центра за покупками.
Ливень начался очень не вовремя, хотя прогноз погоды весь день указывал на то, что будет дождь. Хорошо я зонт с собой взяла. Иначе шла бы целый квартал под дождём.
Гром снова режет по ушам своим грохотом, заставляя меня вздрогнуть. Я опять оборачиваюсь.
За те годы, что мы живём с Глебом вместе, я стала гораздо спокойнее. Но порой тревога ложится на плечи, напоминая о прошлом, которое мне пришлось пережить. В этом прошлом и в страшных снах, Ренат ходит за мной по пятам, преследует и снова пытается утащить меня в тот ужас.
Вот и сейчас шаги за спиной заставляют моё тело покрыться мурашками.
Боже, быстрее бы добраться до этого несчастного торгового центра! А может, Глебу позвонить, и ну их, эти покупки? Всё равно это было лишь предлогом.
Инстинктивно ускоряюсь и решаю всё-таки набрать мужу. Уже тянусь рукой к сумке, как вдруг вокруг моего плеча сжимаются чьи-то пальцы. Внутри всё мигом холодеет.
Это не может быть Ренат. Он сидит. Я точно это знаю. И Глеб тщательно этот момент контролирует.
Но ведь Ренат мог кого-то за мной послать, чтобы отомстить?
Круто разворачиваюсь и замахиваюсь зонтом на того, кто посмел меня тронуть.
– Тише, женщина, ты чего?! Хочешь вдовой остаться, Воронцова?!
Чёрные глаза любимого мужчины впиваются в моё лицо, его ладони ложатся мне на талию, и он притягивает меня к себе. Уголки губ дёргаются вверх.
– Глеб, блин! Ты вообще что ли?! Зачем так хватать? Напугал!
– Трусишка Воронцова, – смеётся муж, целуя меня в губы.
Я поднимаю зонт над нашими головами, но он, кажется, больше не нужен. С появлением мужа тучи вдруг расходятся, а дождь заканчивается. Так и в моей жизни случилось. Воронцов Глеб Викторович принёс в неё вечное солнце.
Трусь щекой о крепкую грудь мужа и с наслаждением втягиваю родной запах.
– Маша и Дима с бабушкой?
– Ага. Ещё Стас приехал. Снова подарков привёз. Я уже не знаю, куда девать все эти игрушки. Кажется, нам нужен отдельный дом для вещей и игрушек.
Дом.
Это был подарок от Глеба на рождение детей. Несколько лет прошло, а мне до сих пор не верится. Целый дом для меня и малышей. Он даже оформил его только на нас троих. Сказал, чтобы я всегда чувствовала себя в безопасности. Что он никогда не будет насильно заставлять меня быть с ним, если я его разлюблю.
Дурак. Это ведь невозможно. Я никогда не разлюблю его.
– Брось. В нашем доме полно места. И дети всегда радуются, когда дядя приходит в гости.
– Конечно, радуются, он же их балует. С бабулей на пару.
Глеб ворчит, а я смеюсь. На самом деле, он просто ревнует наших мелких ко всем на свете. Как папа хочет получать от детей безраздельное внимание и единоличную любовь.
Обожаю его.
– Так, ты за покупками идёшь или передумала?
– Передумала, – серьёзно киваю.
Муж закатывает глаза.
– Женщины! Ну и ладно. Мне же лучше. Потому что у меня для тебя сюрприз. Пошли в машину, пока дождь снова не начался.
– Что за сюрприз? – шагаю вслед за мужем.
Машину он припарковал у тротуара. Видимо увидел меня, когда ехал по дороге в сторону магазина.
– Сюрприз, Инна, поэтому и называется сюрпризом, что о нём не рассказывают раньше времени.
– Просто я ещё от прошлого сюрприза не отошла, когда ты меня прыгать с парашютом потащил. Я тебя, Воронцов, сразу предупреждаю, никаких парашютов!
– Понял ещё тогда, когда из вертолёта тебя выпинывать пришлось, – хмыкает муж и усмехается.
Смешно ему! Да я чуть от страха не поседела.
Впечатлений, конечно, море. Но хочу сказать, что с ним мне впечатлений в принципе хватает. Я и представить себе не могла, что жизнь может быть такой... удивительной.
Все эти годы я сидела в декрете, но меня ни разу не попрекнули копейкой. Наоборот, Глеб постоянно злиться, если я отказываюсь брать деньги или принимать дорогие подарки. Сейчас стала спокойнее брать, но в памяти осадком ещё сидят воспоминания, как контролировал мои расходы Ренат, как мне не позволялось иметь ничего своего. Помню, как тайно откладывала деньги на побег, долго откладывала, и долго не могла решиться. В последствии не пожалела, потому что мне удалось скопить хорошую сумму, и ещё продать мамино золото, что я до сих пор простить себе не могу. Мысленно говорю спасибо маме и себе в прошлом. На все эти деньги я смогла купит билет в Питер, снять квартиру и сделать процедуру инсеминации.
При любом другом раскладе, мы бы с Глебом никогда не познакомились, у нас не родились бы наши малыши, и вообще меня, может, в живых уже не было бы...
– Что это за место? – спрашиваю, когда муж паркует машину возле какого-то здания.
Мы тут ни разу не были.
– Сейчас увидишь, – загадочно улыбается, затем выходит из машины и помогает выйти мне.
– И никаких дегустаций живых осьминогов или фотосессий в стиле ню?
– Фотосессия в стиле ню это даже для меня слишком, Воронцова!
– А осьминогов живых ты, значит, готов есть?
– Нууу... Это более вероятно, чем фоткаться голым. Голым я готов только тебе позировать.
Щипает меня за задницу и шлёпает.
Либидо у этого мужчины никогда не уменьшается!
Зайдя в здание, мы проходим к лифту, после чего поднимаемся на седьмой этаж.
Понятия не имею, что там может быть за сюрприз, но с каждым шагом сердце стучит всё сильнее. У меня хорошее предчувствие, хотя, это может быть связано с тем, что я сегодня узнала...
– Итак, готова? – Глеб останавливается перед дверью и поворачивается ко мне. – Закрой глаза.
Сделав глубокий вдох, я прикрываю веки. По звуку слышу, что дверь открывается. Муж за руку ведёт меня за собой. В помещении, куда мы вошли, звучит приятная музыка. Я невольно улыбаюсь, когда Глеб встаёт за моей спиной и кладёт руки мне на живот. Знал бы он...
– Открывай, – шепчет на ухо.
Я медленно распахиваю веки и тут же чувствую, как сердце в груди с грохотом отбивается о рёбра.
– Боже, Глеб...
Это фотостудия. Проффесионально оборудованная, вся увешанная моими фотографиями. Здесь лампы, фотоотражатели, зелёный фон и специальные декорации.
– Нравится?
– Шутишь? – поворачиваюсь к нему и выдыхаю в губы. – Это для меня ты сделал? Для меня?
– Совсем дурочка, Воронцова? А для
