высокого руководства? Так что действовали мы на самых законных основаниях в отличие от вас. Поэтому вполне официально и, повторяю, на вполне законных основаниях мы должны запротоколировать и передать обнаруженные здесь ценности в распоряжение государства. А что касается якобы моих преступлений, о которых она тут вещала, то все это опять-таки с санкций и одобрения соответствующего руководства. Хотя, конечно, с нежелательными проколами. Впрочем, у кого их не бывает?
Он подошел к столу, у которого стоял Пугачев, здоровой рукой налил себе в стакан какой-то напиток, залпом выпил и так же, как и Пугачев, закашлялся. Видимо, напиток был слишком крепкий. Не тот ли «спиртяга», о котором с умилением вспоминал Омельченко?
Мы молчали, глядя на двух, стоявших друг против друга, представителей наших органов, и ждали продолжения завязавшегося, судя по всему, очень непростого диалога. Сидевшие с поднятыми за голову руками зашевелись было, но Донатас выразительно навел на них опущенный автомат, и они остались сидеть в прежних позах, не сводя глаз со своего пытавшегося перехватить инициативу командира.
– Только посмотри, кого ты сюда привел! На одного из них ордер на арест за убийство. Теперь добавим покушение на сотрудника внутренних органов. Мало не покажется. Бомж, для которого сейчас важнее всего содержимое этого стола, а вовсе не ваши якобы оперативные действия. Молодой ученый, еще недавно не имевший ни малейшего представления, куда и зачем его понесло и чем это для него может закончиться. Гражданин Стерхов, который должен был вылететь на операцию в Москву, а оказался почему-то в здешних краях. И вообще, вся его история от начала до конца попахивает весьма подозрительно и не вполне правдоподобно. Думаю, нам еще предстоит поосновательнее разобраться в его передвижениях, приключениях и любовных романах. Есть над чем поразмышлять. Не от него ли это повышенное внимание к моей скромной особе, которое я почувствовал в последнее время? Я тебе давно говорил, Борис, не на ту лошадку ты делаешь ставку. Вдвоем мы бы давно уже расставили все точки. Но тебя понесло на самостоятельное расследование. Результат, как видишь, не в твою пользу. Ты что, действительно поверил в этот взрыв? Уверяю тебя, никакого взрыва не будет. Признавай, пока не поздно, свои ошибки и присоединяйся. А команда твоя пусть убирается восвояси, тоже пока не поздно. У нас тут дел непочатый край, некогда сейчас ими заниматься. Как пришли, так пусть и уходят. А вот со здешними жителями у нас, судя по всему, разговор будет непростой.
– Пытать будешь? – спросил Пугачев.
– Зачем такие крайние меры? Укольчик, другой – и все как на ладошке. И ключики, и документы.
– А если мы тебе этот укольчик закатаем? – не выдержал Омельченко. – Выясним, кто тебе санкции давал и с какими такими целями.
– Все уже выяснено, – неожиданно сказала Ольга. – Именно поэтому взрыв неизбежен.
– Снова блефуете, мадам. Мне это уже начинает надоедать. Опять этот взрыв, который по тысяче причин принципиально невозможен. Хотя в данном случае достаточно одной причины – он совершенно бессмыслен. Не хотите же вы совершить самоубийство только из-за того, что здесь появились мы и требуем вернуть стране то, что и так принадлежит ей по праву. Теперь, что касается вашей якобы осведомленности. В этой аномальной и заблудившейся во времени зоне оперативная осведомленность так же невозможна, как и взрыв. Не исключаю, что краем уха вы кое-что слышали. Возможно, от кого-нибудь из появившихся здесь ваших благородных спасателей. Но, уверяю вас, они знают лишь то, что знают все, ни больше ни меньше.
– Что уж вы так нас недооцениваете, – неожиданно вмешался Арсений. – Мы ведь не с бухты-барахты здесь оказались, это-то вы должны понимать. Готовились к встрече с вами. Правда, не так долго и тщательно, как вы, но, как видите, достаточно эффективно. Во всяком случае, вычислили мы вас безошибочно. На что вы наверняка совершенно не рассчитывали.
– Ну почему же. В любом, особенно таком нестандартном деле, как это, случайности неизбежны. Иногда счастливые, как он, – показал здоровой рукой на внимательно прислушивающегося к происходящему Донатоса. – А иногда вроде вас – досадные. Я бы даже сказал – глупые. К этому всегда надо быть готовым.
– Насчет готовности, возможно, вы правы. Но чтобы у вас не оставалось иллюзий, добавлю к нашему появлению здесь еще несколько, по вашим словам, «досадных» для вас и для ваших людей случайностей. Да и глупыми их вряд ли можно назвать. Перечислять?
– Сделайте милость. Чем больше информации, тем больше возможностей разобраться в происходящем.
– Я очень коротко – времени все меньше. Яд, которым были отравлены старатели, а затем собаки Хлесткина. Выявлено, как уже сказала Ольга Львовна, его происхождение и заказчик. Затем проявивший нежелательную для вас самостоятельность Григорий Жгун, то есть Башка. Золото, которое он должен был вам доставить, было только первым шагом в сложнейшей комбинации, которую вы разрабатывали несколько лет после того, как ознакомились с материалами о якобы существующей где-то таинственной зоне. Продолжать?
– Обязательно. Все это очень интересно, хотя и совершенно недоказуемо.
– Тогда продолжим. Из серии досадных случайностей – она. – Он приобнял за плечи и прижал к себе Ольгу. – Я. Он. – Показал на меня. – Он. – Показал на Пугачева. – Ваша многомесячная головная боль Омельченко. Даже он, – показал он на Рыжего, – случайно подслушавший в гостинице ваш разговор с вашим будущим высоким заказчиком. Тогда он, правда, вас не узнал, но сейчас все становится на свои места.
– Сколько времени голову ломал – он, не он? Как Гамлет, извините. Он, сволочь.
– Из той же серии, – вмешался я, – Егор Степанович, застреливший Башку, спрятавший похищенное золото и спасший Ольгу Львовну. А главное – Дед. Он давно уже начал подозревать вас. Наблюдал за вами и в конце концов сумел распутать весь этот ядовитый и страшный узел. Это он их предупредил, – показал я на Серова и Ольгу Львовну, – о вашем возможном появлении. Я прав? – спросил я неизвестно кого.
– Интересно, как он сумел их предупредить? – все еще не сдавался бывший начальник поселковой милиции. – Связь здесь полностью парализована, о чем мы были заранее проинформированы и сами неоднократно в этом убедились. Очередной ваш блеф, вроде взрыва?
– Для кого парализована, а для кого в здравии и наличии, – вмешался наконец в общий разговор Пугачев. – Доказательства налицо. Если не ошибаюсь, Ольга Львовна полностью изложила вам последний сеанс связи с Дедом. Надеюсь, ошибок не было? Так?
– Так, – подтвердила Ольга Львовна. – Есть еще кое-что, но это только для Алексея. Я потом ему все расскажу.
– Надеетесь все-таки на «потом»? А как же неизбежный взрыв?
Судя по выражению злобно закаменевшего
