Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Нет.
– Отравишься, командон? Есть свежий гашиш.
– Отвали…
– А может, девочку надо? Или мальчика? Свежие, только купили…
Сулейман резко перехватил руку зазывалы, левой выхватил уже взведенный «Кольт». В глазах зазывалы плеснулся ужас.
– На колени…
…
– Говори: нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад пророк Его!
– Нет… Бога…
– Громче!
– Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад пророк Его.
Сулейман сплюнул на землю, видя как на земле, у коленей, появилось темное пятно.
– Ты трус и лицемер. Убирайся, пока я не убил тебя…
Прогал в людском месиве – люди расступились, чтобы посмотреть бесплатное представление – снова сомкнулся.
У соседнего ряда Сулеймана окликнули:
– Брат…
Он повернулся. Невысокий парень с черными как смола глазами кивнул.
– Салам, ихва…
Ихва – так называли друг друга моджахеды, это слово здесь не было в ходу.
Он подошел ближе к лавке, где торговали коврами и всякой утварью.
– Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад пророк Его, – сказал Сулейман.
– Мир и благословение посланнику Аллаха, – без труда продолжил парень, – и всем его сподвижникам до Судного дня. Я вижу, ты не терпишь несправедливости, брат…
Краем глаза Сулейман заметил прислоненную изнутри к стенке контейнера, использовавшегося как склад, мощную китайскую автоматическую винтовку.
– Тот, кто проходит мимо несправедливости, виновен не меньше, чем тот, кто ее творит.
– Воистину ты говоришь правильные вещи, брат. Сразу видно, что ты издалека.
– Я родился и вырос здесь.
– Тот, кто вышел на пути Аллаха, навсегда гураба, странник.
– Почему не вышел ты?
Вместо ответа парень показал искалеченную кисть руки.
– Тот, кто получил ранение на джихаде и под кем был убит конь, угоднее для Аллаха Всевышнего, чем любой другой.
– Угоднее для Аллаха тот, брат, кто, видя несправедливость, сражается с ней, где бы он ее ни видел…
– Я ищу амира Ильяса, – сказал Сулейман.
– Ильяса-праведника?
– Он жив?
– Да, он жив, хвала Аллаху, и делает то же, что и всегда. Если ты знаешь, где это, ты без труда найдешь путь.
Сулейман поклонился:
– Рахмат, брат.
– Пусть Аллах сопровождает тебя в пути…
Они тронулись в путь дальше, и под вечер достигли того места, где надо было оставлять машины. А пройдя по тропе под прицелом искусно замаскированного пулемета, увидели и самого амира Ильяса. Тот стоял на тропе, придерживая рукой свою снайперскую винтовку «СВД», с которой не расставался…
Амир Ильяс так и продолжал жить в той же палатке, в которой он жил, когда все это начиналось, только постелил за землю старый ковер – и все. Около палатки было костровище и что-то вроде печи, на которой он готовил еду. Тут же стояла жаровня, которую можно было взять в палатку, чтобы согреваться холодными ночами.
Аллах свидетель, никто из амиров не жил так бедно, как амир Ильяс. Он напоминал ансара Абу Зарра – когда правитель послал ему триста динаров, он отослал их ему обратно со словами: неужели ты во всем государстве не нашел человека более нуждающегося, чем я?
Еда тоже была скудная – похлебка, лепешки, немного мяса…
Когда они поели, амир Ильяс рассадил их кружком – только командиров. Спросил:
– Теперь расскажите мне о том, что происходит. Только правду, и пусть Аллах будет свидетелем вашим и моим словам…
Пацаны молчали.
– Все так плохо?
– Да, эфенди, – сказал Сулейман, – все очень плохо.
– Можешь больше не говорить мне «эфенди», – сказал амир Ильяс, – потому что ты и вы все сражались на джихаде. Теперь вы можете звать меня «ихва», брат.
– Из уважения к вашему возрасту я не могу так вас звать, эфенди, – сказал Сулейман.
– А правду ты тоже не говоришь из уважения к моему возрасту? Расскажи про все мерзости, которые ты там видел. Думаешь, я не знаю?
Сулейман тяжело вздохнул.
– У нас не было опыта с самого начала, и было мало оружия, поэтому мы потеряли несколько братьев, амир. Да, они получают сейчас заслуженную награду от Аллаха Всевышнего, но мы дальше идем по пути Аллаха, и нам тяжело. Потом мы научились воевать и взяли хорошие трофеи. Но там… кяфиры. Они победили нас в бою.
– Почему, как ты думаешь? – спросил амир Ильяс.
– Потому что Аллах в гневе на нас из-за лицемеров! – со слезами вдруг выкрикнул Сулейман. – О Аллах, как люди могут творить такое?! Каждую ночь я слышал, как делают харам, а потом эти… бараны вставали на намаз и обращались к Аллаху, хотя даже произнесенное имя Его в их устах было оскорблением Аллаха! Никто не стеснялся той мерзости, которую он делает, и говорил, что джихад искупает любые грехи в глазах Аллаха, а потому можно грешить еще и еще. И грешили! Мы убивали местных, сжигали их дома – стоит ли потом удивляться, что местные все подались к кяфирам! Мы грабили на дорогах, я видел, как те, кто считает себя моджахедами, убивают людей, только чтобы завладеть машиной. Разве это джихад? Разве это джихад?! Это грабеж, который прикрывают джихадом и говорят, что это угодно Аллаху! Из-за этого местные ненавидят нас. Я видел, как моджахеду выпустили кишки на базаре, стоило ему только отойти от остальных. А мы…
…
– Мы открыли огонь, – просто и страшно сказал Сулейман. – Не знаю, сколько мы убили. Но я сильно сомневаюсь, что Аллах был доволен этим.
– Это правда? – спросил амир Ильяс.
Пацаны один за другим кивнули.
– «Когда настала пора первого из двух бесчинств, Мы наслали на вас Наших могущественных рабов, которые прошлись по землям. Так обещание было исполнено», – процитировал амир Ильяс суру Аль-Исра из Корана. – Скажите, что вы думаете о тех, кто сражался рядом с вами?
– Амир, – сказал Сулейман, – пусть Аллах будет свидетелем моим словам, но точно так же, как я не видел более праведного и страшащегося Аллаха человека, чем вы, как я не видел более верных друзей, чем те, что сидят рядом со мной, как я не видел более достойных, чем те из нас, кому Аллах дал шахаду и теперь они в раю и получают там обещанное Господом, точно так же я не видел более мерзких и своекорыстных людей, чем те, что встали на джихад. Особенно амиры. Все они завязаны в каких-то делах, все они грабят и продают награбленное, все они предаются разврату, в том числе и тому, что запрещено Аллахом. Там есть какие-то люди, которые скупают трофеи, и большая часть джихада делается как раз ради трофеев. Там есть бидаатчики, которые говорят, что намаз надо делать раз в неделю. Никто из амиров, которых я видел, не сражается за Аллаха. Никто, эфенди! Все они – жадные и своекорыстные люди!
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
