Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
class="p1">– Даже об этом. Но я еще подумаю, все взвешу и поделюсь с тобой соображениями до заседания. Будет немного неловко, но пойми одну простую вещь – честность часто снимает чужие подозрения. Для тебя это желание было вполне естественно – этого не признает только лицемер. На твоем месте я бы попробовал выбросить все это из головы, пока нам ничего точно не известно, – понимаешь, все может сойти на нет.
Юстас кивнул.
– Мудрый совет, но последовать ему не так-то просто, – сказал он. – Еще виски с содовой?
– Спасибо, с удовольствием.
Юстас встал из кресла и взял с красной лакированной подставки графин, сифон и пару стаканов.
Генри Карр рассмеялся.
– А ты умеешь о себе позаботиться, Юстас, – сказал он. – Не удивляюсь, что детектив хотел знать, откуда вся эта роскошь.
Глава 23
Отсроченное дознание
Второе заседание по делу Дезмонда Хендэлла прошло в четверг 17 октября. Коронер начал с сообщения: полиция и заинтересованная сторона выразили желание, чтобы их интересы представлял адвокат.
– Пожалуй, всем известно, – сказал мистер Эллинстоун, – что, когда дело касается непосредственно судебного процесса, полномочия коронера почти не ограничены. Те из вас, кто знаком с законом о коронерах, непременно столкнулись с размытостью его формулировок, из-за которых нам приходится самим интерпретировать положения закона по своему усмотрению. Некоторые толкования могут показаться общественности весьма странными. Например, в последние годы некоторые коронеры допускают, чтобы их расследования принимали вид некоего предварительного суда. В таких случаях лица, которым не было выдвинуто никаких обвинений, обнаруживают, что фактически они находятся под судом – проводится дознание, перекрестный допрос. Затем происходит вторичное рассмотрение дела, и все это совершается не коронером, а другими людьми, вследствие чего у широкой публики формируется предвзятое мнение о человеке, в отношении которого такое абсолютно несправедливо. Я не намерен превращать дознание в подобного рода процедуру и не буду возражать против присутствия здесь адвокатов, о которых говорилось ранее, и считаю необходимым позволить им задавать допрашиваемым самые разные обоснованные вопросы, которые должны прояснить дело, ради чего мы здесь и собрались. Однако я должен напомнить о том, что мои полномочия практически неограниченны, а потому им следует принять любые правила, которые я сочту необходимыми установить, решив, что на данный момент существенно и допустимо, а что нет.
Мистер Эллинстоун сделал паузу и окинул взглядом зал. Два адвоката, о которых он говорил, – мистер Джастин и мистер Генри Карр, представляющие интересы полиции и Юстаса Гендэлла, соответственно, – едва заметно кивнули в знак согласия с замечаниями коронера.
Затем коронер вызвал сэра Халберта Лэмюэла.
К месту свидетеля направился высокий, начисто выбритый мужчина во фраке. Он сказал, что был нанят министерством внутренних дел в качестве судебного эксперта. В запечатанных емкостях ему отправили для анализа некоторые органы, взятые из тела мистера Дезмонда Хендэлла при вскрытии. Он проанализировал их по обычной методике и выделил несколько веществ, которые находились в органах покойника в разных количествах.
– Сэр Халберт, прежде чем вы поясните, какие именно вещества вами обнаружены, я должен обратиться к присяжным и сообщить, что мною было направлено эксперту заключение сэра Хораса Спевиджа, лечащего врача ныне покойного, который не может присутствовать сегодня в здании суда по разъясненным две недели назад причинам. Сэр Халберт, вы ознакомились с этим заключением?
– Разумеется, сэр. Я обнаружил, что в органах содержатся два вещества: опиум и веронал, которые фигурируют в показаниях сэра Хораса Спевиджа как принимаемые пациентом лекарства; оба вещества содержались в количествах, предписанных сэром Хорасом.
– И на этом все? – спросил мистер Эллинстоун.
– Нет, сэр. Было обнаружено еще одно вещество. Следы его имелись практически во всех внутренних органах, но главным образом в желудке, из которого я смог выделить около трех пятых грана. Количество вещества в печени, почках и кишечнике несущественно. Я полагаю, что покойный принял по меньшей мере один гран за восемь часов до наступления смерти.
– И что это за вещество?
– Скополамин.
Скополамин! Юстас содрогнулся в ужасе. В зале суда воцарился шум. Большая часть публики догадалась, что речь идет о чем-то чрезвычайно важном. Юстас, а вместе с ним и все остальные, поняли: это означало только одно – убийство!
– Скополамин? Насколько я понимаю, вы не рассчитывали обнаружить это вещество, учитывая известные обстоятельства дела, ведь так?
– Совершенно верно, сэр.
– Вы сказали, что был принят по меньшей мере один гран вещества. Это токсическая доза?
– Именно так. Сам по себе один гран скополамина может оказать на здорового человека сильное отравляющее действие и даже привести к летальному исходу. Совместно с другими веществами, которые, как нам известно, принимал покойный, скополамин практически всегда приводит к смерти, притом за сравнительно короткое время.
– По вашему мнению, это и привело к смерти в данном случае?
– Да, самым непосредственным образом. Имелись и предрасполагающие факторы. Одним из них, несомненно, является саркома, от которой страдал покойный. Медицинские препараты – веронал и опиум – являются другим фактором.
– Благодарю вас, сэр Халберт. Не могли бы вы предположить, по какой причине покойный принял скополамин? Было ли это самоубийство или убийство?
– Вещество в виде гидробромида могли назначить в качестве болеутоляющего, однако о такой дозе не может быть и речи.
– Учитывая, что покойный уже принимал веронал и опиум, было ли, по вашему мнению, оправданно и… законно назначение скополамина?
– Нет, сэр, не было.
Мистер Эллингтон чувствовал себя прекрасно. Ему было приятно слышать это регулярное «сэр» от такого высокопоставленного человека, как сэр Халберт Лэмюэл. А кроме того, он был очень доволен своей содержательной и логично выбранной вступительной речью.
– Сэр Халберт, пожалуйста, расскажите присяжным вкратце о скополамине, – сказал он.
Судебный эксперт министерства внутренних дел повернулся к присяжным.
– Скополамин – один из растительных ядов атропиновой группы, – начал он. – Более того, в этой группе скополамин – самый сильный яд. Его фармакологическое действие заключается в стимуляции высших центров коры головного мозга, которое впоследствии вызывает депрессию и паралич. Применение скополамина в качестве орудия убийства в этой стране получило распространение не так давно, но на Востоке его столетиями используют в самых различных формах.
– Мы хотим знать, зачем это вещество нужно и где его можно достать, – перебил специалиста краснолицый здоровяк, которому давали слово на прошлом заседании.
Мистер Эллинстоун нахмурился.
– Я как раз собирался спросить об этом сэра Халберта, – сказал он. – Если у присяжных появятся вопросы, они могут задать их с моей помощью уже после того, как я закончу допрос свидетеля. Полагаю, вы можете дать нам ответ, сэр Халберт?
Судебный эксперт министерства внутренних дел задумался.
– Сэр, вопрос довольно
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
