Совета, которые обычно тебя поддерживают, не станут закрывать на это глаза, — слегка сердито произнесла девушка.
— Наверное, это так… — пожав плечами, я поставил на стол чашки.
— Чего ты хочешь? — собравшись, без всякого раздражения смогла спросить Уртир.
— Ты станешь моей девушкой? — с надеждой промолвил я.
— Нет, — мне мгновенно отказали.
— Эх… Ну, тогда план “Б”. Я хочу получить логин и пароль администратора, которые позволят мне превратить “Архив” в “Супер Архив”.
Оказывается, если ввести логин и пароль администратора, то можно… скачать обновления для “Архива”, и он, на самом деле, превратится в “Супер Архив”. Советники поступили как-то беспечно, не изъяв эту информацию из, так сказать, общего доступа. Любой, кто овладевал “Архивом”, автоматически получал знания о том, как его усовершенствовать. Возможно, скоро это всё же исправят. Разработка этой магии закончилась только недавно и распространялась до меня только среди своих, то есть членов Магического Совета.
Взгляд девушки дрогнул, когда она услышала про моё желание получить “Супер Архив”.
— Это исключено. Как представитель Магического Совета, я не могу дать волшебнику, что не входит в нашу организацию, ключ доступа к Эфириону. Предлагаю тебе допить свой чай, а потом покинуть мою квартиру. Тогда я подумаю о том, чтобы забыть о твоём присутствии тут.
— Не, я не согласен, — ответил советнице, проглотив бутерброд за несколько укусов.
— Тогда я буду вынуждена обо всём рассказать другим советникам, — вставая из-за стола, произнесла Уртир, внимательно отслеживая мою реакцию. Волновалась, наверное, что я могу атаковать в любой момент.
— Тогда уже я буду вынужден обо всём рассказать твоим коллегам, — залпом осушив чашку, парировал я.
— Рассказать о чём? — снисходительно посмотрела на меня советница. — Конечно, я не идеальный человек, но…
— О Сердце Гримуара. О том, что ты являешься одной из волшебниц этой организации, — перебил я Уртир. Она явно не ожидала, что шантажировать буду именно этим.
Девушка села обратно. Бросив на меня пристальный взгляд, она несколько минут о чём-то думала.
— Откуда? — прямо спросила волшебница.
— Не твоё дело. Но знай, доказательств у меня хватит, чтобы посадить за решётку тебя, Джерара и прочих советников. Как же хорошо, когда ты невероятно быстрый… Противник даже не успевает заметить, как ты проникаешь вместе с ним туда, где должна состояться приватная беседа, — я откровенно врал. Не было у меня ничего такого. Никакого компромата. Но волшебница поверила. Наверное, вспомнила, что я неизвестное время сидел у них под носом на собрании и меня никто не мог заметить до определённого момента.
— Хорошо, я могу достать тебе логин и пароль администратора. Но какие гарантии того, что волшебник светлой гильдии не сдаст меня?
— Светлая гильдия? Хвост Феи и светлая? — на моём лице возникла лукавая улыбка. — Ты очень плохо знаешь нас. На самом деле одна из самых тёмных гильдий прячется на свету… И у нас это очень хорошо получается.
— Пока что это лишь твои слова. Макаров один из Богоизбранных. Почему ему вдруг захочется лишаться своего статуса?
— Чтобы получить ещё больше власти в свои руки, конечно же. И… знаешь ли ты, кто был учителем нашего старика? Кто являлся вторым мастером Хвоста Феи?
— Кажется, Пречт Гаеболг, — после небольшой заминки ответила Уртир. Удивительно, что она знает имя второго мастера нашей гильдии. Честно, не ожидал. — Но какое это имеет отношение к нашей ситуации?
— Пречт Гаеболг всё ещё жив и тебе известен под другим именем. Скорее всего, ты называешь его мастером Хейдсом, — улыбнулся я, а затем продемонстрировал старые фотографии Хвоста Феи, когда гильдия была только основана. Потом ещё те, когда Пречт являлся мастером. По округлившимся глазам Уртир стало понятно, что своего текущего мастера она опознать всё же смогла. — Как думаешь, обучение у Хейдса никак не могло повлиять на Макарова? Он жаждет власти! Но очень хорошо скрывает это. Скоро в вашем Союзе Балам появится четвёртый участник, который будет повелевать всем Фиором!
Наверное, услышь меня сейчас Макаров, то однозначно подавился бы пивом или заработал сердечный приступ. А полезное умение… Вешать людям лапшу на уши. И это очень хорошо получается, когда ты способен разогнать сознание. Я даже о том, что у меня есть фотографии Пречта, вспомнил только в ходе беседы.
Уртир согласилась обеспечить меня логином и паролем администратора, но с одним условием: если что, я замолвлю за неё словечко перед Макаровым. Усмехнувшись, ответил согласием. Когда же “Архив” превратился в “Супер Архив”, самым наглым образом напал на волшебницу и выкачал всю её Магическую Силу.
— Ты же… дал слово… — чуть ли не теряя сознание от нехватки сил, произнесла Уртир.
— Ну, не обманешь — не продашь, — пожал я плечами, а затем нацепил на волшебницу кандалы и влил в рот зелье правды. Через некоторое время вместе с ней оказался уже в Магнолии, где столь же быстро и нагло похитил Ур во время приготовления обеда из собственного дома. Не успела женщина опомниться, как я влил ей в рот всё то же зелье правды. Следом запер на несколько часов обеих девушек в собственной квартире. Пусть разбираются с делами семейными дальше сами. Я уже сделал достаточно много для этой парочки.
Глава 48. Брат
Я был разочарован. Поучаствовав в воссоединении одной семьи, думал, что нечто похожее удастся провернуть и с другой. Мои надежды не оправдались. Благо я не стал повторяться и предварительно поговорил после одного из наших занятий с Айрин. Поговорил, конечно же, добавив в её вино зелье болтливости и правды. Даже не поленился перед этим его эффективность проверить на драконах из Глинтены. Чего только не узнал о тяжёлой драконьей судьбе после этого…
Короче говоря, опасения того, что у нынешнего моего наставника не все дома, в очередной раз подтвердились. Айрин ненавидела Эрзу, потому что она была ребёнком от того самого человека, что бросил её в темницу и долгое время издевался над ней, мучил и пытал. С другой… она дочь самой древней колдуньи. Некоторые материнские инстинкты присутствовали в ней. Но в том-то и было дело, что нежность и беспокойство о судьбе Эрзы сменялись желанием избавиться от неё или какой-то маниакальной мыслью захватить тело своей дочери… Я не совсем понял, для чего именно надо было сделать последнее, но осознал, что Айрин опасна для моего товарища по гильдии.
Я сожалел, что у “Мирового Пакта” есть одна неприятная черта. Чем сильнее ограничения накладываю на оппонента, тем больше умаляю собственную свободу. Например, я не мог заставить Айрин вообще не приближаться к Ишгару. Был немаленький шанс того, что по итогу
