должно быть, в замешательстве: что у тебя есть такого, что нужно мне?
— У меня есть дом Ханцрин.
— И?
— И ты не настолько наивен, чтобы не понимать, что это значит. То, что ты вытащил их из подземелий Дома Бэнр, придает тебе авторитет в глазах твоих соперников, и матрона Шакти наверняка войдет в новый правящий совет и будет знать, что именно ты спасла ее и ее семью.
— Продолжай.
— У меня также есть Бреган Д'Эрт. Ты знаешь меня и мою ценность. Ваши взоры, без сомнения, сейчас будут обращены внутрь города. Но со временем этого будет недостаточно, и ты знаешь, что я могу предложить к твоему столу.
На это она ничего не сказала.
— У меня есть Малагдорл Армго, Воин Ллос, — объявил Джарлакс.
— У тебя есть Воин Ллос, все верно, но, осмелюсь сказать, это не Малагдорл. Она действительно любит того еретика, который победил его — как мне сказали, довольно неловко — и который вызывал столько хаоса в этом городе на протяжении почти двух столетий.
Это вывело Джарлакса из равновесия, но он быстро пришел в себя.
— Итак, ты не хочешь его уничтожать, — легкомысленно сказал он, и Сос'Ампту не стала спорить, только сказала:
— Кэтти-Бри была в доме Меларн. Он уже уничтожен.
— У нас более четырехсот пленников, твоих сторонников, — ответил Джарлакс, проигнорировав эту насмешку. — Много ценных. И у нас есть сам Дом Бэнр, которого ты так жаждешь.
— Я завоюю Дом Бэнр, — сказала она. — Четыре сотни — не такая уж большая потеря. Более трех тысяч дроу уже были убиты в этой войне, которую начала наша сестра.
— Что хорошего в Доме Бэнр, если в нем нет ничего ценного?
— Что вы имеете в виду?
— Мы уничтожим все, что ты желаешь в Доме Бэнр, я обещаю, если до этого дойдет. Но этого не должно быть! На твоей стороне будет матрона Шакти Ханцрин. И когда вы освободите Малагдорла, дом Баррисон Дель'Армго не выступит против вас. Сделайего своим патроном и мастером оружия в Доме Бэнр! Игра настолько очевидна, и с объединением домов Бэнр и Баррисон Дель'Армго, кто будет спорить? У вас будет мир, который вам нужен для восстановления.
— И что вы получите взамен? — Спросила Сос'Ампту.
— Мы уйдем.
— Уйдете?
Он скрыл улыбку, которую почувствовал при виде ее замешательства.
— Мы уйдем. Все, кто захочет. Мы покинем Мензоберранзан, Город Пауков, Город Ллос. Мы уйдем, чтобы никогда не возвращаться, и с твоим словом, что ты не будешь преследовать нас.
— Я не могу дать тебе этого слова. Я служу Ллос.
— Тогда просто позволь нам уйти, и мы сделаем то, что должны, если до этого дойдет
— Богохульство останется.
— Я не могу этого предложить.
Сос'Ампту немного откинулась на спинку стула и обдумала свой ответ, по крайней мере, казалось, что она согласна с первой частью.
— Квентл обречена. Она останется и расплатится за свою великую ересь.
— Нет.
— Нет?
— Нет. Как я уже сказал: всем, кто хочет, должно быть позволено уйти. Кроме того, я не могу принимать решения за нее. Неужели ты этого не понимаешь? Неужели ты не понимаешь, о чем все это, о чем это было с самого начала? Речь идет об индивидуальном выборе и свободе. Личное волеизъявление, определяющее жизнь, и вера — да, вера! В основном вера! Как ты можешь требовать верности богине от тех, кто ей не поклоняется? Зачем они ей вообще нужны? Почему ты хочешь, чтобы они вызывали только беспорядки в твоем городе? Это то, за что мы боролись, Сос'Ампту. Ллос была символом угнетения, не более того.
Сос'Ампту посмеялась над ним.
— Ты всегда был идиотом, Джарлакс, полагая, что другие питают такую же гордость, как у тебя в сердце. Ты никогда не считал Ллос своей великой матерью, и поэтому ты достаточно самонадеян, чтобы верить, что все остальные чувствуют то же, что и ты.
— Не все. Явно не ты.
— Вот уж верно, — сказала Сос'Ампту.
— Тогда докажи это. Я готов поспорить!
— Что это вообще значит?
— Как я уже сказал: пусть уходят те, кто хочет уйти. Очевидно, что это будут люди с сердцем, похожим на мое, а не на твое. Если ты так уверена, что так много других дроу видит красоту Паучьей Королевы, тогда позволь им доказать это. Или ты боишься?
Она с ненавистью уставилась на него.
— Чем больше тех, кто уйдет, тем сильнее будет твоя позиция, — лукаво ответил Джарлакс на этот взгляд. — Подумай об этом. Армго, безусловно, останутся, поскольку они приблизятся к тому, чего всегда желали, особенно когда вы присоединитесь к семьям с Малагдорлом в качестве патрона. И я буду честен с тобой в этом: согласно этому соглашению, вероятно, многие останутся в Доме Бэнр. Искушение подняться по лестнице власти будет слишком велико для многих дворян Бэнр.
— Потому что что там есть для тебя, кто уйдет, — сказала она, казалось, наконец приняв его предположение.
— Свобода, — настаивал он, не желая, чтобы она теряла нить. — Только это, Сос'Ампту.
— Сила — это свобода.
Джарлакс пожал плечами.
Сос'Ампту долго сидела, уставившись на него, и каждая проходящая секунда вселяла в него надежду. Она была очень сильно ранена. С уходом Ллос, вполне вероятно, что жриц, которые видели такое усиление своей силы, теперь сильно поубавилось. Даже при том, что она знала, что Дом Бэнр не сможет победить объединенную мощь Мензоберранзана, она боялась этой битвы и ее последствий для нее, и да, для самого этого физического дома, которого она только сейчас осознала, насколько сильно она желала.
— Убирайтесь из моего города, все вы, — сказала она наконец. — Я войду в дом Бэнр с первыми лучами Нарбондель. Те из еретиков, кто пожелает отречься и молить о пощаде, будут спасены — и Джарлакс, даю тебе слово, ты скажешь Богохульникам, что они будут избавлены от любого наказания, если будут молить о пощаде Ллос.
— Даешь свое слово?
— Даю свое слово. Они будут служить дому Бэнр, а дом Бэнр будет служить леди Ллос, — убедительно сказала ему Сос'Ампту. — И когда ты уйдешь, да, ты всегда будешь оглядываться через плечо, потому что твои преступления не будут забыты или прощены. Никто не сможет вернуться.
