Карина свернулась калачиком на кровати, по плечи закутавшись в простыню. На подушке ярко горело медное пятно ее волос.
— Спишь? — спросил Максимов.
— Нет, тебя жду, — тихо отозвалась Карина. Максимов присел на край кровати, потрепал Карину по волосам.
Карина, оказалось, по-детски покусывала палец.
А я как кто? Как черная кошка,
Что весь день сидит у окошка.
И все ждет и ждет,
Когда дождь пройдет.[43]—
как дети на утреннике, прочитала она.
— Что это? — удивился Максимов.
За окном бушевал знойный август.
— Меня маленькой часто одну оставляли. Я от скуки стихи писала.
— И во сколько ты эти написала?
— В пять лет. — Карина поймала его руку, прижала к груди и замерла. — Ты меня не бросишь?
— Нет. — Максимов попробовал освободить руку, но она не дала. — Но нам надо заняться бизнесом. ООО «Черт и младенец» объявляет о начале своей работы.
Карина хихикнула, отпустила его руку, перевернулась на спину и потянулась.
— А может, здесь останемся? — предложила она, сладко улыбнувшись.
— Нет, в движущуюся мишень труднее попасть. — Максимов встал. — Пойдем пообедаем.
Карина спрыгнула с кровати, на ходу обняв Максимова, пробежала в комнату
Он задержался, незаметно разложив новые контрольки. Номер уже обыскивали, очевидно, сделают это еще раз.
— Телефон! — донесся голос Карины. — Я возьму?
Максимов прошел в гостиную, отнял у нее мобильный.
Знакомый голос Сильвестра назвал фамилию и два номера телефона.
— Я запомнил, — сказал Максимов. — Что еще?
В ответ прозвучали гудки отбоя.
«Наши держат темп, — с удовлетворением отметил Максимов. — Прикрытие — это то, что мне сейчас нужнее всего».
Карина пыталась сладить с лямкой от рюкзачка, но никак не попадала в нее рукой.
— Помог бы, видишь, девушка страдает! — бросила она через плечо.
Максимов пристроил рюкзачок у нее между лопатками. На застежке кармашка болтался игрушечный львенок оранжевого цвета.
— Талисман? — спросил он, потрепав львенка.
— Солнечный лев — знак силы, — пояснила Карина. Максимов машинально из врожденной склонности к порядку застегнул змейку на кармашке, угнав львенка влево.
Последний раз осмотрел комнаты, забросил на плечо сумку и подтолкнул Карину к дверям.
В гостиничном коридоре стояла тишина. Только из холла, где сидела дежурная по этажу, доносился женский смех и бубнящий мужской голос.
Чем ближе подходил Максимов к источнику звуков, тем сильнее внутри нарастало беспокойство. Он покосился на Карину. Она шла, обхватив его одной рукой за талию, делала два шага на его один и ни о чем плохом, похоже, не думала.
Оказалось, дежурную развлекал мужчина самой невыразительной наружности. Короткий бобрик волос, ярко блестящая цепь на шее, но при этом китайская хлопковая рубашка унылого зеленого цвета и бежевые брюки. Максимов отметил этот диссонанс в его костюме.
«Или недавно стал бандитом, или только косит, — подумал Максимов. — На вид лет тридцать, а ни одной татуировки».
— Ну все, Жанна, пойду пройдусь, — сказал он, когда Карина с Максимовым прошли мимо к лифту.
— Только не очень далеко, Павлик, — с игривой интонацией попросила Жанна.
Максимов пропустил Карину в лифт, только шагнул в кабину сам, как сзади налетел Павлик.
— Ух, успел! — выдохнул он, обдав запахом недавно съеденного обеда.
Карина уткнулась в грудь Максимову, повернувшись к мужчине спиной.
— На какой? — спросил Максимов.
— На первый, естественно, — глупо усмехнулся Павлик.
Максимов нажал кнопку, и кабина поплыла вниз.
— Тоже приезжие? — спросил Павлик.
— Полегче! — Карина дернулась, отстраняя слишком плотно прижавшегося к ней мужчину.
— Да разве я такие душегубки делаю? — возмутился Павлик. — Как шпроты в банке. Правда, командир?
Максимов промолчал. В эту минуту он больше всего жалел, что не видит рук мужчины.
Наконец лифт остановился. Двери разъехались в стороны.
Павлик первым выскочил наружу.
— Мерд! — по-французски выругалась Карина, брезгливо передернув плечами.
Она уже стояла на пороге спиной к Максимову, и он обратил внимание, что львенок теперь болтается посредине рюкзачка.
— Постой, — Максимов поймал Карину за талию, нырнул пальцами в кармашек на рюкзачка.
«Если там полно всякой дребедени, мы пропали. Времени выгребать все просто нет».
Оказалось, кармашек пуст. Максимов без труда нащупал маленький полиэтиленовый шарик. Бросил его в круглое отверстие вентиляции под потолком кабины.
— Что там? — Карина оглянулась через плечо.
— Все нормально, — успокоил ее Максимов. Мимоходом проверил задний карман брюк. Ему наркотики почему-то не подбросили.
Из лифта они вышли, задержавшись всего на несколько секунд.
В холле их уже ждали.
Павлик заблокировал двери. Двое у стойки регистратора дружно повернули головы. Третий, стоявший на ступеньках, ведущих в ресторан, дернул себя за воротник рубашки.
— Только ничего не бойся, — успел прошептать Максимов, наклонившись к уху Карины.
Их довольно профессионально взяли в кольцо. Карину схватили за руки, оттеснив от Максимова.
— Милиция! — радостно выпалил самый молодой. Максимов подавил желание разбросать ментов по разным углам и вежливо поинтересовался у того, что дергал себя за воротник, подавая сигнал:
— В чем дело?
Он по возрасту и, наверное, по званию был старше всех, не горячился, как его молодые сотрудники. Особого охотничьего азарта в его глазах Максимов не увидел.
— Мы подозреваем, что девушка занимается распространением наркотиков, — уставшим голосом пробубнил старший. Весь он был блеклым и бесцветным, как и его голос. — Пройдемте, граждане.
Судя по побледневшему лицу, обвинение Карина посчитала вполне реальным.
Их провели в подсобное помещение, где уже скучали две тетки-уборщицы.
— О, уже ведут, — выдала одна. Старший, смутившись, крякнул в кулак.
— Так, граждане понятые. Сейчас мы проведем обыск вот этой гражданочки.
В глазах у бабок сразу же вспыхнул недобрый интерес.
