распустившаяся на лице беспокойной мамочки, увяла. Недовольно покосившись на преступно безучастных к её сыну лиц, дама тяжело вздохнула и напоследок чмокнула гениального первенца в щеку. «Папа в конторе, но тоже тебя любит. Приезжай на каникулы» — ботаник полыхнул багровыми ушами вслед матушке.
— Это потому, что я денег заработал, — смутился он на мой веселый взгляд. — А до патентов таким же «балбесом и разгильдяем» был.
— Помочь тебе с книгой? Или хватит сил?
Умник вспыхнул на безобидную подколку и рванул вслед за сиблингами, корчившими рожи в окно кареты. Для них избирательная любовь мамочки была явно не в диковинку и особого беспокойства не доставляла.
— Напомни оторвать голову идиотам, нагрузившим меня личным секретарем, — Эдгар, озадаченный до невозможности и с трудом вспоминающий обязанности графа, подкрался незаметно. — И можешь глянуть в «Единый свод предписаний», сколько раз по новым правилам полагается посещать двор?
— Оторвать голову, — послушно повторила я, перелистывая новые, пахнущие краской страницы. — Два раза в год: осенью и весной, докладывать об урожайности круп, скота и младенцев.
— А раньше раза в год за глаза хватало, — скорбно вздохнул супруг, с тайным удовольствием покрутив на руке обручальный браслет.
Такая же золотая побрякушка висела и на моем запястье. Я приняла ритуальное украшение спокойно — замужем уже была, ювелиркой меня не испугать. В отличие от Эдгара, в первый день любовавшегося украшением каждую свободную минуту и ненавязчиво демонстрирующего его окружающим.
Мне повезло. За свою относительно насыщенную жизнь я сумела исполнить сразу две мечты: отпраздновать свадьбу пышно и с размахом и тихонько расписаться без помпезности и дурацкого тамады. Что удивительно, вторая свадьба запомнилась прочнее — кто бы мог подумать, что ритуальный зал бракосочетания осадят алчные до сплетен придворные, шепча: «Эгоисты» в щели дверей и окон.
Да, мы никого не приглашали, чем страшно обидели весь дворец. Да, нас пытались массово презирать за «единоличие» и «так не принято», но Эргар глянул исподлобья и радушно улыбнулся недовольным аристократам, и те сразу вспомнили, что слишком заняты для какой-то мелкой графской свадьбы.
— Молодцы, — тихо бросил король, проходя мимо счастливых нас, сжимавших в руке свидетельство о браке. Церемониальный зал находился на первом этаже дворца. — Мне к обеду обещали клубничный торт, можете приватизировать в качестве поощрения, что не стали устраивать шумиху на весь двор. Графиня, правильное решение, одобряю. Эдгар, дарственную на земли заберешь у канцлера, и не вздумай отказываться от свадебного подарка.
— А какой у нас свадебный подарок? — шепотом уточнила я, тишком пробираясь вслед за монархом, прикрывавшим нас своей могущественной аурой от злых дворян, которых не позвали на гулянку.
Дабы избежать обязательной торжественной части, по моей инициативе мы заявились в матримониальный отдел к началу дня и с ходу потребовали нас расписать. «Есть свободное окошко через четыре месяца», — обрадовала сотрудница, гордясь, что сумела отыскать местечко в плотном графике торжеств. «Очень хорошо. Через полчаса будем готовы, будите церемониймейстера», — порадовала я ее в ответ и, не обращая внимания на негодующие вопли, пошла переодеваться к свадьбе.
Но даже за эти полчаса все гостившие и работающие во дворце аристо стеклись на халявный фуршет и страшно огорчились, не найдя ни накрытых столов, ни пафосных новобрачных. Знаете, как долго я отмывалась от проклятий? Бр-р-р-р.
— Долевое строительство, — таким же шепотом оповестил свежеиспеченный супруг, ловя на подлете недовольные взгляды в мою сторону и отбивая их жутковатым оскалом. — Семьдесят процентов будущей прибыли с курорта — наши. И государственная рассрочка на стройку.
— Вау! А ты что же, хотел отказаться?
— Ни в коем случае, — по губам медведя скользнула ядовитая усмешка. — Но пусть думает, что насильно облагодетельствовал.
Дети простили нам скрытность в обмен на половину торта. Их не слишком интересовали взрослые праздники и брачные клятвы, как и отныне «семейное» главенство: муж и жена — одна школьная администрация. Даже Лавиния скромно порадовалась, что куратор остался прежним, буркнув что-то вроде: «Без вас скучно». В последний день она металась от сундуков к больничной палате и обратно, пытаясь попрощаться с Розой и успеть упаковаться. Леди Ховард стало гораздо лучше, её эмоциональное состояние стабилизировалось и вскоре за ней приедут родственники. «Простите, я не знала», — слуга передал короткую записку, вот и все извинения. Возможно, однажды девочка окончательно поправится, научившись контролировать свою силу, и вернется в Катхем за полноценным образованием.
— Ваша светлость, распишитесь в накладной.
— Это на что? — я вчиталась в строки наименований.
— На песок, цемент, щебень, гудрон, арматуру, — перечислил канцелярист. — Древесина позже прибудет вместе со строительной бригадой.
— Прораба оповестите, пусть первым делом заедет к нам, — размашистая подпись графини Браун украсила бумагу.
— Так государственный прораб отчитываться не обязан, — заикнулся было парнишка, но поймал мой злой взгляд и мгновенно заткнулся.
Хватит. Один раз казенную стройку сорвали, второй — шиш.
Увезти с собой сразу весь штат прислуги и работников не вышло. В кибитке грелись всего две горничные, гувернантка и два личных лакея, а еще студент-целитель, попавший на практику в Катхем. За него просил лично Пьер, ухмыльнувшись будущим трудностям студента: «Не хотел возиться с больными солдатами, пусть лечит детишек».
Бытность графиней давалась непросто. Местные леди не лезли в дела супругов, но мне такая роскошь не по карману, а потому вал трудностей я решила делить по-честному. Прошло всего три дня с бракосочетания, а меня уже умудрились завалить приглашениями на светские рауты, ужины и чаепития — старшему двору не терпелось узнать историю скоропалительной свадьбы. Графини и маркизы умудрялись даже гордиться тем, что помогают «глупенькой иномирянке» освоиться в благородном обществе.
Пришлось собирать манатки и возвращаться на север втрое быстрее.
— Поверить не могу, что тебе просто продали Катхем, — я снова покачала головой. — Это же государственная собственность.
— А я государственный служащий, — иронично улыбнулся егерь. — Земли Браунов богатые на людей, налогов за годы набежало приличнейше. Казна ими пользовалась как своими, и не крошечным процентом, как оговаривалось, а в полной мере. Потребуй я эти деньги — пришлось бы Его величеству продавать свой любимый золотой трон. А он для короля важнее, чем ледяная пустыня. Да и замок сплавили без убытков.
— Чтобы мы его за свой счет отремонтировали, — проворчала я.
— А как же, — со смешинкой подтвердил супруг. — Еще ссуду на строительство дали от праведных щедрот. Неужели не оценила широкий жест?
— Послали нас этим жестом, — сострило моё бывшее величество. — Пёс с ними. Лишь бы процент от продаж новых артефактов не потерялся по дороге в Катхем, случайно заплутав в королевской казне. Едем?
— Едем, — махнул рукой Эдгар, давая знак кучерам.
Караван из четырех «вагонов» засуетился: возницы
