Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
– Постойте, – вдруг вмешалась Ирина. – А я ведь, кажется, догадалась…
В отличие от своей бывшей начальницы, она отказалась от всех своих сверхъестественных умений и способностей намного раньше и окончательно. Ее в нарушении конвенции не мог заподозрить никто, даже и никому до конца не верившая Сильвия. Но ума-то и умения мыслить в рамках хоть человеческой, хоть аггрианской логики у нее никто не отобрал.
– Мы, ребята, попали в свою собственную ловушку. Нет, не Ловушку Сознания, а самую примитивную, на уровне детского мата. Ну, кто первый сообразит? – Лицо ее лучилось незамутненной, бескорыстной радостью. Как у перворазрядника, в сеансе одновременной игры действительно поставившего мат гроссмейстеру.
Первым хлопнул себя по лбу ладонью Новиков. Сказались совместно прожитые с Ириной годы.
– Да ведь и в самом деле! Мы же с тобой когда, Саш, договор с Игроками подписали? В две тысячи пятьдесят шестом, правильно. А твои возмущения в Сети начались на рубеже четвертого и пятого…
– Точнее – на рубеже третьего и пятого. Четвертый, формально считая, просто выпал. Он теперь – дырка на гобелене. В ней – то все и происходит. Остальное – верно. Молодец, Ириша. Выходит, строго говоря, никто ничего не нарушал. Мы сами виноваты. Пробой из двадцать первого в пятьдесят шестой учинили. Вольно, невольно – никто не спрашивает. Начали там себя вести как в подлинной реальности, чем ее и зафиксировали. А я потом в двадцать четвертый вернулся, вместе с Ростокиным. И еще тут покуролесили. Вот и образовался снежный мост над пропастью между равноправными, но и взаимоисключающими реальностями. Наша – на базе революционной победы над красными в двадцатом, та – эволюционного перетекания от гражданской войны к парламентской демократии. А на практике…
– На практике одна не имеет адекватного ей продолжения, другая – начала. Вот и болтаются торчащие концы, как закрепленные с одной стороны доски. Хоть и касаются моментами друг друга, но мостом это не назовешь, – уточнил образ Новиков.
– И если Игроки решили вмешаться по нашу сторону моста, они совершенно в своем праве. До заключения договора еще целых пятьдесят лет. Любой третейский суд будет на их стороне. Лучше скажи, пожалуйста, Александр, ты видел более-менее четко обозначенное продолжение этой вот магистрали? – черкнула пальцем Сильвия по нарисованной Шульгиным схеме.
– Вот в этом главная причина, ради чего я вас собрал. Не просто очередной раз напугать…
– Хотя и это тоже, – негромко заметила Ирина.
– … А получить санкцию на опасное дело. Очень опасное, – предпочел Сашка не услышать реплики, – примерно, как операция на мозге с завязанными глазами. При том, что другого выхода все равно нет. Кроме того, что я здесь нарисовал, просматривалась в Узле одна интересная штучка… – он взял карандаш, изобразил три штрих-пунктира. – Это, как я понял, некие гипотетические, существующие в свернутом состоянии мировые линии. И вот здесь существует возможность как бы срастить две тысячи пятый-дубль год с твоим, Андрей, пятьдесят шестым.
– То есть как? – Новиков тоже умел читать схемы, предлагаемые Гиперсетью, но в этот раз он ее своими глазами не видел, а представить эту сверхсложную, многомерную конструкцию по карандашному наброску – почти то же самое, что попытаться собрать работающий телевизор по рисунку школьника, пусть и очень понимающего в радиоделе.
– Так получается. Работа ювелирная, конечно, и шансов немного, однако попытаться можно. Там просматривается своеобразный обходной путь. В новом две тысячи пятом имеется огромный такой потенциал, ну, как в туго скрученной пружине. И если его деликатно, под контролем выпустить, подправить кое-что кое-где, приблизительно на рубеже сорокового года линии сойдутся практически без шва.
– Это как раз там, где мой Суздалев проявился?
– Выходит, что так. И то, что он вас с Ириной в той Москве вычислил и отловил, не знак ли это свыше? Я, конечно, понимаю, без потерь не обойдется. Бог знает, у скольких людей деформируется память, сами собой перепишутся миллионы книг и документов, еще что-то произойдет за тридцать пять лет, принципиально отсюда невообразимое, но схема показывает, что реальность образуется абсолютно подлинная…
– Самому бы сходить, еще раз посмотреть, с учетом всего вышесказанного, – со странной интонацией, всегда так пугающей Ирину, произнес Новиков.
– И не думай даже! – Ирина нервно вскочила, подошла к окну, будто надеясь в затянутом туманом парке найди непререкаемый довод против новиковской идеи. Постояла несколько секунд, покусывая губы. – Не думай даже, – повторила она. – Скорее всего, это очередная Ловушка, чтобы заманить туда именно тебя. Помнишь, что тебе Игрок сказал?
– Да не пойду я, не пойду, успокойся. Это у меня просто… Фигура речи. Ничего мне, конечно, нового не покажут. Сашка видел, и ладно. А если конкретно – что ты предлагаешь? – обратился он к Шульгину.
– Особенного – ничего. Главное, можно обойтись совершенно обычными методиками. Самим даже и рук почти не прикладывать. Ни к Сети, ни к здешнему континууму. Уж не знаю, каким образом, а вся подготовительная работа без нас сделана. Перемычка 2003 – 2005-дубль существует. Тамошняя реальность просматривается в интервале минус восемьдесят – плюс пятнадцать лет вполне отчетливо. Дальше несколько плывет, но реперные точки видны вплоть до сорокового. Неопределенность полного слияния линий всего процентов тридцать. То есть нужно просто…
– Как ребенка за ручку по бревнышку провести. – Сильвия улыбнулась одной из самых ядовитых своих улыбок. – То же самое, чем мы с Ириной у вас занимались. За что и подверглись заслуженному наказанию…
– Отнюдь не за это. До тех пор, пока вы с Антоном не заигрались, не начали пространство-время гнуть и коверкать, реальность наша вполне пристойно развивалась. И сейчас, если не хотим, чтобы здесь, как у вас на Таорэре, с двух концов сразу загорелось, нужно абсолютно ничего не трогать. Не вводить новых сущностей. Но и не позволить силовым путем нарушить именно сейчас формирующиеся естественные тенденции. Только помогать им окрепнуть. Отсекать нежелательные поступки людей человеческими же средствами.
Никаких больше заходов в будущее через прошлое, Лент Мебиуса, Бутылок Клейна[91], писем самому себе. И в Сеть больше не соваться… Не ребенка по бревнышку, а полк без потерь через минное поле провести. Беремся? – Шульгин всем своим видом показал, что обсуждение закончено. Да и нечего было больше обсуждать.
– Что нам еще остается? Беремся, конечно, – кивнул Новиков. Но чтобы соблюсти ритуал, осведомился: – Другие мнения есть?
– А как же будем отсюда туда ходить? – спросила Сильвия, тем самым подтверждая, что тоже принципиально согласна. – Новые каналы ведь пробивать запрещено?
– По старой схеме. По работающим связям и через Столешников. – Шульгин, созывая совещание, черновой план действий уже продумал. Готовый к тому, чтобы действовать самостоятельно, если друзья его вдруг не поддержат. Все же за последнее время слишком разошлись их пути. – Раз шлюз столько лет действует в любую сторону, особых возмущений не вызывая, считаю его использование безопасным. Другого все равно нет. Но используем его только в пределах две тысячи пятых. Там зона перекрытия реальностей наиболее плотная. Дальше – ни-ни! Но это уже технические тонкости. Рад, что сошлись в главном…
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
