Книга Комната бабочек - Люсинда Райли

Закончив разговор с Тэмми, Эми подумала, что приглашение на обед станет хоть одним ярким пятном на серой палитре ее нынешней жизни. Она вернулась в гостиную, где Джейк и Сара увлеченно развешивали украшения на нижних ветках потрепанной синтетической елки, которую Эми днем раньше спустила с чердака.

– Ребятки, может, мне повесить немного украшений и на верхние ветки? – предложила она, постаравшись ради них придать своему голосу воодушевление.

– Нет, нам с Сарой и так нравится, – твердо заявил Джейк.

– Ладно, ладно. – Эми кивнула.

Едва ли сейчас имело значение, как будет выглядеть эта елка. Им не светило особо повеселиться на Рождество.

– Я пойду готовить обед, – сообщила Эми детям.

– А потом, мамуля, мы сделаем мне костюм ангела, как ты обещала? – робко спросила Сара.

– Конечно, сделаем. – Эми поцеловала дочку в макушку и вышла из гостиной, оставив детей наряжать елку.

Положив сосиски жариться на гриле, она вновь попыталась дозвониться Поузи, но оба ее телефона, и домашний, и мобильный, работали в режиме автоответчика. Плюхнувшись на стул, Эми опустила голову на руки. Несмотря на то, что дети постоянно требовали внимания, шумели и абсолютно ничего не знали о страданиях своих родителей, Эми благодарила Бога за то, что они у нее есть. Они отвлекали ее от тяжких мыслей. Она действительно думала, что без них не смогла бы выжить.

Прошедшие две недели, вне всяких сомнений, стали худшими в ее жизни. Сэм обосновался на диване в гостиной, смотрел телевизор с утра до ночи и в основном молчал, отделывался односложными ответами, типа «да» или «нет». Эми неуверенно предложила ему сходить к врачу и попросить таблетки от депрессии, однако он словно не слышал ее.

Когда она в итоге набралась храбрости и предложила ему сходить поискать работу – что могло помочь ему отвлечься от мучительных мыслей, не говоря уже об облегчении их финансового положения, – он глянул на нее как на сумасшедшую.

– Неужели ты настолько глупа, что думаешь, будто кто-то возьмет меня, когда мне грозит тюрьма и судебное разбирательство?

– Сэм, но ведь адвокат почти уверен в том, что тебе не предъявят никаких обвинений. Они уже признали, что ты ничего не знал о прошлом Кена Ноакса.

– Как же ты наивна, Эми, они ведь еще могут передумать. Чертова прокуратура… а я вынужден тупо сидеть тут и месяцами ждать их решения.

– Обед! – крикнула Эми с кухни, призывая детей и Сэма. Сара и Джейк вприпрыжку прибежали на кухню и сели за стол.

– Эми, – отозвался Сэм из гостиной, – принеси мне сюда на подносе.

Выполнив его просьбу, Эми устроилась на кухне с детьми, слушая, как они обсуждают, какие подарки может принести им Санта-Клаус.

С трудом проглотив подступивший к горлу комок, она осознала, что у них совсем нет денег на дорогие подарки. Ей уже пришлось залезть в свою тайную заначку, поскольку элементарно не хватало денег на еду. Вымыв посуду, она зашла в гостиную, где Сэм все так же валялся на диване, а дети спорили, кто повесит на елку последнюю игрушку.

– Сэм, ты в последние дни разговаривал с мамой?

– Что?! – Он возмущенно глянул на нее. – Ты что, Эми, совсем рехнулась? Сомневаюсь, что она вообще захочет теперь разговаривать со мной после того, что я натворил.

– Ты же сам понимаешь, что это неправда. Ведь когда ты заезжал к ней после ареста, она проявила полное понимание.

Сэм с мрачным видом пожал плечами и глотнул пива из бутылки.

– Просто я пыталась дозвониться ей по двум телефонам, и она не ответила ни по одному из них. Попробую еще звякнуть в галерею, – сказала Эми, направляясь обратно в кухню. – Узнаю, не вызвали ли ее поработать дополнительно из-за Рождества.

Эми коротко поговорила с владельцем галереи, после чего вышла в прихожую и сняла с вешалки куртку.

– Мистер Гривз сказал, что дней десять назад твоя мама сообщила, что заболела, и больше он пока ничего от нее не слышал. Ты присмотришь за детьми?

Сэм в ответ, как обычно, вяло пожал плечами, и Эми выбежала из дома, не дав себе времени выплеснуть на него яростное негодование из-за того, что его не волнует здоровье матери, да фактически никто не волнует, кроме собственной персоны.

Эми ехала по Хай-стрит, пытаясь вызвать у себя чувство радости от вида празднично украшенных фонариками витрин и суматошного волнения на заполненных людьми тротуарах. Последнее время сам выход из дома уже приносил облегчение, но сейчас она сильно беспокоилась о Поузи. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, если ее свекровь не позвонила им, чтобы узнать, как дела, и сама не отвечала по мобильному. И, погрязнув в своих собственных трудностях, Эми вдруг осознала, как долго она этого не замечала.

– Господи, милая Поузи, пусть с вами будет все в порядке, – взмолилась она, глядя на темнеющие небеса.

Подъехав к Адмирал-хаусу, Эми увидела, что машина Поузи стоит на подъездной дорожке. Эми направилась к задней двери в кухню, надеясь, что ее страх вызван стрессом, а не реальным положением дел. В кухне было темно и необычно тихо… не журчало даже обычно включенное радио.