– Глаакх, это такая мелочь… Вам это не будет интересно.
Глава Темной Лиги сощурился, наблюдая, как Карвен расстегнул несколько верхних пуговиц на сорочке. Волнуется?
– Вам нехорошо, Карвен?
– Нет-нет. Просто здесь слишком жарко. – Улыбка вампира была несколько вымученной.
– Жарко? Что вы скрываете, Карвен? Чем так важен Ра'ота?
– Ну видите ли… – Пальцы Карвена скользнули по груди, теребя изящную цепочку. – Вообще-то, он мой любовник. – Одновременно с отдачей ментального приказа рука вампира резко сжалась на пентаграмме.
Кинлера дико взвизгнула от боли, глаза ее полезли из орбит. А в следующий миг тело вампирки взорвалось изнутри. Во все стороны брызнули лохмотья окровавленного мяса и внутренностей. Часть ошметков попала Глаакху прямо в лицо. Он невольно отшатнулся, отирая кровавые клочья, и тут же увидел, как Карвен метнулся к нему, выбрасывая вперед руку. Кисть вампира видоизменилась, ногти превратились в длинные лезвия. Глаакх настолько был ошарашен взрывом, уничтожившим тело вампирки, что чуть замешкался, выставляя защитный аркан. Карвену хватило этого «чуть». Холодные клинки вспороли горло черному магу, моментально перерубив сонную артерию. Еще пара мгновений – и отделенная от тела голова Глаакха шлепнулась на пол, обильно разбрызгивая вокруг свежую кровь.
Карвен брезгливо стряхнул с вернувшихся в обычный вид пальцев клочки чужой кожи и аккуратно промокнул руку тончайшим батистовым платком.
– Да, кому-то придется немало заплатить уборщикам, – флегматично констатировал он, обводя взглядом заляпанное кровью помещение.
Неслышной тенью сзади появился Глонк.
– Эффектно, Карвен. Но, полагаю, ты это устроил не ради моего восторга?
Глава ковена аккуратно поднял голову Глаакха за остатки волос, стараясь не запачкаться, и слегка качнул ею туда-сюда. На мертвом лице застыло выражение изумления.
– Они считали, что меня можно шантажировать. Глупо, не правда ли?
– Кинлера тоже? А я-то думал, почему вдруг на меня свалилась эта опала… Знаешь, а ведь ты был очень убедителен. Я абсолютно поверил в то, что ты меня понизил. – Глонк задумчиво потер шею.
– Кинлера… Кинлера была так наивна. Мне даже смешно. Я мог бы уничтожить ее сразу. Несмотря на то, что она совсем ненамного меня младше и ранг ее силы довольно высок, ее защита по-прежнему так несовершенна… Но куда интересней было слегка подождать. Наблюдать за ее лицом, когда она расправляла крылья своих амбиций… Право же, это стоило небольшого ожидания. И сегодня ее провинность пришлась как нельзя кстати. Если бы она не отвлекла Глаакха, возможно, мне пришлось бы не очень легко. Он довольно сильный маг. Был. – Губы Карвена изогнулись в улыбке. – Людей легко обмануть. Если показать им то, что они так безумно хотят увидеть. Например, нервничающего меня. – Легким движением он бросил оторванную голову к ногам Глонка. – Подкрепись, если хочешь. Говорят, некоторые дикие племена считают, что поедание плоти врага дает им обладание его силой. Ты так не думаешь, любитель падали?
– Я думаю, что глупо отказываться от дармовой силы.
– Ну-ну. – Карвен обнаружил пятнышко крови на бархатном рукаве камзола и полностью погрузился в его уничтожение. – Кстати, Глонк. А ведь ты уже третий раз оступаешься по-крупному. Почему я узнал о происшествии с детьми Арриера от Кинлеры, а не от тебя? Может, тебя тоже стоит наказать?
Глонк замер.
– Меня не так легко порвать на клочки, Карвен. В отличие от этой идиотки, я никогда не снимаю защиту. И даже то, что я принес тебе клятву крови, не позволит…
– Правда? Ты так разнервничался… Мне тебя жаль. Но нет, я пока еще не собираюсь тебя убивать. Ты довольно полезен в своей роли серого кардинала. Я даже прощу тебе этот недавний маленький заговор. Надеюсь, ты уже успел заметить исчезновение некоторых твоих друзей? Если хочешь, я скажу тебе, где ты можешь найти то, что от них осталось…
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Лицо Глонка было бесстрастно. Почти.
Карвен улыбнулся, показывая кончики клыков.
– Ну раз не понимаешь, тогда не будем. Но, помощник мой… Просто добрый совет. Не путай меня с Аластра. Ты уподобляешься Кинлере, полагая, что у меня есть некая слабость, которая делает меня более уязвимым.
– Ты зря рисуешься, Карвен. Она делает тебя более уязвимым.
– Не настолько, чтобы ты смог получить это украшение. – Карвен повертел в пальцах висевшую на его шее пентаграмму. – Впрочем, не буду тебя отвлекать. Твой ужин, – вампир кивнул в сторону обезглавленного трупа, – остывает. Тебе имеет смысл поспешить, пока тебя никто не отвлек.
Глонк задумчиво поднял оторванную голову и слизнул еще капавшую из разорванных артерий кровь.
– Отвлек… Мне иногда кажется, что это именно ты подстроил, чтобы Л'эрт увидел, как я питаюсь. Неужели тебя так раздражала наша дружба?
– Я не склонен сейчас обсуждать это предположение. – Пальцы Карвена затанцевали в воздухе, создавая пульсирующий алым портал.
– Куда ты хочешь направиться? – Глонк отвлекся от своей трапезы.
– К источнику моих сегодняшних проблем. Возможно, я уговорю его отчистить пятна на моем костюме.
– Но Глаакх не успел тебе сказать, где они прячутся. А поскольку Л'эрт не связан с тобой клятвой крови…
– Это ты так думаешь. – И Карвен шагнул в развернувшийся портал.
ГЛАВА 43
Ярко-алые сполохи развернулись прямо перед носом у Л'эрта, заставив вампира отшатнуться назад. Настройка портала была слишком неожиданной и быстрой, чтобы он успел заблокировать переход. А когда Л'эрт увидел визитера, брови его удивленно взлетели вверх:
– Карвен?! Ты что тут забыл?!
– Хочу поговорить.
– Поговорить?! – зло прошипел Л'эрт. – «Поговорить»?! И ты думаешь, я захочу с тобой разговаривать?! Я чуть не отправился на тот свет по твоей милости!
– Я лишь хотел смерти Арриера.
– Я же сказал тебе, что не буду его убивать! – Л'эрт схватил своего собеседника за пышный кружевной воротник и притянул к себе. – Ты что, решил, что я блефую?! На хрена нужно было меня на ломтики кромсать?! Я еле идти мог! У твоих игр должен быть предел, мать твою! – Его пальцы сжались на горле Карвена.
Карвен задумчиво уставился ему в глаза. Синие-синие, как глубокое море, согретое солнцем. Значит, все же сейчас он не очень сильно сердится… Если Л'эрт действительно раздражен, глаза его светлеют, превращаясь в бело-голубоватые льдинки. Или если ему больно. Когда Л'эрт уходил из его замка, глаза у него были кусочками льда. И он молчал… Молчал все время, пока в его тело втыкались ножи – только бесстрастно смотрел в лицо светлеющими глазами. Арриера… Что он значит для Л'эрта? Он не мог, не должен был выжить… Но выжил же… Нужно невероятно высоко ценить его жизнь, чтобы в таком состоянии сохранить ее.
