– …Крайне высокая результативность огня. Крайне. – Альба был невозмутим, как сенбернар. – Из двадцати (половина новехоньких!) бензопил застрелить четырнадцать практически насмерть, за три секунды – это или везение – но мы отвергаем всяческое мракобесие и фатализм, – или четкий расчет, верный глаз, крепкая рука и не-ве-ро-ят-ный профессионализм. Между прочим, чуть левее все забито всякими ватниками и старыми валенками. А правее – пустыми канистрами и прочим хламом.
– Ну… ладно… и что осталось – годится. Бензопила штука полезная, – как-то пыталась сгладить Даша, глядя, как Асакура носится вокруг туши мутанта, словно эрдельтерьер вокруг медведя, матерясь и пинаясь.
– …От сволочь, а?!
– Да ладно. Все равно и не думали же об этом, главное – машины целы, это главное, – пыталась урезонить его Даша.
– Да я его… – Тут он вновь перешел на свой японский, решила Даша. Наверное, рассказывает, как должен был пройти поединок с мутантом по кодексу бусидо.
Он уже намеревался отработать на туше приемы рубки мечом, но Даша заметила, что, поскольку вроде как такое тут редкость, надо бы притащить в поселок и сдать военным. Альба в принципе согласился, сказав, правда, что придется повозиться. Постепенно стресс как-то прошел, но решили все же немного «принять допинга»: в контейнере для начальства нашли непочатую чекушечку «Рижского бальзама» – отличное противострессовое. Ее и раскатали под остатки бутербродов и яблоко. Сразу стало веселее. Еще до того как обследовали склад и обошли всю территорию, убедившись, что больше нежити нету, а Даша заодно убедилась, что все упыри – незнакомые или неместные. В машине брата, здоровенном «вольво», аккуратно лежала рабочая одежда – ну с учетом того, что у родительского дома его зубила не было, тут тоже нет, вообще на пятачке, где обычно была стоянка, пусто – значит… Нет, конечно, мог быть у очередной девки – Даша уже запуталась, которая там и сколько их… Но тем не менее. Как-то полегче.
А главное – машины. Кроме, несомненно, хороших, но сейчас не очень подходящих «вольво» и МАНов стояли два «Урала» – один с манипулятором, другой с седлом. Посовещавшись, решили брать оба.
Один отдадут на бронирование Митричу, а второй, раскинув «на всех», сдадут ему же в оплату всякого. Уж можно не сомневаться: такая машина, с манипулятором и прицепом, стоит немало. Даша в коммерцию не лезла, но мужчины решили, что надо позабрать и все прочее: и бензопилы, и те самые ватники и валенки – все сгодится. Даже топоров и прочего имущества набрали. В броневик, конечно, почти ничего и не влезет. Но в кабины «Уралов» набить: чего пустыми ехать. Асакура еще сказал, что надо не забыть подобрать велосипед.
– На кой он тебе теперь? – спросил Альба. – Митрич за эту крокозяблину тебе знаешь какую багги соорудит?
– Э, не путай теплое с жидким! Когда-то он еще сделает? А ездить надо. Да и неплохо на велике. Моторчик если получится – вообще прелесть, по дороге катить можно. А так – если что, от мотора не зависишь. И все быстрее и легче, чем пешком. И увезти можно много. А еще, видишь ли, тихий он. Митрич и на броневике попал в засаду, чуть не погиб, а я уже дважды в городе: вовремя услышал – и не полез. Велосипед – это вещь. Финны-то тут и под Питером – всю войну на великах гоняли. Даже в сорок четвертом, когда наши наступали, егерей с Выборга своим ходом на великах за полсотни кэмэ перебросили – и сразу в оборону. Не, не брошу, пригодится!
Рулить броневичком по грунтовке оказалось не так-то и приятно – все же вес чувствуется, идет поплавнее, чем простой «козлик», но и рулить тяжелей, тем более усилителя тут нету. Мужчины галантно взяли на себя управление лесовозами, оставив ей вести броневик, но, похоже, это было не лучшим решением. Во-первых, Альба-то в силу характера ехал спокойно, а вот учитель уже пару раз сшиб какие-то пеньки-гнилушки по обочине. Причем второй раз, похоже, намеренно. А во-вторых, вести броневичок на скорости – вовсе не так приятно. А «Уралы»-то припустили, ибо там все ощущается по-другому, – и гнали под сороковник, так что рык и звон стоял на весь лес.
На шоссе стало лучше, Даша вышла вперед и на подходе связалась с военными по радио – шаривший в этом Асакура просветил, как разобраться с рацией, заодно рассказав (когда узнал, что у Даши имеется неплохая «доля» в рациях), как бы и ему хорошо такую… хотя бы даже пока что просто на велосипед. Велосипед, кстати, он подобрал и привязал на свой «Урал».
На посту тот же пьяный мент долго и бессмысленно осматривал «Уралы», тыкая пальцем бок топливного бака и огромные колеса, – наверное, искал чего-то, – пока его бережно не увели в будку два молоденьких лопоухих солдатика, где он вновь благополучно выпал в свою реальность. А военные пропустили не глядя, только записали. Перед комендатурой остановились, и Даша гордо прошествовала до коменданта, изложив там суть вопроса, а потом они все вместе позировали восхищенной публике рядом с тушей мутанта. Его там, в лесу, превозмогая брезгливость, завернули в тент и погрузили на «Урал» – и действительно, возились не зря. Комендант объявил всем троим благодарность и велел своему заместителю, тому, со ждановскими усами, организовать исследование и ознакомление всех, а Дашу просил потом еще раз и подробно рассказать, что ей известно об этих тварях. Когда же мужчины принесли и «торжественно передали» некогда грозное противотанковое оружие – вообще все стало напоминать голливудский фильм. Прибежавший тут же откуда-то едкого вида мужичок в застиранном камуфляже, поморщившись, вынес вердикт, что стрелять оно вполне сможет, пусть и не особо точно, но хватит. Комендант расцвел:
– Ну, братцы… даже не знаю, как вас и благодарить-то теперь…
– Лучше – матерьяльно! – в один голос гаркнули Альба с Асакурой, а Даша просто кивнула.
– Э-э-э-э… ну да… а чем?
– Патроны, – сказал Альба.
– А мы еще подумаем, – сказал Асакура.
– Да, – опять кивнула Даша.
– Ладно! – махнул рукой, улыбаясь, комендант. – За такое, на радостях… А машины эти откуда?
– Это… моего брата, с работы, – решила, не вдаваясь в подробности, немного напустить тумана Даша. И добавила, расставляя точки над «Ё»: – А теперь – наши.
– Ну… ясно. Хорошо.
Машины решили сразу к Митричу не везти. Ясно, слух пройдет, но все же. Асакура предложил поставить во дворе занятого им маленького домика – хозяева то ли пропали, то ли уехали, то ли и приезжали редко, но никто не возражал, и учитель «прописался постоянно». Он заверил, что «никто не тронет, тут, видишь ли, уже немного в курсе, что не надо». Альба хмыкнул:
– Ну-ну, конечно… в прошлый раз даже патруль вызывали…
– Ну… знаешь, как говорят окулисты, кто старое помянет… кстати, а не испить ли нам… чаю? А?
И учитель, должный нести свет знаний и сеять разумное, доброе, вечное, издал губами характерный пищащий звук, сопроводив его не менее характерным жестом.
И, как ни странно, никто не отказался.
Печка действительно оказалась классной – топилась всю ночь. И в маленьком кузове «газели» стало просто жарко – пришлось раздеться и приоткрыть полог. Но выспался хорошо. Проснулся, когда еще было темно, осторожно выглянул, вылез, обошел кругом, обшаривая лучом фонаря, – не, никто не залез. Быстренько сварганил костер – готовить на булерьяне не очень, только подогреть разве. Согрев чаю и какой-то типа-готовый-обед-в-консерве, пожрал – и только тогда позволил себе эдак немного осмотреться.
