— Ты права, — прошептал он, а затем они были слишком заняты, чтобы разговаривать.
9
Из яркой чащи снов Локки вырвало несколько обстоятельств: усиливающаяся дневная жара, давление трех чашек вина на мочевой пузырь, стоны спящих вокруг людей и острые коготки маленького существа, спавшего у него на голове.
При туманном воспоминании о пауке ученой Треганн Локки ахнул от ужаса и перевернулся, схватив то, что цеплялось за него. Он несколько раз мигнул, чтобы прогнать сон из глаз, и обнаружил, что сражается не с пауком, а с котенком — узкомордым, черненьким.
— Какого дьявола? — пробормотал Локки.
— Мяу, — возразил котенок, глядя ему в глаза с выражением, общим для всех котят, — будущего тирана. Мне было удобно, а ты посмел двигаться, говорили эти глаза. За это ты должен умереть. Когда котенку стало ясно, что его двух или трех фунтов массы недостаточно, чтобы одним могучим ударом сломать Локки шею, он положил лапы на плечи Локки и принялся тыкаться мокрым носом в его губы.
— Это Король, — сказал кто-то слева.
— Король? Какая нелепость!
Локки сунул котенка под руку, точно опасный алхимический механизм. Шерсть была тонкой и шелковистой, и котенок сразу громко замурлыкал. Его кличку назвал Джабрил. Локки поднял брови, увидев, что Джабрил лежит на спине совершенно голый.
— Так его зовут, — сказал Джабрил. — Король. У него белое пятно на горле. И влажный нос, верно?
— Он самый.
— Король. Ты принят в семью, Ревелл. Не смешно ли?
— Стремления всей моей жизни наконец стали явью.
Локки обвел взглядом полупустой полуют. Шумно храпели несколько новых членов экипажа «Орхидеи»; двое с трудом вставали, и по крайней мере один блаженно спал в луже собственной рвоты. А может, и не своей, подумал Локки. Жеана не было видно.
— Как провели ночь, Ревелл?
Джабрил приподнялся на локтях.
— Кажется, весьма добродетельно.
— Мои соболезнования. — Джабрил улыбнулся. — Знаком с Малакасти из синей вахты? У нее рыжие волосы и на пальцах вытатуированы кинжалы. Боже, мне кажется, она не человек.
— Ты рано исчез с пирушки.
— Да. Она кое-чего захотела от меня. И еще от некоторых друзей. — Джабрил пальцами правой руки помассировал виски. — А боцман из красной вахты, ну, тот, без пальцев на левой руке! Понятия не имел, что богобоязненных ашмирских парней учат таким штукам. Фью!
— Парней? Не знал… что тебя интересует такая добыча.
— Да, знаешь, попробовал разок. — Джабрил улыбнулся. — Или раз пять-шесть, как оказалось. — Он почесал живот и как будто впервые заметил отсутствие одежды. — Дьявольщина! Помнится, еще вчера у меня были штаны…
Несколько минут спустя, все еще держа под мышкой Короля, Локки вышел на солнечный свет. Он зевнул и потянулся, и котенок проделал то же самое, стараясь вырваться из рук и снова забраться Локки на голову. Локки держал котенка, а тот смотрел на него.
— Я к тебе не привязан, — сказал Локки. — Поищи кого-нибудь другого, с кем поделиться слюнями.
Хорошо понимая, что любая обида, нанесенная котенку, может привести к тому, что он окажется за бортом, Локки опустил звереныша на палубу и подтолкнул босой ногой.
— Ты уверен, что имеешь право приказывать коту? — Локки повернулся и увидел на трапе Жеана; тот только что натянул рубашку. — Осторожнее! Он может быть старшим по вахте.
— Будь у него понятие о рангах, думаю, он поместил бы себя между Дракастой и Двенадцатью. — Локки несколько секунд смотрел на Жеана. — Привет.
— Здорово.
— Послушай, есть много вариантов скучного разговора «Я был ослом…», и я все еще чувствую, что я жертва голубого вина, так что давай просто…
— Извини, — сказал Жеан.
— Постой, это моя работа.
— Я хочу сказать, что мы опять показали свои… острые углы.
— Если и есть то, на что бой не годится, так это успокоить нервы. Я не ставлю тебе в вину то… что ты говорил.
— Мы что-нибудь придумаем, — спокойно и настойчиво сказал Жеан. — Придумаем вместе. Я знаю, что ты не… Я не хотел тебя оскорбить…
— Я это заслужил. Ты был прав. Вчера вечером я поговорил с Дракастой.
— Поговорил?
— Я сказал ей… — Локки поморщился и снова потянулся, использовав это движение, чтобы скрыть несколько условных сигналов руками. Жеан наблюдал за ним, приподняв брови. — Не упомянул контрмагов, Солнечный Шпиль, Каморр, настоящие имена. Все остальное — правда.
— На самом деле?
— Да. — Локки посмотрел на палубу. — Я сказал, ты был прав.
— И она…
Локки изобразил бросок костей и пожал плечами.
— Мы сначала идем в Порт Расточительности, а потом будет видно, — сказал он. — Там много дел. А потом, она сказала… даст нам знать.
— Понятно. И теперь…
— Хорошо провел ночь?
— Боги, да.
— Отлично. Относительно того… что я сказал вчера…
— Не нужно…
— Нужно. Я вчера говорил ужасные глупости. Чудовищно тупые и несправедливые. Я знаю… у меня так давно не было надежды, что это стало чем-то вроде брони. Я не осуждаю тебя за то, что у тебя она есть. Наслаждайся.
— Я наслаждаюсь, — ответил Жеан. — Поверь.
— Отлично. У меня ты этому не научишься.
— Но…
— Все в порядке, мастер Валора. — Локки улыбнулся, довольный тем, что уголки его губ поднялись сами по себе. — Но вино, о котором я говорил…
— Вино? Ты что…
— Я на сетку, Джером. Нужно отлить, пока мочевой пузырь не разорвало. А ты стоишь на дороге.
— Ага. — Жеан шагнул в сторону и хлопнул Локки по спине. — Прошу прощения. Облегчайся, брат.
Глава двенадцатая Порт Расточительности
1
«Ядовитая орхидея» шла на юго-запад сквозь влажный воздух по спокойному морю, и дни Локки текли в ритме работ. Их с Жеаном зачислили в красную вахту, которой в отсутствие Нарсина руководила непосредственно старпом Дельмастро. Грандиозная церемония посвящения нисколько не отразилась на неуемной тяге корабля оставаться в отличном состоянии; мачты по-прежнему необходимо было смазывать, течи проверять и перепроверять, палубы мести, снасти приспосабливать. Локки смазывал оружие из оружейных ящиков, работал у кабестана, чтобы лучше разместить груз, подавал эль в обед и распутывал веревки, превращая их в паклю, пока не краснели пальцы.
Дракаста сдержанно кивала ему, но ничего не говорила и больше не приглашала для разговоров наедине.
