разглядывая нас спрашивает пьяный парень лет пятнадцати.
— С косплей вечеринки. Пошли пройтись, немного заблудились, — улыбаясь киваю.
— Сталин прям как настоящий, — часто кивает один из них. — А ты сына его изображаешь? А девушки из какого аниме? А костюмы сами шили?
— Конечно, — улыбается Серафина. — У нас тематика на фэнтези. А тут вот с парнями встретились.
— Крутяк, — синхронно выдыхают парни.
Серафина смотрит на них, парни мотают головами и делая вид что нас нет, уходят по своим делам.
— Почему они пьяные? — спрашивает Сталин. — Им по сколько? По шестнадцать?
— Старшему четырнадцать, — улыбается Серафина. — А пьяные… Ну…
— Куда их родители смотрят.
— Иосиф, это другой мир. Другие порядки. В отличии от нашего, здесь свобода, равенство, толерантность. Здесь родители ничего не запрещают. Вообще ничего, даже если чадо будучи мальчиком, решит что оно девочка. А дети, они не спрашивают. Разницу между тут и там видишь?
— Вижу, — ворчит Сталин. — Безобразие. Зачем мы здесь?
— Хочу показать зачем именно меня так тянет в будущее. Пошли, если не ошибаюсь ломбард где-то рядом.
Находим ломбард, сдаю несколько слитков прихваченного червлёного золота. Серафина внушает владельцу что нас обманывать не стоит. В итоге, уложив в карманы несколько пухлых пачек денег, идём дальше, в магазин электроники. Там покупаю несколько ноутов, телефоны. Серафина копирует знания консультанта и передаёт их Сталину и Лариске. Дальше, уходим в ближайший ресторан, садимся за столик.
Сталин внимательно смотрит по сторонам. Оценивает контингент и судя по выражению лица приходит в ужас.
За стойкой шумят и вот-вот перейдут к мордобою. Кричат, матерятся. Рядом с нами, раздражая Сталина сидят непойми кто. Определить половую принадлежность получилось только у Серафины. Волосы длинные, макияж, ногти накрашены. Одеты в хрен пойми что, украшены цепями.
— Что, не по себе? — глядя на Сталина спрашиваю.
— Не то слово. А ты…
— Теперь ты понимаешь что я хочу остановить?
— Да… — вздыхает Сталин. — Понимаю. Но неужели…
— Всё хуже чем кажется, — взмахом руки подозвав одного из посетителей и взяв у него телефон кивает Серафина. — Вот, смотри.
— Что это за ужас! — округляет глаза Сталин.
— Гей парад в Берлине. Смотри сколько уродов. Обрати внимание на полицию, она их охраняет.
— Там же дети… — морщится Сталин. — Они же это видят!
— Набирай, — киваю ему. — Уроки полового воспитания в Европе. — Только не матерись.
От увиденного, усы Иосифа встают дыбом. Целый час читая статьи и смотря ролики он бледнеет, шипит от злости. Тихо матерится… В итоге откладывает телефон и трёт пальцами глаза.
— Влад как это называется?
— Свобода, равенство, толерантность, — перечисляю и развожу руками. — Или, что более правильно — деградация. Здесь мужик на мужике легко может жениться. На кошке, собаке, дереве, пылесосе. Здесь паре педерастов органы опеки с радостью ребёнка на усыновление отдадут. Догадываешься что из него вырастет при таких родителях? Это во всём мире, и скоро будет здесь. Так что…
— Я понял… — выдыхает Сталин. — Официант! Двести грамм водки.
— Тут и литра мало будет, — круглыми глазами глядя в телефон шепчет Лариска. — Дедушка, что делать будем?
— Работать. Что мы ещё сделаем? Работать на благо родины и народа. Институт семьи мы перекроили, получилось удачно. Почти все довольно, почти всех всё устраивает. Сейчас же нам надо
