Герцогиня шла коридором и постоянно оглядывалась. У неё было стойкое ощущение, что за ней внимательно наблюдают, но сколько бы девушка не всматривалась в полумрак коридора, не видела ничего, кроме теней, пляшущих над факелами.
Мимо караула Лиссандра прошла молча и быстро поднялась к себе. Внутри всё дрожало от нервного напряжения. Крутились мысли об Эрике, о будущем Стоунберга, о людях и об Арее в целом.
Неужели мир изменится в ближайшее время и больше не будет таким, как прежде?
В затылке пульсировало болью, и Лисса запустила руку в волосы, чтобы оценить размер шишки, которую она набила, стукнувшись головой о стену. Рука погрузилась в мокрое и липкое, и девушка с удивлением увидела собственную кровь. Она даже не почувствовала там, внизу, что так сильно ударилась.
— Миледи! Миледи! — по коридору бежала одна из служанок, приставленных к леди Бейли. — Помогите! У баронессы отошли воды. Она рожает.
Лиссандра сосредоточила взгляд на женщине, медленно осмысливая произнесённые слова. Как же всё не вовремя и как стремительно!
— Найдите герцога Гренстона, сообщите ему. Я возьму сумку и приду.
Служанка понятливо кивнула и ушла на поиски милорда, а Лиссандра зашла к себе и быстро омыла рану. Та оказалась неглубокой и быстро затянулась. Лисса переоделась в чистое и, подхватив свою сумку целительницы, отправилась в башню баронессы. Переступая порог комнаты роженицы, Лиссандра медленно выдохнула, собирая все внутренние силы. Роды — это всегда риск. А Лиссандре предстояло ещё бороться с внутренними страхами и искать в себе сострадание и надежду. Надежду на то, что несмотря на итог, в установившихся хороших отношениях между герцогом и ею не наступит раскол из-за будущего ребёнка.
Утром следующего дня герцогиня Гренстон вынесла из покоев баронессы маленький свёрток с младенцем. Мальчик таращил бледно-голубые глазки и открывал розовый ротик в поисках материнской груди. Навстречу Лиссандре из глубокого кресла поднялся сосредоточенный герцог Гренстон и протянул руки к малышу, но так и не взял. Выдохнул с таким облегчением, словно сбросил с себя неподъёмную ношу.
— Это не мой ребёнок! — провозгласил герцог при свидетелях, ожидающих новостей вместе с ним.
Лиссандра удивлённо воззрилась на супруга. От усталости она немного туго соображала и не сразу оценила новость. А когда осознала, её сердце затрепыхалось от радости, и девушка с бесконечной нежностью посмотрела на Эрика.
— А чей же он тогда? — раздался закономерный вопрос Веданы. Тётя заглядывала через плечо племянницы и с интересом рассматривала кроху.
— Мой?! — и было в этом возгласе больше искреннего удивления, чем утверждения. Капитан Норинг, до этого беседующий с герцогом, чтобы зря время не терять, не ожидал такого поворота своей судьбы. Оборотень из рода гепардов дрожащими руками потянулся к маленькому свёртку, перехватывая его из рук Лиссы и прижимая к сердцу. Малыш раззявил ротик и мяукнул. Зрачок в голубеньких глазках стал звериным, и малыш легко обернулся в котёнка с желтоватой шёрсткой в тёмно-коричневых пятнышках. Это длилось буквально секунды, но присутствующие ахнули!
Лиссандра заправила выбившуюся прядь за ухо и улыбнулась. Теория королевского целителя подтвердилась!
Герцог развернулся, чтобы что-то спросить, даже рот открыл, а потом резко сменил выражение лица и, хлопнув капитана по плечу, словно так и нужно, провозгласил:
— Поздравляю!
Герцог же удержал супругу за руку и быстро вывел из комнаты. Мужчину распирало от счастья и совсем было наплевать на теперь уже очевидную измену баронессы. Возможно, позже он и поинтересуется деталями, а может и нет.
— Лиссандра! — Эрик подхватил супругу на руки и покружил на месте. — Я так счастлив!
Лиссандра разделяла эту радость всем сердцем!
Глава 55. Клотильда БейлиВесь замок гудел, судача и перетирая новость об отцовстве капитана Норинга. При этом имя герцога обходили стороной, будто бы баронесса никогда и не была его любовницей.
Лиссандра помалкивала, не вступая в подобные разговоры. Она, как и герцог, радовалась, что род Гренстонов будет продолжен их общими детьми. Герцогиня на фоне последней новости даже забыла уличить герцога в сокрытии важной информации насчёт двери, и сама промолчала о том, что нашла потайной ритуальный зал великого мага прошлого. Но собиралась поговорить об этом в ближайшее время, в более подходящий момент.
— Вил, собирайся, сегодня переночуешь в замке.
Лисса с утра зашла в травницкую. Запасы в её сумке уже истощились, и целительница доставала пустые пузырьки и флакончики, меняя их на полные. Рука наткнулась на что-то мягкое и шуршащее, и девушка заглянула внутрь.
Это была маленькая книжечка. И она точно не принадлежала Лиссандре.
Недоумевая, откуда книжечка взялась в её сумке, герцогиня присела на край лавки и открыла титульную страницу. Ровным детским почерком там было выведено: Клотильда Бейли. Лисса перелистнула пару страниц, убеждаясь, что и дальше записи ведутся тем же почерком. Кто-то подбросил личную вещь баронессы в сумку герцогини.
Лиссандра могла вспомнить только один момент, когда сумка оказалась вне поля её зрения — после родов баронессы герцог так стремительно увёл свою супругу, что сумка осталась в спальне Клотильды.
«Но зачем баронессе нужно, чтобы я прочитала её дневник? — герцогиня искренне недоумевала. — Что она хочет доказать? Или, возможно, рассказать?»
Лиссандра вернулась на первую страницу и принялась читать.
Первая запись датировалась пятнадцатилетием девушки. Простые радости и понятные тревоги юной особы, желающей понравиться тому, кто привлекал. И это был не герцог, как можно было бы предположить. Девичье сердце желало ответных чувств от юного Норинга.
Таких записей было несколько. Они отличались незначительно — то выбором наряда для прогулки, то местом, где издалека можно было увидеть, как тренируется молодой, подающий надежды воин.
Где-то к середине первого года появилась запись о том, что отец получил долгожданный титул барона!
«Я теперь баронесса!!!»
Потом записи прервались, неожиданно и на пару месяцев.
«Единый, если ты слышишь меня, помоги! — так тревожно началась следующая запись. — Я не хотела этого!»
По расплывшимся чернилам можно было понять, что девушка плакала.
«Мамочка, папочка, они погибли в огне, а я осталась жива благодаря наследнику, герцогу Гренстону. Тот огонь вспыхнул так внезапно, прочерчивая непонятные линии на полу нашего нового дома, в который мы переехали совсем недавно, на моё шестнадцатилетие. Огонь стал стеной, заключая меня в круг и отсекая от родителей. Всё вокруг горело жарким огненно-красным пламенем, а я чувствовала сковавший меня холод от явившегося мне странного существа. Она была так зла! Я не могла понять, почему она так злилась. Но точно запомнила её рычащий шепот: «Они ещё пожалеют. Изгнать меня, Верховную жрицу, в этот жалкий мир! Я вернусь и страшно отомщу каждому!»
