Книга Тирания веры - Ричард Суон

Судя по всему, маркграф не стал ждать ответа. До меня донесся звук удаляющихся шагов, а затем хлопок открывшейся и закрывшейся двери.

– Скотина, – выругался Клавер, оставшись в пустом зале. Несколько минут он побродил по залу, а затем тоже ушел.

Другой возможности мне бы не представилось.

Я приподнялась, быстро подползла к вентиляционному отверстию, которое выходило во внутреннее святилище… и резко остановилась.

Внизу я ожидала увидеть темную и пыльную комнату, но вместо этого передо мной предстал поистине роскошный в своем убранстве зал.

Внутреннее святилище находилось под купольным сводом и шириной было около двадцати ярдов. Зал окружали резные колонны из нефритового камня, каждая была выполнена в форме мифического зверя. За колоннами находилась аркада, а вдоль стен тянулись книжные полки, которые занимали все пространство от пола до потолка. Купольный свод украшала роскошная лепнина и золотая филигрань. Пол был выложен черно-белыми плитами и походил на шаховую доску, а посреди зала стоял классический неманский алтарь. На нем лежала раскрытая книга.

Пол и алтарь были залиты кошмарной смесью крови и внутренностей. Выглядело это так, будто кого-то раздавило невидимым валуном. В воздухе висел густой запах крови и странная, сверхъестественная аура, от которой волосы на моих руках встали дыбом, а в носу защекотало.

Собравшись с духом, я подтянулась к краю проема и спрыгнула вниз, в святилище. Первым делом я проверила книгу, лежавшую на алтаре, но она оказалась не той, что была мне нужна. Я знала, что ищу «Кодекс изначальных духов», однако в святилище хранилось несколько сотен, если не тысяч книг.

Тяжело дыша, я бросилась обыскивать книжные шкафы в аркаде. Мои нервы были натянуты до предела. Все это время я страшно боялась, что кто-нибудь войдет, и тогда меня наверняка постигнет участь хуже смерти. Клавер был готов пустить в расход даже собственных людей, и кто знал, какие эксперименты он и его священники пожелали бы провести над лазутчицей заклятого врага?

С растущим отчаянием я обыскивала полки, цеплялась ногтями за корешки и резала о бумагу все пальцы, пока наконец до меня не донесся звук приближающихся шагов.

Я застыла. Обвела взглядом святилище, отчаянно ища, где бы спрятаться, но ничего не нашла. Я даже не могла дотянуться до вентиляционного отверстия и забраться обратно в шахту.

Задребезжала дверная ручка. Взвизгнув, я бросилась к алтарю и нырнула под полы тяжелой ткани, которой он был накрыт. Места едва хватило, чтобы я смогла протиснуться меж тяжелых ножек деревянного стола. Затем я услышала, как отворяется дверь. В святилище раздались голоса – похоже, вошли двое мужчин. Мне показалось, что это те же священники, которые были здесь в самом начале и которым велели убрать останки их собрата.

– Боги, ты только взгляни на это месиво, – сказал один. Через несколько мгновений я услышала хлюпанье мокрой швабры.

– Ты слышал, как фон Гайер говорил с обенпатре?

– Конечно, слышал. Я же стоял рядом.

– Назвал его свиньей. Немыслимо. Похоже, ересь глубоко укоренилась в маркграфе.

– Знаешь, я бы, наверное, впал в бо́льшую ересь, если бы за мои старания меня разорвало, как бочку с порохом.

Какое-то время они молчали.

– Ты знал, насколько это опасно. Такова цена, которую мы платим за силы, что нам дарует обенпатре.

– Ага, – вяло ответил другой. – Интересно, ты рассуждал бы так же, если бы я сейчас поднимал с пола твое глазное яблоко?

Раздался всплеск – что-то упало в ведро с водой.

– Nema volas.

– Да уж, Nema volas.

Кто-то из них хмыкнул.

– Что-то ты сегодня угрюм, даже несмотря на нашу победу у Агилмарских врат. Я видел, как ты вел себя в бою. Ты сражался достойно. Так что же тебя тревожит?

– Что тревожит? Да ты только посмотри, чем мы заняты! Соскребаем с пола другого патре, нашего брата! Скоро и нам придется пройти через это испытание. А вдруг что-то пойдет не так?

– Он был неосторожен. Ты не допустишь той же ошибки.

– Эти силы убивают нас! – воскликнул первый священник, причем так свирепо, что я вздрогнула.

– Ты слышал?

– Что?

– Кто-то скребся.

– Книга какая-нибудь, наверное. Само их существование противно природе. Меня пугают энергии, что царят в этом святилище. В этих фолиантах заключено столько запретных знаний. Да, они даровали нам невообразимые силы, но какой ценой?

Я услышала шаги и скрип кожаной обложки – кто-то взял с полки книгу. Затем раздался шелест страниц.

– Проклятие так и лежит на нем. Боги, помогите этому несчастному. Что за страшная судьба. – Говоривший захлопнул книгу и поставил ее на место. Такую возможность я упустить не могла. Я опустила голову, чтобы выглянуть из-под алтарного покрывала, и увидела, как священник ставит на место «Кодекс изначальных духов».

– Смотри, под алтарем что-то шевелится, – вдруг сказал другой священник.

Я вновь застыла. Мое сердце сильно заколотилось, и я испугалась, что оно вот-вот остановится. На мои глаза навернулись слезы, и я стиснула зубы от ярости и досады. Как же глупо! Глупо и опрометчиво!

Раздались шаги – кто-то приблизился к алтарю.

– Крыса, наверное, – сказал дальний священник.

– Тогда ее нужно убить. Она погрызет книги, – возразил тот, что подошел совсем близко.

– Скорее книги сгрызут ее, – усмехнулся другой.

Моя рука потянулась к дирку на поясе. Тот все еще был мокрым и красным от крови зловещей монахини, что напала на меня в уборной.

Алтарный покров стремительно взметнулся вверх. Священник, непримечательный, лысеющий тип средних лет, увидел меня, громко выругался от испуга, отскочил назад и уронил ткань. Я бросилась вперед и вонзила дирк ему в живот; он согнулся пополам и рухнул на пол, не то стеная, не то хрюкая от боли.

Мне оставалось лишь одно – убить второго священника. Вскочив на ноги, я побежала к нему, но поскользнулась на внутренностях их взорвавшегося собрата. Закончив произносить проклятия, священник воспользовался моей оплошностью и неуверенно, с большими запинками проговорил несколько слов.

Я внезапно оказалась обездвижена, точно так же, как Вонвальт в Долине Гейл.

Описать это чувство непросто. Меня словно заковали в кандалы, причем так крепко, что я не могла пошевелить ни мускулом. Лишь мои глаза оставались свободны, и я могла отчаянно вращать ими.

Однако священнику эти чары давались еще труднее, чем Клаверу в Долине Гейл. Его сильно трясло, и казалось, будто каждый вдох приносит ему страшные мучения. Каждый раз он втягивал в легкие воздух с такой натугой, словно у него из груди торчал меч. Его сосуды набухли; правый глаз стал