– И все-таки вы приехали.
– Я не мог отказаться. Вы раскрыли моего человека, обнаружили передатчики. Вы, конечно, все равно бы догадались, кто организовал слежку.
– Значит, догадался бы?
– Я не специалист в таких делах. Вот Варак– другое дело. А я даже не знаю, где берут эти передатчики.
– Не могу в это поверить. Руководитель Инвер Брасс должен быть более изобретательным. Сент-Клер отодвинулся в темноту. Упоминание об организации, по-видимому, причиняло ему боль.
– Значит, вам рассказали…-медленно произнес он.
– Вас это удивляет? Я ведь предупреждал, что мне известно, кто такие Венис, Кристофер, Пэрис, Бэнер, а также Браво, Почему бы мне не узнать, что такое Инвер Брасс?
– А еще что вы узнали с тех пор?
– Достаточно, чтобы до смерти испугаться. В течение сорока лет никому не известные люди тратят бесчисленные миллионы, чтобы навязать стране свою волю.
– Вы преувеличиваете. Мы лишь помогали ей в периоды кризиса. Так будет точнее.
– А кто определял наличие кризиса? Вы?
– У кризиса есть одна особенность: когда он наступает, это сразу все чувствуют.
– Нет, не всегда и не все.
– Мы располагали информацией, которая недоступна вашим "всем",
– И вместо того чтобы довести эту информацию до общественности, вы действовали самостоятельно.
– Наши действия, в сущности, были актами благотворительности. В конечном счете это делалось в интересах тех "всех", о которых вы говорите. Для себя нам никогда ничего не было нужно.– Сент-Клер даже голос повысил, пытаясь защитить Инвер Брасс.
– Благотворительность можно осуществлять и открыто. Почему же вы этого не делали?
– Потому что такая благотворительность не затрагивает корней, той главной причины, по которой она стала необходима. Ее действие всегда непродолжительно.
– По-вашему, решение наших проблем нельзя доверять людям, которых мы именно для этого и избираем на государственные должности.
– Вы упрощаете нашу точку зрения, господин Ченселор. И делаете это намеренно.
– Думаю, лучше иметь дело с далеко не совершенной официальной системой, чем с какой-то скрытой от наших глаз организацией.
– Это софистика. Нетрудно доказать, насколько важно соблюдать гражданские права, но, пока вы будете за это бороться, число очагов недовольства будет неудержимо расти и, если они сольются в единый очаг, произойдет такой взрыв насилия, какого вы и представить себе не можете. И когда это случится, вас лишат. даже права жить как вам хочется, лишат всех ваших свобод. Это же элементарно. В течение многих лет мы пытались сдерживать рост недовольства. А теперь вы хотите нам помешать? Питер вынужден был признать, что слова Сент-Клера не лишены логики. Этот выдающийся и в то же время коварный, неискренний человек так расписывал свою деятельность, что она и впрямь начала казаться проявлением добродетели. Он заставил Ченселора защищаться, увел его от сути их разногласий. Но нельзя забывать, что Сент-Клер – монстр, что его руки обагрены кровью.
– Существуют и другие пути,-сказал вслух Питер,– другие решения.
– Возможно, только я не уверен, что они будут найдены еще при нашей жизни. И уж ни в коем случае не при моей. Может быть, поиски решения сами по себе способствуют предотвращению насилия. Во всяком случае, мы на это надеялись. Внезапно Питер перешел в наступление:
– Но одно из ваших решений все же опиралось именно на насилие. Правда, в качестве приманки вы использовали частицу правды.
– О чем вы говорите?
– Вы убили Гувера! Ведь именно Инвер Брасс приказала убить его?
– Откуда вы… Кто вам…-Он был не в состоянии произнести фразу до конца.
– Это неважно. Важно, что такое решение было принято и осуществлено. Вы без всякого суда и следствия вынесли человеку приговор и привели его в исполнение. Вы якобы имели на это право в отличие от остальных людей, господин посол? Так-то вы боретесь с ненавистным вам насилием?
– У нас были серьезные основания.
– Да, я знаю, вы считали его убийцей, до вас дошли слухи о так называемых "отрядах смерти". Но убийство – не выход из положения. Если вам что-то стало известно, вы должны были открыто заявить об этом. Все вы…
– Ничего бы из этого не вышло. Я уже говорил, что тому были причины.
– Вы имеете в виду другие причины?
– Да!
– Досье?
– О господи! Конечно, досье!
– Вы не можете так поступить! У вас есть необходимые доказательства, чтобы привлечь Гувера к суду. Пусть предстанет перед судом и выслушает приговор страны… Ведь есть же законы!
– Есть досье… Те, кто осмелятся на какой-либо шаг, будут скомпрометированы… И сделают это те, кто предпочтет выжить, а не бороться…
– Значит, вы. сами не лучше, чем он.
– Вы лучше, чем он,-спокойно сказал Ченселор.
– Всем сердцем и душой мы верили в то, что лучше!.,-воскликнул Сент-Клер, оправившись от шока и постепенно приходя в себя.– Я не могу поверить во все это. Оказывается, я не знал Варака, не понимал, что им руководило.
– Не надо так говорить о нем,-холодно заметил Питер.– Я презираю этого человека, но он отдал за вас жизнь. Это вы ввели его в заблуждение.
– Неправда! Никогда!:
– Так было все время. Варак был тем самым Лонгвортом, который проник в здание ФРБ в ночь убийства Гувера. Он изъял досье и передал их вам.
– Да, досье от А до L. Этого мы и не отрицали. Они были нами уничтожены. Но досье от М до Z пропали, и до сих пор неизвестно, у кого они.
– Все не так! Варак действительно думал, что они пропали, а вас это устраивало.
– Вы сошли с ума,– прошептал Сент-Клер.
– В ту ночь вместе с Бараком были еще два человека. Один из них или оба очистили и подменили папки или сложили их вместе, а возможно, они просто солга ли, что часть досье отсутствует. Дело обстояло именно так. Вы знали, что Варак не пойдет ни на какие компромиссы в вопросе о досье, поэтому решили его обма нуть.
– О нет, вы ошибаетесь! – замотал головой Сент-Клер, и лицо его исказилось от мучительных переживаний.– Признаю, что ваша версия выглядит правдоподобно и даже остроумно, но в действительности все обстояло иначе.
– Оба этих человека, исчезли. Их имена вымышленные, всего лишь прикрытие. Установить их личности невозможно.
– Так было сделано совсем по другой причине. Убрать Гувера было необходимо. Однако общественность не потерпела бы даже намека на еще одно политическое убийство. Воцарился бы хаос, что позволило бы дорваться к власти фанатикам, готовым отбросить все конституционные принципы. Мы не могли оставлять следы, поверьте мне.
