я его отпускаю. И даже если он не найдет дорогу на Поля Благочестия, я… Я заслужу путь туда и укажу ему, когда придет мой час. В битве я благородства не нашла. Прости, отец. Поищу в другом.
Сурия подожгла костер и сделала пару шагов назад. Нинлиль тут же подскочила к ней, схватила за руку и прижалась к боку северянки. Поочередно они втроем подкидывали новые ветки, и пламя разгоралось ярче, сжигая подношения.
– Я ухожу, – сказала северянка, когда костер догорел, а от сердца остался пепел.
– Знаю.
– Пойдем со мной. Что тебе тут делать, жрец?
– Попробую исправить.
– Тут ничего не исправишь.
– Хотя бы немного. Что получится, на многое я не рассчитываю.
– Тебе решать.
– Ждать от тебя весточку?
– Да. Нинлиль со мной хочет отправиться.
Девочка с энтузиазмом закивала.
– Хочу с Сурией. Когда вырасту, тоже буду всем помогать. Правда!
– Тогда идите, – улыбнулся жрец. – Соберем для тебя побольше припасов. А еще найдем лошадь.
– Лошадь! – ахнула Нинлиль. – Я смогу покататься на ней? Спасибо, господин жрец!
Приготовления много времени не заняли. Сурия заранее обдумала свой уход и собрала все необходимое. Она упиралась, но Энки все-таки вручил ей тугой кошель, набитый золотом.
– Не передумаешь, жрец? – спросила северянка, седлая лошадь.
Нинлиль сидела спереди, тонкие руки вцепились в луку седла, от волнения и восторга она что-то приговаривала себе под нос.
– Боюсь, без меня Маар вконец задурит Шархи.
– Хочешь верить, что вершитель виноват? По мне, твой друг всегда был таким.
Энки передал ей жетон, подаренный Шархи. Взглянув на него, Сурия благодарно кивнула.
Ворота раскрыли по требованию жреца. Темная ночная дорога звала путешественников. Что ждало Сурию за поворотом? За лесом? За границами востока? Хотел бы он помочь ей найти искомые ответы, но не ему, слепцу, замахиваться на роль провожатого.
– Еще свидимся, Энки.
– Доброго пути, Сурия.
Северянка пустила коня шагом, а потом, под смех Нинлиль, перешла на рысь. Энки смотрел на их удаляющуюся, быстро исчезающую тень. Смолк детский смех, затих топот копыт, ворота города затворились, и Энки побрел по улицам Урсы. Во дворец Шархи возвращаться не хотелось, а в обители… Пустых дворцов там хватало, но идти и в один из них желания не возникало. Нет, Энки бродил, смотря на окна, из которых лился свет. Слушал песни и гам, доносящиеся из кабаков. Внутрь он не заходил. Его появление знаменует для посетителей неминуемые проблемы. Стоит ему появиться – и шум жизни оборвется. Вместо этого Энки шагал, опустив голову. Не имея цели, он исходил Урсу вдоль и поперек, а рассвет встретил в беседке у пруда с цветастыми рыбами.
Ночь без сна давала о себе знать. Энки тер саднящие глаза, подумывая подремать в уголке библиотеки, но дворец властителя встретил его нервной суетой. Слуги сновали, съежившись, ходили как можно тише, и обычных толп высокородных, выстроившихся на аудиенцию к Шархи с самого утра, видно не было. По крикам, доносившимся из зала собраний, стало ясно почему: никто не жаждал попасть под горячую руку.
– …думала, все сойдет с рук? – Крик Шархи перемежался с женским плачем. – Я этого не спущу!
Энки обошел неподвижных стражников – властитель отдал им приказ никогда не останавливать жреца – и заглянул в зал. Иниан, дочь Иль-Нарама, распростерлась на полу, захлебываясь слезами. Лицо ее пошло пятнами.
– Мой властитель, прошу!..
– Замолкни! Мой приказ тебе: отправляйся и больше не показывайся мне на глаза. Прочь!
Запинаясь и путаясь в полах платья, Иниан на негнущихся ногах шагала к выходу. Энки попытался ее поддержать, но девушка шарахнулась от него, едва не падая в обморок.
– Что происходит? – спросил Энки, стоило шлейфу платья Иниан исчезнуть за дверью.
– Что происходит? Эта недостойная тварь осмелилась приползти и напомнить о своей семейке! Я великодушно смолчал. Но девка захотела стать моей супругой! Она! Вот награда за ее дерзость – Восточная цитадель! Сменит папашу на посту.
– Шархи, ты отправляешь девушку на смерть. В чем ее вина?
– Пыталась манипулировать мной.
– Она боится! Иниан хочет безопасности – вот и подумала, что найдет ее рядом с тобой.
– Ты не знаешь ее черное сердце, а я все вижу. Она заслужила. Они все заслужили.
Покачав головой, Энки кинулся догонять Иниан.
Испуганная девушка еле шла, цепляясь за стену. Связанная клятвой, она не могла не подчиниться властителю.
– Иниан!
С резким вздохом девушка опустила голову.
– Мой г-господин! – Она сглотнула. – Чем я… чем могу послужить?
– Властитель сказал тебе отправляться, Иниан, и больше не показываться. Так ты и сделаешь.
Девушка не сразу поняла. Заторможенно покачивая головой, высокородная прижала руки к вздымающейся груди.
– Я… не в цитадель?
– Нет. Не туда.
– Он убьет меня… Убьет…
– Нет. Шархи забудет о тебе. Однако ни воины, ни клан не помогут. Беги как можно дальше. Полагайся на себя. В цитадели не выжить, Иниан. Беги.
Она восприняла слова буквально и побежала. Подняла юбки непозволительно высоко и припустила с прытью познавшего свои силы жеребенка.
Новости о том, что Иниан направилась не в цитадель, донесли Шархи на следующий день. Отчего-то высокородная избрала северное направление. Взяв с собой лишь самое необходимое, она останавливалась на редкие передышки.
– Изворотливее ужа! – вскричал Шархи, получив вести. – Нашла лазейку в приказе!
– Я сказал ей бежать, Шархи. – ответил Энки.
– Ты?! Не говори, что она тебя окрутила, брат! – Последнее слово Шархи сдобрил насмешкой. – Предательство – вот что это! Отправлю за ней отряд, с ней разберутся.
Тут Энки ударил властителя. Не так сильно, как хотелось бы, но голова Шархи дернулась, а корона сползла набок. Стража кинулась к жрецу.
– Это наше дело! – рявкнул Шархи, останавливая воинов. – Не вмешивайтесь!
– Не собираюсь выслушивать о предательстве от тебя, Шархи!
– Будешь выслушивать все, что я…
– Мой властитель! – В зал без доклада ввалился гонец. Покрытый грязью и не сменивший путевых одежд, он упал на колени, пачкая мрамор. – У меня срочное донесение. Властители востока сговорились с югом и запросили у них воинство, чтобы послать против нас. Они открыли для южан Разделяющий пролив! Корабли уже плывут! Они… другие властители говорят, что войско очистит наши города от… от… вас. И… и все, кто покорился вам… Они никого не пощадят. Н-наказание…
– Наказание ждет южных псов и тех, кто их приманил!
– У нас есть работа, – обратился Энки к властителю, выделяя слово «нас». – И она займет все наше внимание. Ты забудешь об Иниан? А мы вместе уладим проблему с южанами.
Напряженное лицо Шархи разгладилось. Он нацепил добродушное выражение столь же быстро, как моргнул. Но злоба в голосе выдавала истинные чувства.
– Иниан?
