Белое решение этой проблемы было вполне в духе биологической природы человека, в рамках системы «свой-чужой». Рабский труд был сброшен на «чужих».
При этом самое радиальное решение и первой, и второй задач нашла Англия. После насильственной мобилизации собственного населения на достижение целей промышленной революции и колониальных завоеваний, она переложила все самые неприятные задачи на «чужих». При этом «чужие» были люди иных рас. Их и эксплуатировали как рабов на плантациях Америки. Их эксплуатировали в качестве совершенно бесправных крестьян и чернорабочих в Индии. Ресурсы же брались бесплатно в колониях. При этом их просто отнимали у туземцев.
Характерно, что подобная политика одновременно способствовала и сплочению самой нации. Она выступала коллективным эксплуататором, «чужих», и каждый имел с этого свою долю.
Разумеется, здесь мы схематизируем и упрощаем процесс. Но на уровне тенденций всё было именно так.
Надо признать, что как раз успех подобной политики не всегда способствовал стимулированию научно-технического прогресса. Всё было «хорошо и без этого».
Германия решала аналогичные задачи. Но в силу обстоятельств не могла делать это так же радикально, как Англия. «Своих негров» у Германии не было. Пришлось искать их в ближайших окрестностях. Мало кто знает, что крепостное право в странах Центральной и Восточной Европы (которые экономически были довольно тесно связаны с Германией в лице всей совокупности германских королевств и княжеств) обрело наиболее одиозные формы именно после Тридцатилетней войны, когда с нарастающим темпом начала реализовываться промышленная революция в Германии. Соответственно, усилилась и норма эксплуатации крепостных крестьян восточных соседей Германии.
Впрочем, одновременно не значит взаимообусловлено. Здесь есть много нюансов.
Но, тем не менее, дешёвое сельскохозяйственное сырье с востока послужило определённым подспорьем в промышленной революции Германии. В России это продолжалось вплоть до 1914 года. Кстати, превращение России в сырьевой придаток Германии было одной из причин того, что российская элита в целом не противилась Мировой войне. Хотя её негативные последствия для России легко просчитывались.
Таким образом, Германия эксплуатировала «чужих» опосредованно, руками российских, польских, украинских, венгерских и румынских помещиков и продажной бюрократии этих стран.
Однако драма данного процесса заключается ещё и в том, что «неграми» в данной ситуации были люди белой расы. Более того, именно успех этого проекта послужил предтечей желания определённых кругов Германии совершить «Дранг нах остен». Проект, совершенно гибельный с точки зрения долгосрочных интересов народов белой расы, достижение которых невозможно без русско-немецкого единства.
В то же время германский путь был не столь выигрышным, как английский. Поэтому Германия в итоге была вынуждена при первой же возможности максимально интенсифицировать НТР. И перегнала в этом Англию. С другой стороны, Германия не смогла столь же радикально избавиться от пережитков имперской государственности по отношению к своему народу.
Россия в этом ряду занимает самую невыгодную позицию. От имперских пережитков она до недавнего времени даже не пыталась избавиться. Этапы промышленной революции проводила в догоняющем режиме, за счёт эксплуатации собственного народа. Да ещё и обеспечивала за счёт этой же эксплуатации многие этапы промышленной революции в Центральной Европе (что, кстати, отнюдь не способствовало проникновению идеи белого единства в русский менталитет).
Успешные, по-настоящему колониальные акции России вообще можно пересчитать по пальцам. Наиболее яркими были кампании Ермолова, Грибоедова, а позже Паскевича против Персии, где была взята большая добыча, и генерала Скобелева в Туркмении. Остальные территориальные захваты не обогащали, а истощали Россию. Особенно бессмысленными с прагматической точки зрения были кавказские войны.
Спасали Россию ресурсы Урала, Сибири, затем Дальнего Востока. Ресурсы территорий, присоединённых усилиями самого народа под руководством казаков. Ресурсы, на которые потом наложило лапу имперское государство.
Так что этап построения классического национального государства для русских пока не наступил. Между тем объективно созрели условия для следующего этапа создания общественной организации по типу «негосударственного», национально-аристократического государства, о котором мы писали в первой части.
Этот этап неизбежен для всех белых народов. Нынешние проблемы Европы, которая скоро превратится в помойку усилиями цветных мигрантов, просто вопиют о тупиковости нынешних политических моделей.
Этот тупик определяется тем, что национальное государство, достигнув расцвета, на определённом этапе потеряло ориентиры. Без деления на «своих» и «чужих» национальное государство деградирует. Оно сначала приобретает имперские черты, где господствуют модели оболванива-ния (что мы имеем в настоящее время). Но потом вполне может вернуться к самым свирепым имперским моделям устрашения.
Подвиг Сварога может пропасть втуне не только для России, но и для всего белого мира, который, как тысячи лет назад, может превратиться в окраину некой империи с перемешанным наслением. Плоды железного марша исчезнут.
Почему так произошло, когда зародилась эта тенденция, мы особо распространяться не будем, потому что всё и так ясно. Семитские модели через несиловые структуры управления захватили государства белого мира. Попытка противостоять им со стороны Германии в XX веке провалилась. Провалилась, в основном, потому, что национал-социалисты боролись с семитами, а не с семитскими моделями государства. Более того, они сами хотели эти имперские модели воспроизвести. '.
И потерпели поражение. На семитском игровом поле семиты победят всегда.
Таким образом, белый мир начал превращаться в мир имперский.
Мы уверены, что имперская модель – это тупик. Но лучше в этот тупик не входить вообще, чем позже из него выбираться с кровью и потом.
И если у Европы осталась хоть капля чувства самосохранения, она, несомненно, должна начать поиск альтернатив. И самой кардинальной альтернативой будет только национал-аристократическое государство. Вернее, союз белых национал-аристократических государств.
Но, вот парадокс судьбы, ближе всех к созданию такой модели стоит Россия.
Сейчас, как и во времена Сварога.
11. Итоги расследования. Разгаданные загадки русской души. Феномен русской интеллигенции
Загадочность чьей-либо души всегда определяется противоречием. В самом деле, если нет противоречия, нет загадки. Смельчак всегда смельчак. Трус всегда трус. Трудоголик всегда трудоголик. А лентяй всегда лентяй.
Но если трус вдруг ведёт себя как герой, а трудоголик вдруг бросает все на свете, уходит в лес, ложится под сосну и плюёт на все на свете, тогда возникает недоумение. Возникает загадка.
