Книга Отбор. Наследница - Юлия Жукова

Лорду Рохату не хотелось подставлять Мати, что доверилась ему, но он больше не мог скрывать правду. Оставалось лишь надеяться, что этого хватит, чтобы не дать двум самым сильнейшим магам Криольского государства столкнуться в бою, из которого живым не выбирется никто.

Лорд де Вайленштейн развернулся и, разорвав пространство прямо на ходу, исчез в проломе быстрее, чем дух замка успел закончить предложение. Сложное плетение заклинания светлой магии налетело на лорда Рохата, едва он успел повернуться к Императору.

— От тебя слишком много проблем, — пророкотал Лиам поглядывая на полностью обездвиженного духа. — Давно нужно было от тебя избавиться.

Голодный Хил устало облокотил голову на спинку софы, выгнувшись так, чтобы взгляд упёрся в потолок малой гостиной особняка рода Спарртоу. Красивый, украшенный позолеченной лепниной потолок, обычно привлёк бы его внимание, учитывая приобретенный талант молниеносно определять дорогие вещи в доме, но сейчас он словно смотрел сквозь него. В небо, где рассветные сумерки уже в полной мере угадывались даже за лёгкими полупрозрачными занавесками на высоких окнах.

— Это прозвучит глупо, но вдруг во всем произошедшем нет второго дна? — так же устало поинтересовалась Амилиана, потирая немного покрасневшие глаза. Она сидела достаточно близко к бывшему магу, чтобы он ощутил прикосновение её локтя к своему плечу, когда она опустила руку, вновь глядя в потолок. После ужина они вдвоем пытались выспросить у Герцогини все, что она знала и скрывала, но кроме старых уничтоженных записей добавить ей было нечего. Тогда, они принялись рассуждать на тему возможных причин применения заклинания создания завесы. Они с Хилом дискутировали так рьяно, что даже не услышали, как старушка, попрощавшись, оставила их одних. Её отсутствие они увидели постфактум, когда задавшая ей вопрос Амилиана увидела пустое кресло на месте, которое занимала бабушка. После этого весь запал спорить как-то разом иссяк, слишком уж явно ощущалось, что они оказались одни посреди ночи в уединении малой гостиной.

Тогда они сбавили градус споров и принялись спокойно искать возможные подтверждения и опровержения уже прозвучавшим идеям. Но, даже самые немыслимые предположения, заходили в тупик.

— Что ты имеешь в виду? — переспросил Хил, поворачивая к ней голову.

— Может мы слишком все усложняем? — задумалась она, тоже повернувшись к нему. — Что, если перед смертью Лорина все же успела прорвать завесу, но Ариану на тот момент уже отправили в другой мир?

Хил нахмурился, прикидывая возможность правдивости её предположения.

— Но зачем им понадобилось восстанавливать завесу? — покачал головой он. — Если главной их целью было освободить Бога Хаоса, зачем они отдали свои жизни, чтобы вновь запереть его в той тюрьме?

Амилиана от отчаянья закусила нижнюю губу, ощущая, как в голове становится пусто.

— Может что-то пошло не так, — предположила она. — Или они поняли какое зло выпускают на свободу и срочно изменили план, чтобы исправить свою ошибку.

Эльфийка замолчала, озвучив самый сильный страх, что не покидал её мыслей с того самого момента, как они узнали в чем суть заклинания. Она так хотела верить, что её мать никогда не была предательницей и врагом этого мира. С детства, поддерживаемая бабушкой, она взращивала в себе веру, что её мать умерла за идею лучшего мира. За магию, за правду. Она настолько прониклась этой верой, что та стала для неё точкой опоры, за которой держался её мир. Всю свою жизнь она построила вокруг желания доказать, что мама была права. Но что, если все это было ложью?

— Эй? — тихо позвал Хил.

Кончики его пальцев прошлись по острой скуле Амилианы, заставляя ту вынырнуть из своих мыслей. Его лицо вдруг оказалось слишком близко. Она не осознавала насколько, пока его слова не скользнули невидимой лаской тёплого от его дыхания воздуха, следом за прикосновением. Не сдержавшись, она прикрыла глаза и немного потерлась о его руку, словно кошка в поиске ласки. Мужчина замер. Она почувствовала, как бездвижно застыла его рука, когда она обхватила её кончиками собственных пальцев. Как расширились его зрачки, когда, глядя прямо в глаза, она медленно поднесла его перевернутую ладонь и мягко прикоснулась губами к запястью. Хил сглотнул так громко, что, казалось, сейчас сюда сбежится вся прислуга с Герцогиней во главе, но никто не спешил тревожить их уединение. И тогда, поддавшись порыву и осмелев от её первого шага, он потянул на себя их руки и теперь его губы скользнули по её пальцам в целомудренной ласке. Её молчание и нежелание прекращать происходящее, подстегнули его к более решительным действиям. Мягко потянув за ладонь, он нерешительно обхватил её подбородок кончиками пальцев и мягко прикоснулся к едва раскрывшимся губам.

Какое же было его удивление, когда вслед за этим эльфийка одним движением пересела к нему на колени, оседлав. Их лица оказались друг напротив друга, так близко, что её волосы колыхнулись от его резкого вздоха.

— Если позволять тебе решать, с какой скоростью будут развиваться наши отношения, мы до старости будем чинно гулять по набережной, держась за руки, в компании бабушки или моей камеристки, — недовольно заявила Амилиана, беря его лицо в свои ладони. — Мне надоело ждать, Хил. Поцелуй меня.

И, не теряя больше ни секунды, вопреки своим словам, сама поцеловала немного шокированного мужчину. Однако, Хил бы не был тем, кем был, если бы не умел быстро справляться со стрессом и принимать решения. Едва их губы разомкнулись, уже его ладони обхватили лицо маркизы и жадно притянули Амилиану к себе.

Арина иногда думала над тем, какой будет смерть, когда она прийдет. Нет, у неё не было никаких психических расстройств или навязчивых идей о суициде, но разве такое бывает не у всех? Так вот чего она никогда не могла предположить, что смерть придет от расщепления её на молекулы, а именно это она ощущала каждой клеткой своего тела, пока кто-то перетягивал её на другую сторону завесы. Боль и ослепительный свет — было первым, что она увидела. Задыхаясь, девушка рухнула на колени, более не удерживаемая никем. Её трусило от озноба, колени и руки нестерпимо дрожали, а в голове что-то жужжало с такой силой, что казалось еще мгновенье и она просто взорвется.

— Дыши, просто дыши, — тихо подсказал мужской голос.

Фролова упала с колен на бок и перекатилась на спину. Она не понимала, что происходит, но решила довериться совету и вся сконцентрировалась на дыхательных упражнениях, все силы отдавая равномерным движениям диафрагмы. Она не понимала как долго так лежала, но в какой-то момент ощутила, что боль начала стихать и ей на смену пришли другие ощущения. Сухой и жесткой травы, царапающей оголенные