Веста оставалась очень бледной и, несмотря на жар от пылающего в камине огня, куталась в теплый коричневый платок, накинутый поверх темно-зеленого домашнего платья. Не отличался румянцем и Инэй. Ранение и тревоги последних дней всерьез пошатнули здоровье Короля. Он старался не показывать усталости и боли, но Мари не сомневалась, пройдет еще не одна неделя, прежде чем Его Величество восстановит физические и душевные силы.
Молчание за столом затягивалось. Сначала ждали, пока Лира принесет чашки, потом не решались нарушить гнетущую тишину. Мари принялась разглядывать собственные руки, ощущая, как по лицу скользят тревожные родительские взгляды.
Первой не выдержала Веста.
— Как ты себя чувствуешь, Мари?
Дочь чуть заметно повела плечами. Она сама не знала ответа. Чересчур много шокирующих событий произошло за короткий срок. И слишком непростые истины ещё предстояло понять и принять.
— Знаю, тебе больно, — осторожно продолжила Веста. — И ты имеешь право злиться. За то, что не смогли тебя уберечь. И за то, что скрывали правду. Но, клянусь, мы не собирались лгать. Лишь выжидали, когда твоя сила придет в норму.
— Это я уже слышала, — оборвала Мари резко. Обида снова проснулась вмиг и принялась обвивать душу противными щупальцами. — Всё исключительно ради меня.
— Так и есть, милая. Даже если ты и не веришь, — будущая Повелительница Весны печально вздохнула, заметив на тонких губах дочери тень усмешки. — Хорошо, не будем об этом. Но я уверена, у тебя осталось немало вопросов. Спрашивай о чём хочешь.
О! Вот тут Принцесса (или всё-таки Королева, раз они с Инэем женаты?) не ошиблась. Вопросы были! И Мари бы с удовольствием сейчас крикнула в лицо Весте самый главный из них — почему? Почему та отдала младенца в чужие руки и не пришла на помощь в Эзре?! Даже к Королю было меньше претензий. Отцы — они такие. Занимаются важными делами, нередко оставляя семьи на долгий срок. Но мать, в понимании Мари, не имела права исчезать, бросая беззащитное дитя в чужом доме.
Однако стихийница удержалась от криков и упреков. Сумела. По крайней мере, пока. Посмотрела в уставшие изумрудные глаза и тихо спросила.
— Как меня звали? Изначально?
На бледном лице матери отразилась тень облегчения. Она готовилась к вопросам куда менее безобидным.
— О! Это было нелегко, — попыталась улыбнуться Веста, но не получилось. Уголки губ дрогнули, но не смогли приподняться. — Мы долго спорили, пытаясь придумать особенное имя. Я с самого начала знала, что будет девочка. Чувствовала. Когда ты родилась, в комнате пошёл снег. Сомневаться в твоей принадлежности не приходилось. Но вместе с Зимними глазами, ты унаследовала Весенние волосы, и я хотела, чтобы имя тоже было от моего Времени Года. Раз уж сила досталась от Зимы. Перебрала множество вариантов. А потом ответ пришел сам собой. Мой цветок-талисман. Так ты стали Розмари.
— Узнав, кто ты, мы пришли к выводу, что гадалка не случайно назвала тебя Мари, — заговорил Инэй, когда жена примолкла. — Вероятно, она слышала, как Снежан произносил твоё полное имя, и сократила его до более простого.
Сердце Мари подпрыгнуло и принялось отплясывать радостную польку. Весеннее имя! Цветок-талисман! Вот это да!
— А почему… — она чуть осмелела и подалась вперед. — Почему у вас нет других детей? Ведь вы все эти годы были вместе. Однажды я слышала, — девушка виновато посмотрела на Короля, — в разговоре, который не предназначался для моих ушей, как вы говорили, что других наследников кроме Яна не будет.
— В доме совета, когда ты не подслушивала? — попенял Инэй, но без укора, а, скорее, с толикой озорства и одобрения. — Видишь ли, это чистейшая магия. Мы с самого начала знали, что ребёнок у нас будет только один.
— Стали интересоваться вопросом продолжения рода еще до свадьбы, — продолжила Веста, посмотрев на мужа с непривычной для Мари теплотой. — Искали ответы в старинных книгах из Королевских библиотек — тех, к которым не имеют доступа обычные стихийники. Ты ведь знаешь, — она перевела взгляд на дочь, пальцы принялись нервно рисовать что-то на скатерти, — сила детей в смешанных семьях, как правило, ниже по уровню, чем у родителей. Королевская же кровь всегда доминирующая, но ведь мы собирались смешать две золотых крови, и хотели быть уверенными, что это не приведет к ужасным последствиям.
Веста смущенно замолчала. Лицо Инэя на миг стало суровым, высокий лоб прорезали горизонтальные морщинки, но почти сразу разгладились.
— До нас никто подобного не делал, — заговорил он, взяв жену за руку, чтобы прекратить нечаянное "творчество". — Потому и в книгах были лишь предположения, хотя, как мы убедились, все они сбылись. При смешении золотых кровей происходит очень мощный выброс энергии, определенные резервы сил вычерпываются полностью. В результате, ребенок может родиться один. На других детей магии не хватит. Не важно, пытались бы мы завести их друг с другом или с кем-то ещё. Свой лимит мы исчерпали. На тебя.
Мари вновь почувствовала неловкость. Не из-за темы деторождения. Стало жаль родителей. По-настоящему. Ведь это, действительно, страшно. Родить единственного ребёнка, отведенного небом, и потерять его, зная, что других детей никогда не будет.
— Но это не главное, — снова заговорила Веста, голос задрожал. Мари испуганно посмотрела на неё и разглядела на белом лице вину. — Мы узнали, что кровь двух Королевских кланов, схлестнувшись, могла вызвать очень непростой эффект. В одной из книг было написано, что телом ребёнок будет принадлежать одному Времени Года, но душой, увы, другому. Так и вышло, верно? Ты — наследная Принцесса Зимы, но не можешь принять её, сколько ни стараешься. И это не твоя вина, милая. Кровь Флорана не даёт тебе обрести покой. Мы понимали, что подобное может случиться, но решили рискнуть и обрекли тебя на вечные метания. Прости, родная. Мы так хотели, чтобы у нас была полноценная семья, и сделали выбор за тебя.
Мари почудилось, что она летит вниз сквозь все девятнадцать этажей Зимнего Дворца. Или Весеннего. Пробивая телом полы и потолки. Значит, всё дело в крови?! В силе клана Флорана, гуляющей по венам, а не в собственной ненависти, зародившейся в не злом обычно сердце! Вот почему она годами видела себя во сне в нарядах Весны и мечтала вызывать дожди вместо снега! О, небо! Но получается… получается… все эти чувства и неприятие Зимы останутся с ней навсегда? Значит, их невозможно побороть?
— Поверь, мы долго взвешивали все "за" и "против", — вернул дочь в дом Лиры Фритт голос Инэя. — Решающим стал разговор с Эрнусом — придворным предсказателем и дедом похитившей тебя гадалки.
— Речь о том, что ребенок у вас будет только, если женитесь на женщине Королевской крови? — вспомнила Мари предсказание старика-лгуна, не раз пересказываемое жителями Дворца и срединой территории. Святые небеса! А ведь оно, действительно, сбылось!
— Нет, — Инэй мотнул головой. — То предсказание Эрнус сделал, когда мы со Снежаном были ещё мальчишками. В прошлом году я говорил тебе о нашем уговоре со стариком: какую бы чушь он не скармливал родителям, мне должен был говорить правду. Эрнус знал о нас с твоей мамой. Сам догадался. Словом, мы пришли к нему с просьбой сделать предсказание, как сложится жизнь нашего будущего ребенка, если он или она появится на свет. Старик успокоил, сказал, не нужно бояться. Наше дитя станет особенным. Вырастет незапятнанным прошлыми грехами кланов Дората и Флорана, и принесет в мир много света и для стихийников, и для людей, — красивые черты Короля неожиданно исказились от боли. — Эрнус оказался прав в конечном итоге, но ему повезло, что он умер за несколько месяцев до кошмара в Эзре. Иначе бы я сам его убил. Мы ведь годами считали предсказание подлым обманом и не понимали, за что старик так поступил с нами.
