опутали ее. Потом она ощутила на себе грустный взгляд супруга и оказалась одна, в тумане. Сколько она там одиноко бродила, Эстелия не знала, да и не имело это уже значение. Все чувства пропали разом, ничто не беспокоило ее, ни голод, ни жажда. Больше ничего. Даймара словно потерялась в густом белом тумане. Пока однажды не набрела на небольшой домик. Дернув легко поддавшуюся дверь, Эстелия вошла и упала на колени, от охвативших ее чувств. Все вернулось. Боль, усталость, жажда и голод, все это громко кричало в ее измученном теле. Кое-как, цепляясь за стену, даймара поднялась и нашла в себе силы сделать несколько шагов, чтобы зайти в небольшую комнату, куда вел коридор. Посередине комнаты стоял стол, полностью заставленный разнообразной едой и питьем. Не видя больше ничего, Эстелия почти подбежала к нему, если бегом можно было назвать ее усталые, шаркающие обувью по полу, шаги. Даймара опустилась на стул и осторожно, словно, не веря своим глазам, взяла в руки стакан, наполненный водой. Поднесла к губам, и с наслаждением сделала небольшой глоток. Прохладная жидкость, лаская, пробежалась по горлу и направилась дальше, внутрь организма. И лишь только медленно выпив всю воду, даймара смогла приступить к еде. Неспешно пробуя все, что было для нее предоставлено на столе, и боялась лишь одного, сорваться в жадность и съесть все одним разом. Потом, уже насытившись малым количеством, Эстелия поднялась и прошлась по комнате. Кроме стола посередине, справа была небольшая, на одного, кровать, а слева, дверь, которая вела в ванную комнату. Там даймара обнаружила крохотную ванную, наполненную чистой водой. Она счастливо улыбнулась и быстро сняла с себя надоевшее платье, кучкой кинув его на пол. После чего, затаив дыханье, осторожно, опустилась в воду и испустила стон наслаждения. На полочке рядом обнаружились различные приспособления для мытья тела и головы, чем Эстелия и воспользовалась. Уже выйдя из ванной и вытираясь пушистым большим полотенцем, Эстелия обернулась на странный звук и увидела, как грязная мыльная вода исчезает, а ванна снова наполняется прозрачной жидкостью.
— Интересно, — хмыкнула Эстелия, — хоть какой-то комфорт после моих блужданий, — потом даймара зевнула, вышла в комнату и устроилась на кровати, укрываясь тонким покрывалом. Глаза ее закрылись, и она заснула.
Много времени позже, сколько именно, Эстелия не знала, она поняла всю задумку ее наказания. Даймару оставили наедине со своими мыслями. Никто не мешал ей спокойно все вспомнить, обдумать и понять. Можно было, конечно, обвинить во всем Никаса, но нет, лишь только одна она во всем виновата. И в том, что в порыве гнева чуть не убила любимого мужа и сына. После чего Ромен запретил его даже видеть, воспитывая самостоятельно. Правда, спустя очень долгое время, даймара пыталась примириться с супругом, по которому очень тосковала. Та встреча не принесла ничего хорошего, кроме зачатия ее дочери. О чем Эстелия благополучно не сообщила, обиженная на супруга. Ромен отказался возвращать Бездну из-под земли. А потом, узнав о предсказании мойры, Эстелия испугалась, очень сильно испугалась. Но не за Бездну и даймонов, которых должна была уничтожить дочь вирров. А за себя, за свою собственную жизнь. И следом за Арделией, обладая возможностями демиурга, родила свою дочь. Отправила Лилиану в Летарию и заменила ее Алисией. Лишив тем самым себя дочери. И, как итог, двое детей, которые не очень-то и любят свою мать. А она подавила в себе все материнские чувства, оставаясь холодной с повзрослевшими детьми, используя их по своему усмотрению. Хотя сын и не очень-то подчинялся. А вот дочь, в надежде заслужить любовь матери, выполняла все. Все, до момента попадания в Летарию. После этого все изменилось. Алисия отвергла ее саму и ее стремления. И девчонку вирров потом не было жаль, когда даймара обнаружила в ней ключ от Бездны. И все сразу было подчинено одному, поднять Бездну и забрать себе все, мстя остальным за свое заточение. Все обрушилось, как бумажный домик, под напором ветра. Сколько времени Эстелия пробыла в этом странном месте за раздумьями, она не знала. Даймара ни в чем не нуждалась. Еда и питье появлялись по одному лишь желанию, так же, как и вода в ванной. Да и простая одежда была. Но было невыносимо находиться в одиночестве. Эстелия боялась, что еще немного, и она сойдет с ума. Чтобы этого не случилось, она решила читать. Доставала книгу с полки, садилась за стол и читала вслух, стараясь привыкнуть к звуку собственного голоса в полной тишине. Но однажды, она услышала за своей спиной совершенно другой голос.
— Что читаешь, дочь моя? — с легкой улыбкой в голосе, спросил мужчина. Эстелия резко замолчала, напрягаясь. Потом махнула головой, боясь поверить, и попыталась продолжить чтение.
— Не хочешь рассказывать? — снова спросил мужчина.
— Все, остатки разума меня покинули, — отстраненно пробормотала Эстелия, — уже и духи мерещатся.
— Я не дух, — возмутился мужчина.
— Не может быть, этого просто не может быть, — прошептала Эстелия, поднялась со своего стула и повернулась к говорившему.
— Может, — кивнул высокий темноволосый мужчина, улыбаясь.
— Папа, папа, — ахнула Эстелия и попыталась медленно опуститься на пол, но мужчина ловко подхватил ее.
— Я, девочка моя, я, — улыбнулся Адрис и усадил даймару на стул, — ты только не падай.
— Но как? Как? — удивлялась Эстелия, рассматривая отца почти невидящими глазами от слез. — Ромен же убил тебя.
— Никого я не убивал, — улыбаясь, ответил появившийся за Адрисом Ромен.
— Что? — не поняла Эстелия.
— Я не убивал Адриса и Витери, — повторил Ромен, глядя на супругу.
— Но ты же сказал, — пробормотала даймара.
— Мне пришлось, — пожал плечами Ромен, — маг был замешан в этом и предатель в рядах даймонов.
— Кто предатель? — внезапно жестко спросила Эстелия.
— Подумай, — ответил Ромен.
— Никас, — прошипела Эстелия, сложив все свои мысли по поводу этого даймона вместе.
— Ты права, — кивнул Ромен. — Никас узнал об увлечении Витери смертной женщиной и решил устранить его с Адрисом. Он связался с магом, маг наслал безумие на людей, и произошло то, что произошло. Я прибыл туда, когда уже все было кончено. Тогда мы еще не знали, что зачинщик всего именно даймон. Подозревали и вирров. Поэтому пришлось прятать среди людей Витери и Адриса.
— Среди людей? — изумилась Эстелия.
— Да, — подтвердил Адрис и добавил, — пришлось поскитаться, скрываясь, чтобы нас там не обнаружили. Но это был занимательный опыт. Мы даже наладили кое-какие контакты с магами, чтобы они могли понять, что мы не враги им.
— Никас не ожидал, что ты опустишь Бездну, — догадавшись, произнесла Эстелия, обращаясь к супругу.
— Да, он этого не ожидал. Он
