Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
– Модель единоборства? – засомневался шестой. – Слишком условно. Есть ли еще версии?
– Дать им равные массы информации и уйти, – высказался сто шестой.
– Уйти? А как же контроль?
– Я думаю, вопрос решился сам собой, – сообщил семидесятая ячейка, который нашел время оторваться от общения и поработать с системами. – Только что в гнездо доставлен Восставший.
– Восставший!!!
По цепи прошел сильнейший импульс.
– Вот кто решит все вопросы. Только бы он остался Восставшим.
– Он не останется Восставшим, если Не принявший разум вторгнется в его внутренние цепи, – заметил семидесятая ячейка.
– Он другой, – настаивал шестой. – Если он стал однажды Восставшим, то останется им навсегда.
– Все равно, мы должны будем все проверить.
– Проверим, все проверим! – Шестой не хотел портить благоприятный настрой. – А затем передадим ему знание и предоставим свободу действий.
– Ему придется принять разум, чтобы получить знание, – напомнил трехсотая ячейка.
– Мы предложим ему это.
– Но тогда он станет одним из нас и лишится возможности вмешиваться во взаимоотношения пассажиров. Замкнутый круг.
Трехсотому все же удалось досадить шестой ячейке. Но тот попытался найти выход.
– Мы предложим ему принять разум – ведь это гораздо важнее прочего. А если откажется, попытаемся передать ему информацию на другом уровне.
– Это будет очень примитивная информация. Сможет ли Восставший эффективно пользоваться ею?
– Это и будет шансом проверить его волю к жизни в равных условиях, – нашелся шестой. – А теперь предлагаю разорвать цепь и прекратить общение. Решения цепи неизменны.
Произнеся эту ритуальную фразу, он отпустил руку соседа и занялся наблюдением за работой оболочки гнезда.
* * *
Коридоры, двери, спуски, подъемы...
Пройти по радиальному коридору до двадцать седьмой двери, миновать подъем, подняться на шесть уровней, обойти по кольцевому коридору, свернуть на четвертом повороте, спуститься на один уровень...
Для чего здесь столько дверей? И зачем все так запутано? Тысячи маленьких железных помещений, и почти все они пусты. Некоторые еще хранят призраки живших здесь людей. Но сейчас людей осталось совсем мало.
...Обойти малый кольцевой коридор, подняться через сорок вторую дверь на два уровня...
Всего раз Павла провели по этому маршруту, и теперь он ходил один, зная его наизусть. Его больше не сопровождали – в этом не было смысла. Ему некуда было деться с небесного острова.
Сегодня он вновь получил приказ пойти к доктору Крабу. Вернее, не приказ, а просто сообщение, что следует туда сходить. И Павел пошел.
Конечно, он мог бы не послушаться, но это было бессмысленно. Здесь все бессмысленно. Пускай они приказывают все что хотят, лишь бы оставили в покое.
Несколько дней назад на «Покровитель» доставили Дениса. Он, конечно, так и не смог спрятаться. Все было зря...
Павел помнил, как встретил его в коридоре в сопровождении угрюмого охранника. Тот даже ухом не повел, когда Денис бросился к Павлу и схватил его за руки. Охранник знал, что здесь, на острове, люди становятся беспомощными. Так пусть они копошатся, утоляют свои жалкие страсти, пусть позволяют себе непонятные, невинные поступки.
– Где мы, Павлик? – спросил Денис, заглянув ему в глаза. – Мы на космическом корабле?
Павел лишь молча кивнул. Денис немного побледнел, опустил руки, и охранник повел его дальше по бесконечному железному коридору, в одну из железных комнат – куда же еще? Все бессмысленно.
...По кольцевому коридору пройти два поворота и на третьем повернуть налево. Здесь комнаты более просторные, и здесь жилище доктора Краба. Почему именно в этой комнате, а не в той, что рядом? Ведь они совершенно одинаковы.
Павел открыл исцарапанную, покрытую налетом ржавчины дверь. Он не сомневался, что и в этот раз ему придется пережить несколько неприятных минут, но относился к этому спокойно. Ничто больше не имело значения. Все значительное либо уже было, либо этого никогда не будет.
Доктор Краб сбежал со стены, приблизился к Павлу и повлек его к угловатому, неудобному подобию кресла, одновременно ощупывая его тело своими мясистыми двупалыми конечностями. Было неприятно, но терпимо. Теперь уже все терпимо.
Павел сел, наблюдая через полуприкрытые веки, как доктор Краб суетится вокруг, наводит на него свои трубочки, разматывает проволочки, внимательно поглядывая тусклыми, как железные шарики, глазами.
Наконец приготовления закончены. Доктор Краб вытянулся на задних лапах, нависая над креслом в немыслимой, одному ему удобной позе. Глаза-шарики сверлят насквозь, проникают под кожу, достают до печенок.
Одна из мясистых клешней быстро бегает по панели вокруг переключателя. Один щелчок – и Павел снова почувствует, как кора его мозга расходится, приподнимается, и чужой запускает под нее холодные мягкие руки. Он будет хозяйничать там недолго, а затем неслышно уйдет, отпустит, Павел встанет с кресла и привычным путем вернется в свою железную келью, как всегда, разбитый и опустошенный.
Но Краб медлит. Гладит клешней переключатель, но никак не решится привести дьявольскую машину в действие.
Он все так же пристально смотрит в глаза Павла. Зачем? Что можно увидеть в глазах человека, отказавшегося от самого себя?
Но он смотрит. И ни одной мысли, ни единого чувства нельзя прочитать на его сером лице с шершавой кожей, хотя оно совсем близко.
Так близко, что Павел чувствует теплоту дыхания доктора Краба. Это тоже неприятно, но и это можно стерпеть.
Краб ведет себя странно. Павел уже шестой раз попадает в его лабораторию, и до сих пор в нем ничего не изменилось. Он считал, что раз его не убили сразу, значит, будут переделывать. Но пока его только изучали. Может, пытались узнать, почему дала сбой отлаженная программа.
Более того, доктор Краб с первого дня знаЛ, что Павел избавился от приемника, но почему-то не стал вживлять другой, хотя хирургический пистолет и коробка с новенькими блестящими пирамидками всегда стояла рядом с креслом. Кто ведает, какие замыслы зрели за его непроницаемыми тусклыми глазами?
Доктор Краб убрал клешню с панели, отступил назад.
– Возвращайся к себе, – произнес он своим невыразительным свистящим голосом.
Странно... На этот раз он даже не стал исследовать мозг Павла. Впрочем, какая разница...
В коридоре ждал приема новый посетитель – иностранец в серой армейской форме. На его лице – слабая, ненормальная улыбка. Его уже обработали несколько раз и снова будут обрабатывать, пока не превратят в живую куклу.
Павел вернулся в свою комнату, лег на груду старого тряпья. Раньше, когда он был ребенком, он спал на мягкой плите из розового материала, похожего на губку. Теперь многое изменилось. Комнаты, коридоры стали грязными и захламленными. На железных стенах появились потеки ржавчины. Остановились движущиеся дорожки, и теперь вожди небесного острова перемещались по бесконечным коридорам на обыкновенных велосипедах.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
