосьоны и кремы. Перед зеркалами вертелся на все триста шестьдесят градусов, проверял, не отвисло ли где-нибудь что-нибудь. Потом принимал свои ежедневные лекарства, спускался вниз, съедал свой завтрак — исключительно здоровая пища! — и читал газету или какой-нибудь медицинский журнал. Может, смотрел новости по телевизору. Потом возвращался сюда, телик оставлял включенным, пока выбирал себе костюмчик под настроение. Потом, как ты говоришь, «прихорашивался». Проверял по ежедневнику, какие дела назначены. Ну, в зависимости от этого мог немного поработать здесь или отправиться прямо в клинику. Как правило, ходил туда пешком, если только погода позволяла.
