Встречающие (среди которых были и Джеродж с Тармой) толпой повалили через подъемный мост. Вэн ткнул в них пятерней.
— Вон Фанд, — мрачно произнес он. — Теперь мне конец. Она заставит меня выложить всю подноготную о каждом случае, когда мне доводилось спускать в походе штаны, а затем станет по капле цедить мою кровь.
И вправду, Фанд неслась впереди толпы, оторвавшись от всех настолько, что Фердулф решил пошалить. Маленький полубог спикировал на дикарку и едва успел увернуться от кинжала, грозно сверкнувшего над ее головой. Он отлетел в сторону, выкрикивая ругательства. Фанд не осталась в долгу, ответив пронзительной бранью.
Не раз встречавшая Вэна по возвращении из очередного похода, Фанд впервые нарушила устоявшийся ритуал. Она кинулась не к нему, а прямиком к всадникам Райвина и с ходу принялась орать на Маеву за то, что та без ее ведома отправилась на войну.
— Разве это не восхитительно? — сказал Вэн, улыбаясь во весь рот. — Я возвращаюсь домой в тишине и спокойствии… во всяком случае, шум сейчас в стороне. — Тут улыбка исчезла с его лица. — Это… хм… ненадолго и очень неправдоподобно. Такого еще никогда не случалось, но, пока есть возможность, следует вдоволь насладиться происходящим.
А вот Маева происходящим явно не наслаждалась.
— Матушка! — вскричала она. — Со мной ничего не стряслось! Зато я убила пару врагов и вернулась домой.
Джерин отметил, что о ранении не было сказано ни словечка, но даже при этом оправдания дочери нимало не улучшили настроения Фанд.
— Пф, значит, ты кого-то убила? Если это все, чего ты добивалась, то могла бы остаться здесь и подождать, пока какой-нибудь похотливый засранец не попытался распустить руки. И тогда ты воткнула бы ему нож между ребер, прежде чем он воткнул бы тебе кое-что между ног!
— Там я тоже, представь себе, не дремала! — вскипела Маева. — Ни у кого не имелось ни малейшей возможности без моего дозволения подобраться ко мне.
Вэн буркнул что-то, а остальное застряло где-то глубоко в его груди. Уши стоявшего впереди Дагрефа порозовели. Фанд же, которая, несмотря на свой взрывной нрав, была далеко не глупа, набрав воздуху в грудь, завопила:
— А кто валял тебя с твоего дозволения, а?
Маева не удостоила мать ответом, во всяком случае принародно. Но Джерин не сомневался, что вскоре ей придется обо всем рассказать. Слишком уж многие посвящены в эту тайну, и Вэн, кстати, тоже. Если Маева замешкается, ее несомненно опередят. Возможно, Фанд одобрит союз дочки с Дагрефом, а может, и нет. Все выяснится, когда придет время.
— Заезжай в крепость, — велел он виновнику заварушки.
Пока колесница медленно лавировала в людской толчее, отец и сын махали руками Силэтр, а также Клотильде и Блестару. Вэн махал Кору. По виду этого огольца было ясно, что он отчаянно завидует своей сестре, которая удрала на войну и там убивала врагов. Маева, поддразнивая его, словно бы невзначай положила на рукоять меча руку, еще больше расстроив Кора. Джерин, чей старший брат тоже в свое время щеголял перед ним воинской выправкой, даже на миг посочувствовал бледному от волнения пареньку.
Он спрыгнул с колесницы, когда та остановилась. Невдалеке Фанд продолжала чихвостить Маеву:
— Почему ты не удосужилась сохранить себя для какого-нибудь хорошего парня вроде, например. Дагрефа, что ли, вместо того чтобы путаться с грубыми остолопами, а? Какой стыд!
Дагреф тоже спрыгнул с повозки, как только мальчишка-конюх занялся лошадьми.
— Что ж, значит, особых хлопот у нас с ней не будет? — пробормотал он еле слышно. — Раз она пеняет Маеве, что та не сохранила себя для меня?
— С Фанд всегда хлопотно, — тоже одними губами ответил Джерин. — Единственный вопрос, насколько? Судя по ее расположенности к тебе, все должно обойтись. Конечно, когда она узнает, что вы с Маевой… ну… уже не друзья, шума не миновать.
Дагреф вздохнул.
— Наверное, ты прав. И почему это людям так свойственно волноваться по пустякам?
Не успел Джерин собраться с мыслями и подыскать хоть какой-то ответ на столь странный вопрос, как на него набежали Силэтр и Клотильда, в то время как Блестар кинулся к Дагрефу. Джерин расцеловал жену, потом дочь. Блестару эти телячьи нежности были совсем не нужны. Он с ходу забросал брата вопросами, снедаемый жаждой узнать все подробности воинских приключений, и даже поразительно цепкая память Дагрефа, казалось, не имела шансов полностью утолить эту жажду.
Клотильда, получив от отца свою порцию поцелуев, попыталась получить ее и от Дагрефа, чем до крайности возмутила Блестара. Тот шумно запротестовал. Джерин рассмеялся.
— Как же хорошо дома, — сказал он.
Силэтр тоже засмеялась. Потом взглянула на него искоса.
— Надеюсь, ты повторишь эти слова ночью, и они будут звучать не менее убедительно, — сказала она, добавив: — Если, конечно, нам удастся где-нибудь уединиться.
— В библиотеке, — шепнул ей на ухо Лис. — Даже если Фердулф вздумает полетать за окном, а Дагреф догадается, зачем мы держим там рулон ткани. Все равно в библиотеке? Да?
Он обнял ее за талию, и она крепко прижалась к нему.
— Дагреф ведь догадается, верно?
Джерин кивнул. Силэтр цокнула языком.
— Жизнь идет вперед, а?
— Да уж, идет, — сказал Джерин.
Он замялся перед тем, как сообщить ей о том, что не решился доверить гонцам, высланным в Лисью крепость с дороги:
— Я проезжал через один городок на землях Араджиса и случайно столкнулся там с Элис.
Силэтр понадобился миг-другой, чтобы понять, о ком идет речь. Лис не часто упоминал имя прежней супруги. Наконец глаза ее округлились.
— Мать Дарена? — произнесла она ровно, без каких-либо эмоций.
— Йо, мать Дарена, — подтвердил Джерин. — Не знаю, правда, где она сейчас и каковы ее планы.
И он выложил Силэтр все. Как рассказал Элис о смерти Рикольфа, как она поначалу изъявила желание повидать сына, а потом заговорила о возможной поездке на юг, за Хай Керс, и как он не обнаружил ее в баронском поместье, принадлежавшем ранее ее отцу, а теперь Дарену.
— Если тебе кажется, что я сожалею о том, что она туда не явилась, то сильно ошибаешься.
— Нет, мне так не кажется.
Силэтр по-прежнему держала свой голос под строгим контролем. Но напряжение сказывалось. После непродолжительной паузы она произнесла:
— Просто я никогда не думала, что вы увидитесь с ней еще раз.
— Я тоже, — ответил Джерин. — И поверь, я бы ничуть не расстроился, если бы этого не случилось.
Силэтр слегка отпустило, и Лис только тут понял, как она была напряжена. Почти как натянутая тетива, пока не расслабилась.
— Прости, но я ничего не могу с собой поделать. Меня внутри всю колотит, — сказала она. — Ведь, в конце концов, она у тебя была первой.
