Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
вдруг выплыла из памяти в такую страшную минуту, закружилась перед ним своим ладным телом, перебирая пальцами ног во время быстрого верчения. На её крупной для такой пичужки груди была простенькая накидка из тех, что выдавали её бедность. Он вытащил шарфик из кармана и подарил бескорыстно, из-за восторга перед её умением и личным очарованием, потому что не верил в мистику и не был суеверен. Девушка была рада и оказала ему своё расположение потом, понятно, не из-за какого-то шарфика. Да и мало ли было таких шарфиков? Старая мастерица могла создать их бесчисленное множество. Ни малейших улик не было найдено, кому мог помешать хряк? О его предсмертном визите в клуб покупных радостей никому известно не было. Свидетели или разбежались или были уничтожены в страшном побоище. Владелец клуба спустя время после своего побега из столицы тоже был обнаружен в одном пригородном озере, где его труп всплыл на поверхность. Его дело было ещё безнадёжнее, в виду его многочисленных тёмных дел и контактов с уголовным миром.
Когда душа омрачена
После бойни Олег попал в медотсек к доктору Франку. Но, было похоже, что он переживал не за убитых людей, а от того, что эти убийства не могли вернуть ему его Колибри. Она продолжала биться в его сознании своим хрупким и растерзанным телом, а он не умел её оживить и опять нарядить в серебристый комбинезон. Рудольф лично допрашивал Олега. Он был бесстрастен, и в своей серой одежде металлических оттенков, казался и сам металлическим. Единственное, что он позволил, ударил Олега по лицу. А потом простил. Сказал, что всё уладит сам. И никто не узнает в ГРОЗ об этом инциденте. Те же, кто жили здесь, понятно, ничего и никому не поведают. Потому что ГРОЗ властвует на Земле, а здесь они сами себе власть. Система же наблюдения была, по сути, фикцией, и давно была подконтрольна тем, кто жил и работал в Паралее.
Спустя время Рудольф пришёл к Олегу сам в его жилой отсек. Он попросил Олега рассказать, что предшествовало этой бойне на поверхности Паралеи. Слушая рассказ Олега, Рудольф казался отсутствующим и во времени, и в пространстве отсека, пребывая своими мыслями где-то и ещё. Олег это видел, но подчиняясь субординации, что-то бубнил себе под нос, злясь на Рудольфа за удар на глазах у многих, хотя и понимая, что заслужил и большее воздаяние за собственный произвол, приведший к преступлению, в которое он вовлёк и друга Артура. Но Олег знал, что Артур сын Венда. Поэтому он знал, что история будет навсегда погребена в недрах их подземного мира. И не такое тут творилось. И не такое покрывалось не только Вендом, но и справедливым, безупречным Разумовым. Во все времена люди никогда не жили и не живут по инструкциям свыше, разве что отчасти.
Олег потом доказывал Антону, что надо уничтожать подобные планеты, злые, неисправимые.
— Всю целиком? — спрашивал Антон.
— Всю. Если они так терзают своих девушек. Так мучительно и страшно живут. Если не умеют иначе, пусть исчезнут!
— Но уничтожив всех, ты погубишь большинство невинных людей, девушек, детей, животных, птиц. Как это?
Олег молчал, сказать ему было нечего. Возродившись уже из душевного пепла, пройдя сеансы психического восстановления у доктора Франка, он стал как бы и прежним. Но прежним ли? У себя в жилом отсеке он поместил изображение своей Колибри в искусственный, прозрачный кристалл, взятый в лаборатории «ЗОНТа». Уменьшенное изображение девушки сидело там, внутри, на цветке. Олег при помощи компьютерной графики сделал ей крылья, как у настоящей колибри. И девушка — колибри сидела в цветке и смотрела на Олега из своего, защищающего её уже навеки от страшного мира, кристалла, улыбаясь пунцовыми губами. Но глаза её остались печальными. Олег не успел сделать их радостными и лучистыми. У него было слишком мало времени, чтобы исцелить её окончательно.
Увидев кристалл, Рудольф взял его в руки и долго смотрел на девушку — птицу, навеки исчезнувшую Колибри, имени которой никто в подземном городе не узнал. Лицо его не выражало никаких особенных эмоций, но в выражении глаз возникло нечто, что он пытался скрыть, прищурившись, будто прозрачный кварц мешал ему разглядеть заключённый в нём мираж. Олег счёл это за его сочувствие, потому что ничего не знал об их встрече у горного озера.
— Эта планета никому из землян не приносила счастья, — сказал он.
— А какое счастье принесли им мы? — спросил неожиданно Антон. Но Венд проигнорировал его вопрос, обратившись к Олегу:
— Ты остаёшься. Я так решил. В ГРОЗ никто и ничего не узнает об инциденте. Такие, как ты и Антон, прошедшие здесь свою школу взросления, вы тут незаменимы. На других планетах и колониях бывают эксцессы и более жуткого свойства. Но люди там живут и даже рожают детей. Мы космические воины, а не земные благополучные и сонные обыватели хрустальных городов. Нечеловеческое напряжение жизни в нечеловеческой среде рано или поздно даёт о себе знать именно дикими срывами. Мы все здесь понимаем это, потому и прощаем, помогаем друг другу, а не топим, и не судим с позиций тех, кто носа за всю жизнь не сунул выше сада на крыше своего управленческого небоскрёба. Они созерцают иные миры в красочных многомерных картинках, потому никогда не поймут нас, кто в реале прочувствовал на своей шкуре, какие грызущие пасти и кромсающие зубы часто таят в себе подобные райские лики якобы идиллических планет. Останешься? Если хочешь отбыть, я дам тебе превосходную характеристику, но лучше оставайся, Олег.
Олег не сказал ни да, ни нет. Он таращился в пустой серебристый потолок, будто в некий экран, светлые глаза перемещались за невидимым для посторонних движением незримых никому фигур. Пребывая в трауре, он отключил свои интерактивные обои в отсеке, не желая наслаждаться земными миражами, не желая ничего. Мимика выразительного и открытого лица выражала страдание. Шрам от удара на правой стороне, оставшийся после операции доктора, был пока заметен, и нарушал идеальную природную лепку осунувшегося лица. Неделя, другая, и следа не останется, но вот в отношении души — этого не мог знать никто. Что происходило там, какой лютый хаос сотрясал и сметал прежние, упорядоченные построения его личного глубинного космоса? Венд долго и пристально смотрел на него, после чего ушёл.
От Антона Рудольф не скрыл, что принимал личное участие в выдворении девушки отсюда, но Антон и не собирался говорить об этом Олегу. Болтливость не была качеством, которое тут приветствовалось. Если надо, шеф скажет Олегу обо
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
